вам чем-нибудь еще?
Прозвучало весьма натурально, с нотками сожаления и сочувствия, словно Кнабе и впрямь рад бы встретиться, но плотный график работы не позволяет. Так наверняка отвечали всем подряд, начиная от любопытных зевак из праздношатающихся на экскурсии и заканчивая руководителями крупных компаний, жаждущих переманить ценного сотрудника в свои научно-исследовательские центры. Хотя корпоративные шишки вряд ли сюда приперлись бы лично.
– Передайте, что с ним хочет поговорить Виктор, – попросил я.
Тут девчонка как-то странно на меня посмотрела, пригляделась с недоверием, будто не веря собственным глазам. Пухленький ротик принял форму буквы «О», глаза расширились, личико приняло выражение изумления.
– Я-я-я… сейчас… – запинаясь, проговорила она, что-то торопливо набирая на компьютерном терминале. – Ваше сиятельство, простите, я вас не сразу узнала… я сейчас же доложу…
Долго будут искать, лениво подумал я, наблюдая за начавшейся суетой. К ресепшену уже подскочил какой-то хлыщ с бейджиком старшего менеджера, что-то начал говорить, уверяя, что готов лично проводить куда угодно и проследить, чтобы все было согласно моему статусу.
Болван, профессора мне найди, – так и хотелось рявкнуть. Неугомонный Кнабе мог находиться где угодно. Огромные корпуса, множество лабораторий, а мобильник как обычно не отвечает. В последние годы профессор заимел нехорошую привычку оставлять телефон в кабинете, заявляя, что надоедливый аппарат постоянно отвлекает. И плевать, что его номер знал строго ограниченный круг лиц.
«Выплясывает, наверное, сейчас где-нибудь в подземных лабораториях вокруг сложного агрегата танцы с бубном», – с легким раздражением подумалось мне.
– Не желаете кофе? Может, вам будет удобно подождать где-нибудь в другом месте? – старший менеджер крутился юлой, пытаясь угодить основному владельцу компании.
– Нет. Лучше поторопите своих людей.
В итоге Кнабе нашли и, как ни странно, не за работой, а мирно перекусывающим в местном кафетерии. Я не стал выдергивать старика из-за стола, отвлекая от еды, приказав проводить меня лично.
По мере продвижения шлейф из сопровождающих рос в угрожающих размерах, появились какие-то начальники отделов, ответственные за разные сферы деятельности компании, начиная от финансов и заканчивая пресс-службой. Каждый из руководства спешил показать себя пред светлыми очами высокого начальства.
Рядовые сотрудники, наоборот, старались держаться подальше. Пока шли по коридорам и поднимались в лифтах, впереди летела волна о приближении кого-то из центрального офиса, неожиданно нагрянувшего с внезапной проверкой. Понятия не имею, кто пустил слух, но, когда дошли до кафетерия, там уже никого не было. Распугали всех, только Кнабе невозмутимо продолжал обед, не думая прерываться.
– Здравствуйте, Генрих Богданович, – я плюхнулся на стул напротив, знаком отпустив сопровождающих.
Толпа мгновенно растворилась в воздухе, не забыв на прощание уверить, что стоит только позвать, они тут как тут.
– Здравствуйте, ваше сиятельство.
Я усмехнулся, показывая себе за спиной рукой, куда мог испариться услужливый менеджмент.
– Ну и бюрократию вы здесь развели. Сколько набежало, стоило появиться в стенах компании.
– Без них работать стало бы труднее, – в голосе профессора проскользнула нотка печали.
Грустит о временах, когда «Новые горизонты» не являлись огромной компанией и не приходилось тратить время на решение административных вопросов. А сейчас нет-нет да приходится отвлекаться. Слишком громоздким стал механизм принятия решений.
Хотя Михаил клятвенно уверял, что делают все, чтобы избавить исследовательскую часть от бытовой текучки. Но пригляд все равно нужен.
– Как проходят работы? Есть что-нибудь новенькое?
Профессор пошамкал губами, на лице отразились размышления.
– Да вроде бы нет, – он задумчиво покрутил пальцем в воздухе. – А разве вам не отправляли доклады?
– Наверное, отправляли, – легкомысленно откликнулся я. – Но если секретариат ничего не передавал, то в отчетах не было ничего срочного.
Я давно уже сам не занимался корреспонденцией, слишком много приходило всего. Если разбирать лично, то сутками напролет будешь сидеть перед компьютером.
– Выходит так, – Кнабе выглядел рассеянным.
– Чем вы сейчас занимаетесь?
Огромные панорамные окна кафетерия выходили на восточную сторону, виднелись кроны деревьев и краешек солнца с голубым небосводом. Умная техника слегка затемнила стекло, бесшумно работали климат-системы, наполняя помещение приятной прохладой.
– Всяким-разным, – неохотно выдавил Кнабе.
Видно, что никакого желания к общению старый маг не испытывал. Лицо отрешенное, мысли блуждают где-то далеко, куда не попасть простым смертным.
– И все же, – настоял я.
Профессор поднял на меня затуманенные глаза, похоже, действительно осознав, с кем разговаривает, до этого казалось, будто говорил на автомате.
– Прошу простить, ваше сиятельство. Задумался.
– Так над чем сейчас трудитесь, профессор? – нетерпеливо повторил я.
Улетевший от рутины повседневности старик начинал раздражать. Всему есть предел. Моему терпению особо.
Кажется, Генрих Богданович не уловил намек, глядя поверх моей головы, бывший преподаватель Златоградского лицея неопределенно заметил:
– Много проектов… так много проектов и так мало времени…
Да он издевается. Что тут вообще происходит? Он что, накурился? Или накидался еще какой-нибудь дрянью? Химиков здесь столько, что наркотой можно завалить небольшой городок.
Надо встряхнуть старца, а то совсем что-то расслабился.
Внезапно в зале стало стремительно холодать. Дохнуло морозом.
Личина цивилизованного человека спала, обнажив истинное лицо того, кем я являлся на самом деле – созданием Холода.
– Не забывайтесь, профессор, – тихо прошуршало в замерзшей тишине.
Лицо Кнабе покрывалось мертвенной бледностью. До него начало доходить.
– Прошу простить меня, ваше сиятельство, – заикаясь пробормотал он, с испугом глядя в мои глаза, похожие на синие льдинки. – Я ни в коей мере не хотел оскорбить вас. Я просто отвлекся. Приношу свои самые искренние извинения.
Он с раскаянием уставился на меня, с самым преданным видом, готовый ловить каждое слово.
– Вы не оскорбили меня, вы тратите мое время, – мой голос сквозил истинным Холодом.
Я знал, что могу усилием воли выморозить насквозь все помещение вместе со всем внутри, а также прихватить пару этажей вверх и вниз. И он это знал. И боялся.
Обычно я более сдержан, но иногда следовало показать свое истинное лицо, иначе люди начинали принимать вежливость и учтивость за слабость, считая, что можно позволять себе слишком многое.
Задумчивость… рассеянность… небольшая встряска не повредит. А то совсем что-то расслабился.
Кнабе подслеповато щурился, растерянно глядя поверх очков, в старческих глазах медленно проступало понимание, кого он только что игнорировал.
Про ледышек ходило много жутких историй, которые предпочитали обсуждать шепотом в ближнем кругу. И не скажу, что все истории являлись полностью вымыслом.
– Мне повторить вопрос? – вежливо осведомился я.
Старый маг затряс головой, морщинистые руки суетливо дернулись, словно хозяин не знал, куда их деть.
– Еще раз прошу простить меня, ваше сиятельство. Я весь к вашим услугам, – он даже выпрямился, изобразив некое подобие военной выправки. – Кхмм… эмм… ах да… последние разработки. Сейчас мы занимаемся многими проблемами, не буду их перечислять, чтобы не надоедать
