пулемётчиков работы тут было вагон и маленькая тележка, ладно хоть вытаскать камни помог экипаж броневика. Боевую машину укрыли в подлеске метрах в пятидесяти от нас и замаскировали срубленными кустами, а помимо этого соорудили бруствер из сосновых стволов и гранитных валунов. Не обошлось без дополнительной защиты и у нас, Аспид велел превратить узкую часть овражка в импровизированный блиндаж, накрыв его уложенными поперёк брёвнами, благо теми снабдили армейцы. Под навес не помещалась даже кабина, над грузовиком пришлось натянуть маскировочную сеть.
Некоторое время спустя на помощь нам прислали расчёт зенитного орудия и дело пошло веселее, но и так провозились с обустройством укрытия до позднего вечера.
— Блиндаж — это хорошо, но там вас всех разом накрыть могут! — обрадовал нас Глеб Аспид, до того работавший наравне с подчинёнными. — Ройте щели! В них только прямым попаданием достанут, осколки выше пройдут.
Пришлось выискивать не слишком каменистые участи и вгрызаться в землю ломами и лопатами. Работали тройками, сменяя друг друга, но ни одно из двух индивидуальных укрытий к наступлению темноты до ума довести не успели. А там прапорщик скомандовал отбой и позвал всех ужинать. Нам выдали успевшую остыть перловку и подогретый на костре травяной чай, и хоть вымотался я до невозможности, смолотил свою порцию в пять секунд, а потом уже без всякой спешки вприкуску с куском сахара пил настой лесных трав.
Ладони я не стёр в кровь исключительно из-за шофёрских краг, и даже так без мозолей не обошлось, а уж с ними никакая сверхэнергия помочь не могла, оставалось лишь ждать, пока не сойдут сами. Но процесс регенерации подстегнуть я всё же не преминул, поскольку помимо всего прочего нещадно ломило спину и отваливались руки. Вот и откинулся спиной на ствол высоченной сосны, успокоил дыхание, погрузился в медитацию, концентрируя в нужных местах внутреннюю энергию и волнами прогоняя её по организму.
Чертовски мешало расслабиться и очистить сознание вившееся вокруг комарьё, невольно подумалось, что все эти созерцательные техники хороши исключительно среди цивилизации в обустроенных залах с горячей водой в душевых и пивом в буфете. А вот как их практиковать отшельникам на лоне природы — большой вопрос. Попробуй достичь просветления, когда тебя поедом едят!
Прапорщик начал распределять дежурства, в обязательном порядке ставя в каждую смену хотя бы одного оператора, и мне пришлось отвлечься от медитации, да ещё вышли на полянку пропадавшие весь день в лесу егеря. Получив миску с кашей, Никита Алтын уселся рядом и положил на землю автомат. Мне даже его спрашивать ни о чём не пришлось, сам сказал:
— Передовой отряд джунгар в десяти вёрстах от нас. На пути у них взорванный мост, но к утру они точно сюда выйдут.
— Много их?
— Кто знает?
Егерь пожал плечами и принялся за обе щёки уминать перловку. Я отвлекать его расспросами повременил, и лишь когда миска опустела, поинтересовался:
— Как думаешь, не обойдут нас по лесу?
Вопрос оставил Никиту совершенно равнодушным.
— Могут, — спокойно произнёс он. — Но с тылу пограничники уже окопались и подлесок проредили. Там все с автоматическим оружием и гранат в достатке. Отобьются, если что. Задержат до прихода подкрепления так уж точно.
Подкрепление! Я едва удержался от презрительной гримасы. Если пограничники показались мне тёртыми калачами, то приданный им в усиление пехотный взвод представлял собой сборище вчерашних новобранцев, которыми просто заткнули образовавшуюся дыру. И это заставляло задуматься, не отнесли ли вдруг в разряд пушечного мяса и нас самих.
Думать так было… неприятно.
Долго засиживаться у костра я не стал, спустился к загнанному в овражек грузовику, в кузове которого уже посапывали бойцы из расчёта крупнокалиберного пулемёта и забрался в кабину. Спать!
Мелькнула разве что мысль войти в резонанс, дабы набрать потенциал в противофазе, но делать этого не стал. Не из лени, просто побоялся, что в случае ночного нападения окажусь не в состоянии в полной мере задействовать сверхспособности, вот и решил не рисковать. Повышенная чувствительность к энергетическим аномалиям, конечно, дорогого стоит, да только во сне мне от неё ни холодно, ни жарко.
Вот сейчас закрою глаза и всерьёз задрыхну, почти до утра. Моё дежурство на рассвете, а до того если только по тревоге поднимут.
Не хотелось бы…
Снилось… Да ерунда всякая снилась, если разобраться. Куда-то шёл, с кем-то спорил, что-то кому-то доказывал. Вроде бы с Лией общался, хотя, может, и со Львом или Аркашей, а то и вовсе с Ингой, но если и с ней, то определённо без всякого эротического подтекста, — после пробуждения всё как-то сразу смешалось и смазалось, выветрилось из головы. Неуловимо сгинуло, словно утренний туман после восхода солнца, стоило только растолкать меня сослуживцам, когда подошло время дежурства.
Туман, к слову, был не только в моём сне, присутствовал он и в реальности. Сгустился в низинке, затопил всё там своей непрозрачной молочной пеленой. Впрочем, ясновидению он помехой стать не мог, вот на сверхспособностях я и решил сосредоточиться. Первым делом умылся, зачерпнув в ведре пригоршню воды, и сбегал к обустроенному сослуживцами отхожему месту, затем узнал от разводящего связку пароль-отзыв, а после не стал торчать на всеобщем обозрении, изображая из себя мишень, уселся на вытащенный из кабины грузовика вещмешок, откинулся спиной на шершавый ствол.
Ночью заметно похолодало, но прорезиненная куртка не промокала и не продувалась ветром, замёрзнуть — не замёрз. Восполнил убыль внутреннего потенциала и погрузился в лёгкий транс. Войти в нужное состояние с открытыми глазами оказалось не так-то и просто, но тут ничего не попишешь — стою на посту на самом что ни есть переднем крае. Пусть егеря уже куда-то умотали, да только лес большой, всех вражеских разведчиков им никак не перехватить.
Эх! Сюда бы зоопата!
А лучше сразу танковую роту — мечтать так мечтать!
Я вздохнул и принялся отслеживать состояние энергетического фона, активных техник не задействовал, а потому контролировал не столь уж и большую зону, зато и сам не создавал дополнительных помех. Очень уж не хотелось выдать своё местонахождение, ежели вдруг поблизости окажется вражеский оператор. Вскроюсь и первоочередной целью сделаюсь…
Туман понемногу редел, стекал по склону расселины, скапливался над бежавшей меж камней речушкой, которая огибала нашу высоту, создавая дополнительную линию обороны. Вскоре в молочной пелене начала проглядывать серая лента дороги, и я слегка ослабил концентрацию, помассировал виски.
Вновь вспомнился рассказ Вениамина о технике двойного вдоха, вот и задумался о том, каким образом мог бы её реализовать. Ясно и понятно, что
