люди. А к тому же сильные Одарённые, для слома ментальной защиты которых будет недостаточно даже умений моих гвардейцев. Поэтому нам и понадобилась помощь человека, способного расколоть защиту любой сложности…
Теперь я начинал понимать, что тут на самом деле происходит.
Мне приходилось слышать о таких людях, как Сорокин. Профессиональные ментальные маги, способные вытащить из разума оппонента самые сокровенные тайны. Сильный Дар, артефакты, зелья — перед их мощью ничто не могло устоять. Воробей и Пересмешник были сильными Одарёнными и вполне могли сопротивляться воздействию даже в лишающих магии наручниках. Но этот человек мог сломать даже их…
— Кроме того, есть ещё одно обстоятельство. — Шарапов снова поморщился. — Действия заговорщиков привлекли внимание руководства, в том числе кое-кого на самом верху…
— На самом верху? Вы случайно не меня имеете в виду? — произнёс голос Императора.
Этого я не ожидал…
Мысли летели со скоростью звука.
Император⁈ Здесь⁈ Но он же никогда не покидает свой Дворец!
Я обернулся к источнику звука. Мог бы и сразу догадаться…
Как было известно всем в Империи, Василий III никогда не покидал своего защищённого древней магией Дворца, подавляющего любое потенциально негативное воздействие. Но у него был свой способ общения с внешним миром.
Василий смотрел на Шарапова и Сорокина с гладкой поверхности зеркала, которое сжимал в руках тот плюгавый, которого я заметил в углу. Значит, он — один из Императорских артефакторов, специальный инженер-связист, отвечающий за отлаживание артефакта и его бесперебойную работу.
Надо отдать Шарапову должное — на присутствие начальства он отреагировал мгновенно. Вытянулся по стойке «смирно», весь как-то подобрался, став идеальной версией самого себя.
— Так точно, Ваше Высочество! О вас! Всегда вспоминаю о вас с почтением и искренним уважением…
— Отставить! — царственно махнул холёной рукой Василий, но было видно, что слова Шарапова доставляют ему удовольствие. — Всё готово для допроса? Я хочу увидеть лица этих тварей! Услышать каждое их слово…
— Так точно, Ваше Высочество! Всё готово. Только…
— Что за «только»⁈ — нахмурился Император. — Игорь, ты хоть понимаешь, с кем ты разговариваешь⁈
— Понимаю, Ваше Величество. — Шарапов был мрачен, но непреклонен. — Дело в том, что наши заговорщики — ребята крепкие. Так легко их ментальную защиту будет не сломить. Тут требуются особые условия…
— Говори чётче, Шарапов! — рявкнул Император.
— Ваше Величество, если совсем чётко — процесс допроса нельзя нарушать! А значит, ни вопросов, ни выкриков, способных разрушить ментальную магию быть не должно…
Шарапов был непривычно мягок и тактичен. Ещё бы! С первым лицом государства по-другому было нельзя. Что не так — можно запросто лишиться головы.
Но Император всё равно остался недоволен.
— То есть ты хочешь сказать, что я даже слова сказать не смогу⁈ Да я для этих тварей такие отборные оскорбления заготовил…
Я закатил глаза. В этом был весь Василий III. Взрослый ребёнок на троне.
— Прошу прощения, Ваше Величество, но выходит, что так. — Шарапов выглядел скромным и покорным, но я видел блеск настойчивости в его глазах. — После допроса, когда мы выясним все факты — милости просим. Но пока господин Сорокин, между прочим, большой специалист, настоящее светило, не закончит, от оскорблений лучше воздержаться…
Во всём мире так разговаривать с Императором Российской Империи могли всего несколько человек. Шарапов благодаря своему опыту и уникальным навыкам был одним из них.
— Так и быть… — проскрипел Император. — Зови остальных! Начинаем!
Шарапов хлопнул в ладоши. В коридоре раздался топот ног, и в кабинет вошли пять человек. Многие были мне знакомы. Все — высокопоставленные Благородные, трое — Дворцовые служащие, которых я помнил по суду. Оставшиеся двое, судя по форме, — члены Императорской гвардии, причём самых высоких чинов.
Для допроса заговорщиков были приглашены самые влиятельные и заслуживающие доверия лица государства.
При виде недовольно сверкающего глазами изображения Императора, аристократы принялись кланяться и приветствовать Его Величество. Этикет занял не меньше двух минут. Когда приветствия закончились, вперёд выступил Шарапов.
— Господа, все мы знаем, что произошло ужасное событие. Двое наших собратьев, Благородных, задумали разрушить нашу горячо любимую Империю. В отличие от многих других, им удалось приблизиться к цели. И наша с вами задача — подвергнуть их самому детальному допросу. Все вы большие специалисты и должны зафиксировать правильность процедуры. Допрашивать буду лично я при помощи господина Сорокина. Если вопросов нет, то прошу следовать за мной за специальный экран, защищённый от любого внешнего воздействия…
Я едва подавил зевок. Обычно Шарапов не был таким душнилой! Это всё Император. В его присутствии он должен был соблюдать весь этот ненужный этикет…
Прозрачная стена, которую я заметил, оказавшись в кабинете, пришла в движение. Поглотивший её туман исчез, уступив место чёрно-белым помехам. На стекле проступило изображение двух людей. Ни лиц, ни фигур различить было нельзя. Лишь контуры. Дар, направленный в глаза, не сделал изображение чётче. Единственное, что можно было увидеть относительно ясно, это то, что фигуры сидели на стульях с высокими спинками, а их руки, судя по одинаковым статичным позам, были привязаны к прямым подлокотникам.
Вся процессия двинулась к незаметной двери в правом углу стены. Их изображения тоже проявлялись в виде расплывчатых силуэтов. Связист с зеркалом в руках проскользнул первым. Шарапов, внимательно оглядев кабинет, как будто ощущал моё присутствие, вошёл последним.
Я попытался проникнуть следом за ними, но тугая дверь захлопнулась прямо перед моим носом.
Гоблинский помёт! Открыть её я не мог — распахнувшаяся сама собой дверь вызовет подозрения. Всё, что оставалось, — это торчать в кабинете, наблюдая за допросом со стороны. Хорошо, что звук был чётким, а по контурам можно было понять, кто есть кто.
— Твари… Аспиды! Выкормыши василиска! Я столько для вас сделал, а вы… — прогрохотал Император.
И это его хвалёные «отборные оскорбления»? Я был в праве ожидать большего.
— Ваше Величество, прошу вас, после допроса…
В голосе Шарапова было что-то такое, что даже Василий замолчал.
Руководитель гвардии откашлялся.
— Вы меня слышите⁈ — прогремел он.
Сидящие в креслах фигуры дёрнулись, как будто их ударили током.
— Мы ни в чём не виноваты! Вы слышите⁈ Мы уважаемые люди и ни в чём не виноваты!
Голос неизвестного был сокрыт помехами. Интонации проступали чётко, но особенности голоса тонули в бесконечном металлическом перестуке. Единственное, что я мог сказать точно — голос был женским. При этом я был готов поклясться, что я его знаю! Но вот кому он принадлежит, вспомнить не мог, сколько ни пытался…
— Мы ничего не сделали! Нас подставили!
— Подставили? О нет, ребятки, дудки! — Шарапов фыркнул. — Вас поймали на месте преступления! Вас арестовали, когда вы двое, используя Образы, выходили из Чёрного дома. При себе у вас обнаружили боевые артефакты, а также несколько медальонов, покрытых Изначальными Рунами… Факты, как говорится, на лицо. И теперь я хочу получить подробности.
На протяжении нескольких секунд из-за стены не доносилось ни звука. До меня докатилась лёгкая волна использованной силы. Я был достаточно опытен, чтобы её опознать. Ментальная магия. Причём с отзвуком неподражаемого Шараповского стиля. Он решил не ходить вокруг до около, а сразу колоть заговорщиков при помощи техник.
Он был опытен, а его магия невероятно сильна. В эффективности его воздействия сомневаться не приходилось.
Тем не менее, всё пошло совсем не так гладко, как ожидалось.
— Нас подставили… Мы ничего не делали…
Из-за стены раздались сдавленные ругательства Императора и тихий мат Шарапова. Ментальная защита заговорщиков, как и ожидалось, оказалась очень хороша.
Но глава гвардии был к этому готов.
— Господин Сорокин, ваш выход…
В то же мгновение я ощутил новую вспышку ментальной магии. Причём куда сильнее, чем раньше. От использованной Сорокиным силы мне стало не по себе. Про Воробья и Пересмешника, на которых был направлен основной удар, не приходилось и говорить.
Даже сквозь стеклянную стену я видел, как их тела расслабились, растеклись в креслах, как будто желе.
Слава Сорокина подтвердилась. Настоящий мастер, прирождённый менталист. Обыкновенный Одарённый не сумел бы достичь такого уровня даже за десятилетия практики.
— Вы готовы говорить? — Голос Шарапова был твёрдым и строгим.
— Да. Мы всё расскажем. — Заговорщик отвечал слабо. В нём как будто не осталось сил для сопротивления. — Спрашивайте.
— В чём заключалась ваша цель?
— Мы хотели убить Императора и погрузить
