ушей, напоминающими диковинные органические сережки, она, казалось, вообще была лишена одежды… Или наоборот — она с ног до головы была одета во что-то настолько обтягивающее, что оно казалось второй кожей.
Впрочем, с чего я решил, что это она? Только лишь с того, что у нее есть что-то, похожее на молочные железы? С того, что у нее есть что-то, похожее на длинные волосы, и фигура ее больше напоминает женское сложение, чем мужское?
Согласен, весомые аргументы. Ведь до этого момента все именно так и обстояло — те, кто был похож на женщин, женщинами и оказывались… По крайней мере, я думаю, что та крылатая и рогатая была женщиной, голос у нее был похож на женский.
Я спокойно рассуждал и женщинах и мужчинах, не забывая при этом удерживать ручку газа в крайнем положении. Никакого оружия у незнакомки впереди все равно не было, да и одежды, в общем-то, тоже, так что не думаю, что она способна причинить мне какой-то вред. А если вдруг она полезет в инвентарь, то я успею среагировать.
Но она не собиралась лезть в инвентарь. Оружие ей вообще не было нужно.
Синекожая подняла руку и направила раскрытую ладонь в нашу сторону, словно пыталась остановить фазоцикл этим жестом. Я, конечно же, только усмехнулся и пожалел о том, что некуда дальше открутить ручку газа…
А потом внезапно понял, что есть куда. И мало того — с каждым мгновением «куда» становится больше и больше. Моя рука сама по себе, совершенно без моего участия, постепенно крутила ручку газа в обратную сторону, и фазоцикл предсказуемо начал замедляться. Я попытался снова крутнуть рукоять до упора, но рука сделала вид, словно ее не существует у меня, или, вернее — что меня не существует у нее. Ощущение было схоже с тем, какое бывает, когда отлежишь руку до того состояния, когда она просто не способна шевелиться… С той лишь разницей, что сейчас она шевелилась, но еще большой вопрос, какой из вариантов хуже!
— Вик? — жалобно спросила Рата из-за спины. — Почему мы тормозим?
Я ей не ответил. Я был занят тем, что пытался вернуть контроль над рукой, хоть уже и понимал, что это бессмысленно.
Синекожая — псионик. Она выбрала ту самую неведомую мне псионику, с которой я пока еще совершенно не знаком, ведь среди нас единственная с этой веткой пока еще не получила даже первый навык, и теперь использует ее против нас. А у меня как назло вместо маски, повышающей сопротивление к пси, на голову надет ребризер, который, понятное дело, такими способностями не обладает. Еще десяток секунд — и, повинуясь моим рукам, но не мне, фазоцикл вовсе застынет на месте, и мы станем легкой неподвижной добычей для снайпера… Или еще хуже — для тех двоих, оставшихся за спиной. Если они, конечно, выжили. Выжили, конечно — если тут синекожая, а там — черт, то значит за рулем багги сидел человек, и, если бы он умер, мне бы, полагаю, система сообщила об этом…
Черт, не о том думаю! Сейчас надо думать о том, что мне делать с этим проклятым контролем!
А вариант, что делать, был только один.
И, поблагодарив самого себя за то, я гений и офигенный, и давно уже предусмотрел возможность попадания в подобную ситуацию, я прижал отметку навыка «Ясность ума».
Палец ощутимо кольнуло, словно у меня взяли кровь на анализ, но самой крови не выступило. Зато правая рука, с которой я все это время пытался справиться, снова стала мне послушна!
Синекожая, до которой оставалось каких-то пять метров, недовольно поморщилась, когда поняла, что я ускользнул от ее контроля, и снова вытянула в мою сторону конечности — на сей раз обе.
Вот только я уже не собирался ждать, какую еще пакость она попробует против меня применить, поэтому я вытащил из инвентаря Раздор и с левой руки, зажав приклад под мышкой, высадил половину магазина по синей фигурке. Высадил бы и весь, да смысла не было — после первого же выстрела синекожая моментально опустила руки, а потом и вовсе пропала со своего места, оставляя после себя голубое сияние, вроде того, из которого вышла.
Я даже притормозил на секунду, крутя головой по сторонам, чтобы понять, куда она делась, и нельзя ли ее достать прямо сейчас, чтобы уменьшить количество вероятных угроз хотя бы на одну… Но, едва только скорость упала, как тут же где-то сзади едва заметно щелкнул выстрел — снайпер тоже был где-то рядом, и только и ждал, когда же подвернется удачный момент.
А еще хуже то, что за мгновение до этого щелчка очень ощутимо вздрогнула Рата. Вздрогнула — и тут же обмякла.
— Рата? — спросил я, пытаясь на ходу оглянуться через плечо.
Ответом мне был тихий всхлип. Такой тихий, что я вообще его едва расслышал.
— Да твою же!.. — выругался я, откручивая газ. — Держись! Только держись, не вздумай упасть!
Фазоцикл взвыл двигателем и резко ускорился, оставляя за спиной и противников и их транспорт и тварей, которые, очень надеюсь, что пожалуют на выстрелы и задержат субъектов еще больше. Не с руки мне с ними сейчас сражаться, ох как не с руки! Был бы я один, тогда другое дело, как раз события относительно хорошо складывались — враги разделены, и можно уничтожить их по одному…
Но это означало бы, что и Рата тоже умрет. И где ее после этого вернет к жизни неведомая система — вопрос на огромную кучу сплайса. Очень вряд ли, что это будет где-то рядом.
— Держись! — снова напомнил я, сворачивая на соседнюю улицу и снова ускоряясь. — Сейчас оторвемся, и я тебя починю!
Рата только тихо пискнула в ответ.
За две минуты я трижды свернул на перекрестках, и удалился от места столкновения с противниками на добрых четыре квартала. Даже если они и здесь как-то смогут нас найти, то доберутся еще не скоро — транспорт их тю-тю, и восстанавливаться ему теперь не меньше суток, а пешком они сюда только через час доберутся. Может, через полчаса, но точно не раньше.
Остановив фазоцикл, я соскочил с него, и вовремя — Рата уже отключалась, и едва держалась за меня. Стоило мне слезть с транспорта, и она, лишившись опоры, тут же начала заваливаться набок, и пришлось придержать ее, чтобы не упала.
Пуля попала ей в спину,
