считать это выражением вашей личной позиции по отношению к Дому Белой Ольхи. Мы это запомним.
— Но, луноликая…
— Теперь дальше. Это ловец?
Она ткнула в меня пальцем. Капитан подтвердил:
— Так точно. Действовал на основании лицензии. Произвожу допрос для выяснения обстоятельств…
— Я разберусь. Оставьте нас, пожалуйста, наедине.
Начальник побагровел. Визитёрша хамила ему в лицо, но формально речь шла о просьбе — и отказаться, сославшись на служебные правила, было уже сложнее. Дипломатический лёд под ногами стал слишком тонким. Мне показалось, что я услышал, как капитан заскрипел зубами. Но вслух он не произнёс ничего — лишь кивнул и вышел, хлопнув дверью в сердцах.
Блондинка, взяв себе стул, устроилась напротив меня. Закинула ногу на ногу и некоторое время молчала, глядя в упор. Затем спросила:
— Фамилия?
— Солодов, луноликая.
— Сословное положение?
— Дворянин вне Дома. Мелкопоместный.
— Ну, рассказывай, Солодов. Как ты исхитрился, не будучи высшим аристократом, справиться с Вещуном? Он усилил свой дар, используя запрещённые практики. Оперирует тягой четырёх лун, насколько я знаю. И тут вдруг его берёт рядовой ловец. Пёс из подворотни заваливает матёрого волка. Я прямо заинтригована.
— Мне просто повезло, — сказал я. — Он отвлёкся, а я его подловил.
— Очень содержательный, исчерпывающий рассказ. — Она усмехнулась. — Теперь слушай меня, повторять не буду. Мы тут с тобой не в игры играем. Я спрашиваю, ты отвечаешь — быстро, по существу. Это ясно?
— Да, луноликая.
— К твоей драке с Вещуном мы ещё вернёмся. А пока вспоминай, что он тебе говорил. Дословно, с подробностями.
И тут передо мной воздвиглась дилемма.
Если Вещун не наврал про Дрейф, то мне теперь требовался способ, чтобы конвертировать эту информацию в золото. Проще говоря, я хотел продать её одному из четырёх Великих Домов. Но какому именно?
Теоретически Дом Белой Ольхи был в этом смысле не хуже трёх остальных. Но разговаривать надо было с его правящей матерью или хотя бы с кем-то из её дочерей, а не с наследницей-по-луне, всего лишь шестой по счёту. А если так, задача сейчас сводилась к тому, чтобы через блондиночку выйти на её покровителей…
— Солодов, ты заснул? Я задала вопрос!
Она попыталась шлёпнуть меня по щеке ладонью. Я рефлекторно перехватил её кисть — и стало понятно, что с Радиславой мы не договоримся.
На миг одна ошеломлённо застыла. Затем отдёрнула руку, глаза её хищно сузились, а лунный узор на коже вспыхнул белым огнём. Она зашипела:
— Пёсик, ты страх вообще потерял? Мозги застудил? Не соображаешь, что я могу тебе руки-ноги поотрывать, а самого размазать по стенке в четыре слоя?
— Вы можете попробовать, луноликая.
Она подскочила, словно ужаленная. Стул опрокинулся. Я тоже быстро встал. Взъярившаяся блондинка повела руками вокруг себя, нащупывая лунную тягу. Я сделал то же самое.
— Какая трогательная сцена! — донеслось от двери.
Мы повернули головы. В проёме стоял, ухмыляясь, рослый широкоплечий парень примерно одного возраста с Радиславой. Но переплетённые линии у него на лице мерцали не белым светом, а серовато-зелёным. Дом Зимнего Можжевельника спешил присоединиться к веселью.
Вошедший не пожелал официально представиться, но блондинке он был явно знаком. Она скривилась страдальчески и, кажется, с трудом удержала нецензурную фразу. Это реакция его позабавила.
— Ну-ну, моя радость, — обратился он к ней, — не дуйся. Учишь дворянчика хорошим манерам? Нужное дело, правильное. Но ты — натура горячая, увлекающаяся. Не рассчитаешь силы, прибьёшь — и будет обидно. Я вот, к примеру, тоже хочу послушать про его приключения. А для твоей пылающей страсти найдутся и другие объекты, более подходящие. Причём в шаговой доступности.
Он приблизился к ней, поигрывая бровями. Она предостерегла:
— И не мечтай, Бурцев. А что касается дела, я прибыла сюда и раньше тебя, и раньше всех остальных. У моего Дома к Вещуну — самый давний счёт. Перед нами он должен ответить в первую очередь.
— Спорное утверждение, моя несравненная. Это хитрый ублюдок всем насолил достаточно. И вообще, к чему забивать твою прелестную головку этой казёнщиной? Все скучные вопросы мы, надеюсь, решим здесь быстро, а потом давай-ка с тобой отправимся в местечко повеселее…
— Прекрати со мной говорить как с безмозглой куклой!
— Луна моя, не сердись, прошу. При виде тебя просто не могу думать о делах. Но раз ты настроена так серьёзно, имей в виду — там и другие уже подъехали. Они сюда не пошли, а сразу ринулись к Вещуну. Он в одиночной клетке сейчас. Увезти-то не увезут, но разговорить попытаются, полагаю.
Блондинка заколебалась. Уставилась на Бурцева испытующе, но тот улыбался ей безмятежно. Вновь повернувшись ко мне, она процедила:
— Ладно, договорим потом. Учти, пёсик, мы с тобой ещё не закончили.
Не дожидаясь ответа, она развернулась на каблуках и покинула кабинет. Бурцев проводил её взглядом и подмигнул мне:
— Норовистая кобылка, но как-нибудь объезжу. А ты, насколько я понял, ей ничего не выболтал? Молодец, соображаешь. Ни к чему тебе этот бабский Дом. Разберёмся сами, без их истерик…
Покосившись на дверь, он на миг прервался, после чего продолжил:
— Слушай сюда, ловец. Ближе к вечеру, часов в шесть, придёшь в нашу резиденцию. Там спросишь меня, охрану предупрежу. Я Бурцев, наследник в Можжевеловом Доме, четвёртый по луне. Расскажешь мне всё подробно, а там посмотрим, как с тобой поступить. И чтобы ни с кем из других Домов больше не контачил, усёк?
— Я понял инструкцию, луноликий.
— Смотри мне. А эту дуру не бойся, она тебе ничего не сделает. Я за ней присмотрю сегодня, чтоб не брыкалась.
Он тоже вышел. Я снова сел на стул и задумался.
Этот Бурцев нарисовался, конечно, вовремя. Неизвестно, чем бы всё кончилось, не отвлеки он блондиночку Радиславу. И да, если рассуждать с позиций холодной логики, мне не следовало её провоцировать. Не сдержался — слишком устал после заварушки в шалмане, чтобы вести светские беседы…
Итак, Дом Белой Ольхи теперь отпадает, с ним я договариваться не буду.
Но и к Бурцеву на поклон идти не хочу. Он не предлагал сделку, он приказывал. Для него я — точно такой же расходный материал, как и для блондинки. Дай ему волю — выжмет из меня всё до капли и выбросит на мороз. А если я попытаюсь выйти на главу Дома мимо него, то получится ещё хуже — Бурцев мне не простит.
Значит, Дом Можжевельника —
