бы захотел себе такой комплект.
Из оружия при нем был уже упомянутый автомат, а из-за пояса выглядывала рукоять то ли огромного ножа, то ли маленького меча. Заметив направление моего взгляда, воин отрицательно покачал головой, словно предупреждал от необдуманных действий.
Наше молчание было недолгим, так как через несколько минут я услышал очередные шаги, и в комнату вошел человек в точно таком же комбинезоне, но без доспеха и шлема.
Выглядел он вполне нормально, если не считать ярко-алого цвета волос и острых зубов, что торчали подобно иглам. И выглядел лет на тридцать пять, вряд ли ему было больше. При взгляде на него, тут же всплыл в памяти эпизод с «пилигримом», что самоубился о прозрачную стену тоннеля, едва завидев меня.
Бросив пару слов моему охраннику, он снял с плеча рюкзак и, разложив его на тумбе возле кровати, достал какое-то устройство. Повернувшись ко мне, направил прибор в мою сторону и задал вопрос. Не услышав ответа ни от меня, ни от бойца, закачал головой и, наклонившись ко мне, бесцеремонно схватил за подбородок и повернул в сторону.
Когда он оказался так близко ко мне, я смог рассмотреть, что синие зрачки в его глазах были двойными и словно кружились вокруг невидимого центра. А стоило ему втянуть воздух, обнюхивая меня, я увидел, как крылья носа вывернулись наружу, обнажая слизистую. То еще зрелище.
Продолжив осмотр, медик, по крайней мере, я на это рассчитывал, перешел к опухшей руке. Просканировав прибором, он тут же достал из своей сумки инъектор и, не церемонясь, с размаху вколол содержимое в предплечье.
Вначале боль от укола сменилась легким онемением, постепенно распространившимся и на руку. Вот только и сердце в очередной раз напомнило о себе, судорожно стуча о ребра изнутри.
Заметив мое состояние, врач тут же открепил от сканера тонкую полоску и приклеил ее мне на лоб. В этот момент над сканером появилась проекция моего тела, со множеством красных мигающих точек. Посмотрев на нее, он что-то сказал охраннику, и тот сразу же вышел из комнаты. Сам же врач, бормоча про себя, провел по капсулам, что лежали в рюкзаке, и, придя к решению, достал одну из них.
Сжав пальцами, надломил ее и поднес мне под нос. Вдохнув непонятно, что, я неожиданно почувствовал ясность в голове. Мне даже показалось, что могу вспомнить, каким был на вкус компот в детском саду или могу рассказать стишок, что учил под Новый год лет двадцать назад.
Ощущение не продлилось долго, но я почувствовал, как даже дышать стало легче. Док тем временем сделал еще пару уколов самыми настоящими шприцами и, достав еще один прибор, начал возиться с ним.
Очередным гостем оказался настоящий гигант. Если первый боец мне показался огромным, то теперь я готов был это пересмотреть. Одетый уже в цельный доспех, так же везде поцарапанный и потертый, гость сразу же занял львиную долю комнаты, не оставив места для подчинённого, который так и остался стоять в гостиной.
Застыв передо мной, гигант снял шлем, и я увидел, что под ним скрывался темноволосый коротко стриженный мужчина, со следами на лице от множества шрамов.
Бледная кожа, красные змеиные глаза, полное отсутствие ушных раковин и тонкие, почти незаметные губы производили впечатление похлеще, чем от встречи с их медиком. Заметив, как я дернулся, увидев его лицо, здоровяк обратился к доктору, на что тот лишь пожал плечами и нажал что-то у себя на приборе.
Знакомая резь в глазах и желание выцарапать их напомнили мне первый опыт с подключением нейроинтерфейса спасательного костюма. Перетерпев первые, самые неприятные ощущения, распахнул глаза и попробовал хоть что-то сказать.
Из горла вырвались звуки, отдаленно напоминающие, скрежетание, но это было уже значительным прогрессом, и когда док наклонился и влил в меня полную бутыль воды, я понял, что готов еще побарахтаться.
— Ты меня понимаешь? — чувство дежавю накатилось на меня, и я, не выдержав, рассмеялся. Уж слишком сильно мне это напомнило первую встречу с командой «Осьминога».
— Ли, ты точно то, что надо, ему вколол? — голос гиганта оказался на удивление тих, что совершенно ему не шло.
— Да. Скорее всего, его поведение — это психологическая травма вкупе с общим состоянием организма. Но судя по показаниям, он уже все понимает, — врач, продолжавший возиться с аппаратурой, даже не повернулся к начальнику.
— Мне повторить вопрос? — вновь обратился ко мне командир, и вот теперь мне его голос совершенно не понравился.
— Нет…Я вас понимаю… — слова давались с трудом, но все же я мог говорить. — Вас прислала Алин? Как дети?
— Кто? — посмотрел он на меня пристально.
— Мальчик и девочка. Они должны были добраться до корабля и вызвать подмогу. Вы их не встретили? — по выражению его лица я понял, что это точно не команда спасателей.
— Кто ты такой? И что здесь произошло? — проигнорировав мой вопрос, командир стал задавать свои.
— Виктор. Меня зовут Виктор, — решив, что играть в молчанку не в моих интересах, все же ответил ему.
— По поводу произошедшего здесь…Судя по всему, какие-то опыты Медных, — при упоминании клана, доктор и командир переглянулись, но промолчали. — Когда мы сюда вернулись, в живых здесь никого не оставалось, кроме детища этих чокнутых. Приди вы чуть пораньше, могли бы им полюбоваться.
— Что за тварь? Где она сейчас? — голос его оставался по-прежнему холодным, но огонек в его алых глазах стал ярче.
— Можете поискать в местной системе вентиляции. Его прах очень быстро разлетелся по всему ангару, — с усмешкой произнес я. — Хотя, может, на дальней стене что-нибудь и осталось.
Гигант молча посмотрел на меня, а затем открыл рот и издал череду щелчков и свистов. В начале мне показалось, что лингвист сбоит, но, когда он вновь обратился на нормальном языке, понял, что это, скорее всего, был какой-то шифр.
— Мои бойцы уже там. Следы горения и гниющие остатки тоже обнаружили. Где тела местных? — глаза командира забегали из стороны в сторону, словно он что-то пристально высматривал. Хотя почему «словно»? Скорее всего, он сейчас смотрел видео, транслируемое с камер его подчиненных.
— Сгорели. Развеялись! Освободились! — зарождающийся где-то в глубине меня смех рвался наружу, и я, уже не в силах его сдерживать, засмеялся во весь голос.
— Представляете, они пришли сюда в надежде на счастливую жизнь, а получили нескончаемые пытки. Но я
