– Так все-таки, что про аномалии, сталкер? – добавил Кэп.
– Что про аномалии? Электрокар не так восприимчив к ним, как человек. Поэтому при первом намеке на опасность сразу сигай из кабины наружу. Там уже придется пешими чапать. С болтами и ПДА. Больше, парни, ничего не подскажу. Сорри!
– Я, кажется, знаю, что можно сделать дополнительно. Разрешите? – отозвался скромный Димон и, получив согласный кивок Никиты, продолжил: – Я же в саперных служу. Можно типа трала соорудить. Ну, там навесить что-то или соорудить впереди кара минный заградитель. Чтобы…
– Молодец, боец! Поняли тебя, идея хорошая, – прервал его Никита и взглянул на Дена: – Холод, ты понял? Сбацаешь?
– Сделаем, – кивнул Ден.
– А что, мыслишь нормально, Димка. Только некогда искать и сооружать тралы, выходить уже надо бы, – сказал Корсар, вставая и поправляя снарягу сверху РЗК.
– Ничего, ща сообразим тележку. Некогда, но выживать-то нам. Спс тебе, аника-воин! – Холод подмигнул Димону, отчего тот покраснел и засмущался.
– Так. Корсар, ты как себя чувствуешь? – обратился Никита к сталкеру.
– Нормалек. «Янтарь» хорошо помог, да и ваши анаболики ништяк помогли. А что?
– Лады. Оклемался и чудненько…
– А меня не хочешь спросить, как ручка моя, может болит, ноет поди? – шутливо простонал Холод, скорчившись, словно калека.
– Ничего, до свадьбы заживет. Нехай тебя Кэп лечит, – ответил Истребитель, заметив, как заулыбался народ, – его рук дело. Так. Все, бойцы. Первая подгруппа, стройся здесь. Вторая – по правую руку. Замыкающий, задраить ворота. Тротил, на выходе из ворот зачисти следы, поставь «ёжика» и «эдика». Мы потом должны знать про гостей непрошеных, да и Рогожину с Мешковым будет полезно, чтобы успеть приготовиться. И внимание всем, бойцы! Если так получится, что вернутся не все из нас, то, ради Бога, не забудьте про растяжку у ворот. Снять ее. Иначе, извиняюсь, стремно будет после всего пережитого кончиться здесь от своих же игрушек. Ну, все, бойцы, будем прощаться и целоваться уже.
– Э, командир, – шепнул рядом стоящий Корсар, – слово «прощаться» было лишним.
– Гм. Сам понял, что сболтнул, – тихо ответил Никита, ощущая прилив крови к лицу и громко поясняя всем: – особенно целоваться!
Кто-то заулыбался. Другие побледнели. Военные и гражданские собрались вместе, начались обнимания, рукопожатия, пожелания и лобызания. Кое-кто догадывался, что видятся, возможно, последний раз.
– Все, все, харэ жулькаться! – громко скомандовал Истребитель. – Фифу ваще затискали, бродяги. Стройся. Надеть и загерметизировать шлем-маски и сферы. Противогазы надеть. И удачи всем, бойцы! Спецназ рулит.
С улыбками и какими-то смущенными гримасами бойцы стали натягивать верхние защиты спецкостюмов, вставать в шеренги, поправлять снаряжение и боекомплекты. Но в прохладном от дезинфикаторов воздухе камеры-накопителя чувствовалось напряжение.
Построились. Стояли минуту, переминались, шепча молитвы. Затем Корсар поднял руку в оранжевой резине РЗК, опустил, клацнул пультом на металлошланге, на изготовку взял автомат. Все последовали его примеру, приготовив оружие. Шеренга ощерилась стволами различных типов. Штатские тоже были вооружены, но проще: пистолеты, дробовики, карабины.
Ворота зашипели, скрипнули и с лязгом поехали по направляющему рельсу в сторону. Корсар опустился на одно колено, и все, кроме Истребителя, поступили также. Никита остался стоять, чуть отойдя к стене с болтающимся пультом и открывая обзор заднему стрелку – Димону.
В камеру ворвался теплый и смрадный воздух цеха полигона. Тьма черным одеялом накрыла людей, мороз побежал по коже. Обе шеренги дрогнули, дернулись, но тут же застыли.
Истребитель коснулся шлема Корсара. Тот чуть шелохнулся, повел автоматом слева направо, вглядываясь в темноту. Чуть привстал и на полусогнутых пошел вперед.
В тусклом свете лампочек камеры-накопителя витала в воздухе желтоватая пылевая взвесь, а из цеха хлынул целый поток пепла. Корсар врубил тактический фонарик; от яркого света сразу стало спокойнее и легче.
Нужно было немедленно покидать безопасный дезотстойник, выходить и закрывать ворота. Но все откровенно побаивались прощаться со знакомым помещением и друг с другом.
Их напряжение развеял Корсар, шагнувший дальше:
– Вперед, друзья.
– Пошли, парни, – подхватил Никита и двинулся за ним.
Обе шеренги поднялись и осторожно пошли на выход. Тротил приотстал, осмотрел запорную конструкцию ворот, затем неторопливо вынул нож и вскрыл щиток на стене в углу, недавно отремонтированный Корсаром. Мешок с взрывоопасными приспособами он опустил возле ног.
Вторая подгруппа за две минуты добралась до заранее подготовленного электрокара, выставила охрану в лице Подпола и занялась запуском агрегата. Кэп, разбирающийся лучше всех в технике, залез в кабину и чем-то там загремел, а Холод отправился обыскивать округу на предмет возможных элементов трала. Округу – это метров десять в стороны. Дальше идти одному как-то было боязно.
Тем временем бойцы первой подгруппы двигались друг за другом вдоль левой стены цеха в глубь полигона, проверяя путь ПДА и гайками. Тротил шумно закрыл ворота и зафиксировал задвижки, эхо скрипящих механизмов гуляло по огромному помещению несколько секунд. Он заминировал подход, укрепил ЭДДК, спрятав его от любопытных глаз, и куском стеклоткани из кучи мусора замел следы от обуви. Полюбовался содеянным, осветил тактическим фонариком своды цеха, поправил разгрузку на РЗК, затем вскинул автомат и зашагал по хорошо заметным следам товарищей.
Снаружи корпуса монотонно завыла собака. Ей вторили еще несколько. Настроение бойцов сразу ухудшилось.
Ночка обещала быть нескучной.
Зона. Бункер. 27 апреля 2016 г.Ну их в задницу, эти ноу-хау и прочие инновации!
Чего бы нового наука наша не придумывала, как бы не изощрялись ученые и инженеры в выдумке смарт-технологий и модификаций оборудования, но в суперновых крутых костюмах РЗК последней модели и шлем-масках «Панорама-М» было так же тяжело двигаться и дышать, как во всех предыдущих поколениях спецодежды для химзащиты. Что производства СССР, что России.
А при этом еще и воевать в них надо!
Люди, облаченные в оранжевые РЗК и похожие на космонавтов НАСА из фильма «Армагеддон», цепью, друг за другом, пригибаясь, а где и на полусогнутых, двинулись по коридорам, тоннелям и шлюзовым отводам наружу из Бункера. Вслед за опытным (как объяснил командир) проводником.
Вынужденное молчание, невозможность свободного движения, духота, пот, избыток адреналина и недостаток кислорода, тяжесть снаряжения – все угнетало, давило, и, мягко говоря, мешало быстрому и успешному продвижению.
