Вынужденное молчание, невозможность свободного движения, духота, пот, избыток адреналина и недостаток кислорода, тяжесть снаряжения – все угнетало, давило, и, мягко говоря, мешало быстрому и успешному продвижению.
Корсар повел отряд какими-то закоулками цехов двух корпусов, лестничными пролетами и парапетами, а затем подземными тоннелями.
Но не обошлось и без приятных событий. Сначала Никита нашел артефакт «янтарь», приютившийся в десятке метров от линии маршрута, за обломками бетонных плит, мешками с доломитами и эмкаэрами с цементом. И хотя проводником было строго запрещено сбиваться с курса, видимо, для старшего группы, да еще и ради такого сокровища сделали исключение. Несмотря на зашкаливание уровня радиации и истошный зуммер датчика, Истребитель, движимый воспоминаниями о волшебных целебных свойствах этой диковинки, предупредил товарищей и полез под развалины, почти в чрево Бункера.
Мягкий приятный свет от «янтаря» манил к себе будто гипнозом. Никита встал на карачки и пополз под плитами и сгустками кабелей, шлангов и проводов. Тяжелую снарягу он оставил на попечение товарищей, и, скрипя резиной РЗК, пыхтя и тяжело дыша, лез дальше в темень нулевого цикла Бункера с яркой грушевидной точкой по центру.
– Стой, командир! – прозвучал в динамике «Панорамы» голос Корсара. – Не обольщайся. «Янтарь» так просто не дается в руки. У тебя болты, гайки есть?
– Нет, – Никита застыл на четвереньках, – сзади остались в мешке.
– Ну, ты красава, Ник! – съязвил сталкер в ответ.
– Понял, что дурак. Ща чё-нить придумаю, – Никита стал оглядываться вокруг, подсвечивая подземелье фонариком на шлеме.
– Сам справишься или меня дождешься?
– Ясен перец, сам.
– Тогда максимум внимания, щупай проход и следи за всем, что не так, – ответил Корсар. – Всем бойцам! Дайте свет командиру. Если что, оружие не применять. Возможно обрушение свода. Свет. Всем дать налево свет.
Кто-то ответил и подтвердил, кто-то молчал, но все повернулись влево и несколько лучей скрестились на фигуре командира.
– Давай, Никитос, аккуратно.
– Сенкс, братцы. Я пошел.
Никита проглотил ком в горле, вынул «Гюрзу», зачерпнул резиновой перчаткой горсть бетонной крошки и сыпанул перед собой метра на три. Сразу на расстоянии вытянутой руки перед разведчиком что-то вспыхнуло, поплыло в стороны марево искр и жара. Волны огня пошли вокруг по плоскости икс-игрек как по экрану гигантского ЖК-телевизора.
– Копать! – Никита аж вскрикнул и дернулся назад. – Чё за?
– Пипец, встряли! – голос Корсара, наблюдавшего эту картину со своего места, утратил обычное спокойствие. – Ну, ничего, командир, щас что-нить сбацаем. Не шевелись там.
– Да я нет… ладно, не буду брейк-данс устраивать, – ответил тот.
– Шутишь? Это хорошо. Ты…
– Корсар, я что, маленький? Сам справлюсь.
Бойцы группы сократили интервалы между собой, не отводя взглядов от командира и мерцающего за ним артефакта.
Взвеси пыли, попадая на газожидкостную субстанцию неизвестной природы и сгорая в невесомости, переливались и играли искорками.
– Я так понимаю – это что-то новенькое из мира аномалий?! – очень серьезно спросил Истребитель, загребая еще горсть песка и пыли.
– Не похоже ни на что известное. Поэтому предельная осторожность! Хочешь еще проверить ее? – ответил Корсар, подползая сзади.
– Ага. Надо же понять, что это такое и каковы ее размеры и действие.
– На, держи гайки и гвозди. Брось по секторам. Посмотрим, – сталкер протянул мешочек, – я свой «янтарь» вообще у фантома отбивал в круговой «жаровне». Отбил еле-еле, мля.
– Спасибо, дружище. Ща зазырим, кто ты и что ты, стеночка.
Никита швырнул горсть металлической мелочи, и зрелище с языками и волнами огня, издающего шипение, повторилось. Стало ясно, что это смертельно опасно.
– Красота-а! – ухмыльнулся Никита, поражаясь эффекту.
– Ага, очень прикольно. Командир, может, ну его, этот «янтарь»? – прозвучало в динамике переговорного устройства.
– Орк, не дрейфь, прорвемся. Надо изучить новую аномалию, да и артефактик не хилый такой забрать бы. Минуту.
– Ну-ка, скушай вот это, красивая моя! – сказал Никита и бросил гвоздь, который чиркнул искрой в частично видимой пелене и исчез.
– Охренеть! Да что это за чудо такое?!
– ПДА тоже его не распознает, – пробубнил Корсар, поводя портативным датчиком аномалий, – вот хренотень, ё-мое.
– Плазма какая-то, – прошептал Никита, обдумывая дальнейшие действия и кидая в разные места аномалии гайки, – до конца уходит влево и вправо. Сплошной стеной.
– Слушай, так и давай, назовем ее так? Пусть будет «плазма». Никто в Зоне не видел такого, не сталкивался. Ну, может, «Бастион» разве что, но они в ауте, не с нами. А, Никит?
– А что я? Я «за». Приятно даже. Никогда не оставлял после себя имен собственных потомкам и истории, – Истребитель заулыбался.
– Как? А дети? Детей что, жена называла? – тронул разведчика за плечо Корсар.
– А-а, ну да, там оба как-то. Точняк.
– Ну, все, спецназ, присваиваем имя ей – «плазма». Еще бы изучить ее минусы, так ваще польза всем, да и бабла срубить за инфу о ней можно неплохо. В Зоне и на Большаке. Повезло тебе, Истребитель, и «янтарь» и «плазму» вычислил, нашел! Красава-а.
– Чё делать-то будем, Корсар?
– Мда-а, валить надо отсюда. РЗК у нас еще ничего, а вон, у некоторых наших старые ЗеКа, скоро пропускать уже начнут. Да и звено Холода там, поди уже, заждалось сигнала.
– Послушайте, можно попробовать кое-что, – вдруг предложил доктор биологических и прочих наук Георгий, – раз эта сигнатура…
– Что, Гоша? Не слышно тебя, – перебил Никита, обернувшись.
– Я говорю, раз эта субстанция в виде объемной плазмообразной завесы съедает любую твердую материю и, судя по всему, огнем на нее тоже никак не воздействовать, значит, можно попробовать оставшуюся среду.
– Чего-о?
– Какую?
– Газ? – сболтнул Родион.
– Нет. Воду. Жидкость, – добавил Гоша, меняя позу и растирая затекшие ноги, – необходимо попробовать нейтрализовать жар и огонь водой, как это делают обыкновенные пожарники.
Никита повернул удивленное лицо в маске к недоуменному Корсару. Они переглянулись и зашевелились.
– А что, верно говорит профессор. Пробуем?
– Давай, разведка!
Истребитель похлопал по бокам и вспомнил, что фляжка с питьевой водой, обеззараженной в бункере артефактом Корсара, покоится под защитой РЗК на теле. У остальных членов группы, начавших поиски личных припасов воды, фляги также оказались на себе, под сплошными покроями защитной резины, дабы не поразить драгоценную воду радиацией. Так посоветовал Корсар. И так подсказал Фотон – специалист по химрадзащите.
