— Не гоните так, катер к вам пошел, пассажиры до Замка.
— Принял, возьмем.
Вскоре с левого борта к мотоботу на скорости подлетел «Стерегущий», матрос за штурвалом новенький, незнакомый. На борту катера ВМФ были двое, мужчина и женщина. Мы с Гобом сразу пошли ловить конец и принимать на борт пассажиров, порядок не изменился: пока находимся на судне — являемся членами экипажа, у Маурера не забалуешь. Первой на «Клевер» поднялась взволнованная молодая женщина с характерным пузиком — все ясно, рожать поехали.
— Коля Кузякин! — представился ее муж, крепкий смуглый парень лет тридцати. — Это моя жена, Вика. Рассчитывали пока в Промзоне посидеть, дома оно всегда лучше… По срокам вроде еще рано рожать, с поселковым фельдшером все утрясли, но вчера пришло срочное РДО из Замка! Зенгер Маргарита Эдуардовна приказала как можно быстрей прибыть в Медцентр на сохранение, доктора что-то там в анализах увидели… Вот Павел Матвеевич меня сразу и погнал. Я планировал дождаться «Конкорда», Пьер Люртон завтра утром из Южного Форта в Замок стартует, а тут вы! Ладно, мужики, пошли мы в каюту, жене лучше лечь, плохо воду переносит… Да! Вот рыбка копченая, стерлядки. Павел Матвеевич велел передать, говорит, что вам сейчас самый смак будет!
— Кабанов все еще работает? — обрадовался я.
— Да что ему сделается! — хмыкнул Николай. — Гоняет рабочий класс еловыми ветками! Я у него мастером по ремонту автомобилей.
Волжских осетров не так-то просто закоптить — настоящие бревна, а не рыбы. Стерлядь для холодного копчения подходит лучше всего. Кузякин положил пакет, капитан увидел из рубки и тут же распорядился:
— Костя, рыбу на камбуз Ниониле! Павлу Матвеевичу благодарность от лица экипажа «Клевера»!
Пассажиры ушли вниз, следом почти сразу смылся и Гоблин с рыбой — под благовидным предлогом отправился в камбуз к Ниониле прокачивать обеденное меню. Сейчас точно что-нибудь промежуточное выклянчит: сердобольная повариха всегда этого кабана подкармливает, к очередной потенциальной свадьбе готовит — говорит, что бедненькому трехразового питания мало.
Вотяков по-прежнему спит как сурок, поболтать не с кем. Юрка едет в метрополию ненадолго — ему оборудование скомплектовать надо, и назад. Я ушел на корму, улегся поудобней и расслабился, лениво поглядывая на берега.
Кругом следы кипучей жизнедеятельности! Налицо новая загородная мода: здесь и там виднеются крыши крошечных частных домиков — это отъезжие летовки, мини-базы рыбаков и охотников, наших и французских. Некоторые фанаты во время отпуска прямо в них и селятся, живут тут целыми семьями, благо лодки есть уже у многих, и количество их постоянно растет. Уже и зимовья появились.
Домики невзрачные, разномастные: сделанные из старых тарных ящиков, плетеные, рубленые, примитивные балаганы и крошечные избушки, каких только нет! Возле каждой можно заметить узкий дощатый столик с двумя приколоченными скамьями, вешала для сетей, часто рядом ржавеет мангал. Возле Двух Лошадей, на стрелке Волги и Сены с фарватера видно одновременно семь изб! В выходные тут, чувствую, нехилый тусняк лютует! Процесс отдыха представить несложно: проклятые частные собственники рыбачат, потом слегонца вмазывают самогоночки — и начинают кататься по стойбищам соседей. Красота, конечно, я бы тоже не отказался так отдохнуть…
Через полчаса ко мне подошел Коля Кузякин.
— Уложил жену, заснула, — с облегчением поведал он. — А мне не спится — волнуюсь, понимаешь.
— Понимаю, сам через это прошел. Коньячку глотнешь чутка? Моя пока тоже спит, — предложил я, доставая блестящую флажку.
— А давай!
Сделав по два больших глотка, мы постепенно разговорились. Точнее, рассказывал будущий счастливый отец, я только спрашивал.
— Работы много?
— Хватает, не скучаем. Только вроде разгребешь, график выровняешь, отремонтируешь или восстановишь, потом сдашь единицу комиссии, как новая разруха на яму становится! Тащат и тащат… база ничего, пополняется, две недели назад новый токарный станок ввели в эксплуатацию. Долго возились, фундамент плохо залили, переделывали. В этом квартале пятый тельфер заимели, большой вильчатый погрузчик. Бац! И тут же Дугин нам план по ремонту увеличил! Последние три единицы вообще сверх плана впихали.
— Что притащили?
— Французы завершили экспедицию в верховья Сены, нашли где-то три джипа Dodge WC51 времен Второй мировой.
— Солидно, че там! — с ревностью откомментировал я. — Целые хоть?
Будь другом, скажи, что разбитые в хлам!
— Практически целые, хорошая ревизия требуется, и все, — безжалостно подтвердил он, чем расстроил меня еще больше. — Игорь Фокин, наш начпогранзаставы, как эти «доджи» увидел, так сон и потерял. И что? У него «газончик» есть бортовой, недвижимый, его бойцы нашли где-то с полгода назад в лесах на западе. Теперь липнет банным листом, чтобы грузовик восстановили, хочет обменять его у франков на один из джипов. И не пошлешь — живем рядом, одним дружным коллективом…
— Непросто там у вас.
— Так ведь вот же! Крутимся, одним словом. А так — нормально.
— Постой, а как франки их тянули? Там же сплошные мели. Они далеко зашли?
— Далеко, говорят… Тянули на плотах до судоходного участка реки, шестами да лебедками, а там погрузили на баржу, «Конкорд» уволок.
Зараза, без нас самое сладкое тянут!
Практически все локалки в разведанных территориях найдены и оприходованы, если остались, то наудачу или под чуйку. Сейчас Монгол с Сашкой и Пашкой окучивает непроходимые леса северней Берлина, это последняя неисследованная полоса в зоне обычного доступа, без предварительного заброса. Полоса не так уж и широка, с севера ее чешет Альянс, с юга — мы, Монгол торопится — не знаю, увидимся ли?
После долгого и обстоятельного рассказа мастера о положении дел в Промзоне, Реммастерских анклава и состоянии автомобильной и дорожной техники, во время и после которого мне не раз пришлось уточнять детали, Николай перешел на другую тему:
— Павианы опять объявились!
— Да ты что!
— Проблема, Костя, — вздохнул Кузякин. — Детей пугают. Раньше мы спокойно в лес ходили, теперь с оглядкой. Сейчас стаи, правда, далеко от нас, всего пару раз к поселку совались, после отпора ушли западнее. Теперь жители Принс-Руперта переживают. Как их истреблять? Перемещаются поверху, ни пумы, ни волки достать их при миграции не могут, да и непросто с обезьянами воевать, такая стая любую волчью в клочья порвет. Большие банды, агрессивные, сука, ты себе не представляешь!
— Еще как представляю, братан, — вспомнил я, опять доставая фляжку. — Мы с Промзоны их и вышибали с ребятами, когда объект нашли.
