тебе припомню это! — твёрдо сказал он, погрозив мне пальцем. — Но не сейчас. Потом.
Я улыбнулся и кивнул. Его, на самом деле, право. Из-за меня, из-за Виктора, в какой-то степени, но всё же в большей из-за меня, так как я лицо, принимающее решение, чуть не погибла его жена. И поэтому его обида весьма обоснована. Но она жива… и я жив, из-за чего он несомненно рад. Но сопли распускать времени не было. Нужно было завершить начатое. Хоть и говорить придётся через боль… по челюсти ведь ударил…
— Как сказал Фрай, — начал спокойно говорить я, — перед нами тела четырёх павших товарищей. Они не первые, кто умер в битве, они не будут последними. Но лично у меня есть правило. Память о них не должна быть посрамлена. Их должны запомнить как героев! Возможно, их жертва сохранила чьи-то жизни. Возможно, на их месте могло оказаться сразу несколько десятков бойцов. Но они погибли, не вы. Они пытались защитить тех, с кем сражались бок о бок. Я уже знаю об этом. Я уже просмотрел рисунок боя и увидел, как погиб каждый из них. Они — герои. И я как командир этого подразделения, приказываю: организовать Мемориал Памяти, на который будут наноситься имена и фамилии бойцов, которые погибли в ходе выполнения операций! Они — герои! Они встретили смерть с честью! Так и их память надо почтить соответствующе! Это место будет нашей аллей памяти! И никто не будет забыт! Ничто не будет забыто!
И в этот момент я ударил себя кулаком в грудь, а после все бойцы повторили тоже самое. Некоторые ещё стояли полностью в своей броне, некоторые деактивировали шлема, из-за чего было видно на их лицах все эмоции. Был виден их настрой, который сломает хребет любому противнику.
— Но это не всё, — уже более мрачно добавил я, невольно потерев место удара, которое сильно саднило. — Этих смертей, — указал я на четырёх павших бойцов, — можно было избежать. Среди нас есть предатель, который слил информацию о том, что происходит. Если ранее мы его не могли поймать официально за руку… то сейчас, когда на совести этого урода… нет, правильнее сказать, твари, когда у нас есть перехваченное послание… у нас есть доказательство предательства. Нора! Дред! Взять эту паскуду под стражу!
И снова на лицах большинства возник шок, истинный. И только на одном лице была ненависть, злоба и горечь. Беккет Силорфи. Девушка, которая так настойчиво втиралась в доверие. Которой позволили играть в свои игры. Но она просчиталась. И сейчас, схватив её за запястья обеих рук, наклонив вперёд, её вывели из строя, подвели ко мне, пока она рычала, кричала и пыталась вырваться. Но всё было тщетно.
— Беккет «Бек» Силорфи, — бесчувственно проговорил я, даже не опуская на неё своего взгляда. — Она та, кто виновен в смертях наших товарищей. Она та, кто ставил маячки на каждый наш корабль. И мы играли с ней в её игру. Мы знали, я и Виктор, что она задумывает. Иногда догадывались… но мы следили за ней постоянно. День и ночь.
— На самом деле, если бы не Ульяна, — подал голос Виктор, — то у нас бы ничего не вышло. По большей части это был её план. Я лишь его дополировал и внёс малые изменения. Но… первые сомнения возникли уже тогда, когда я читал твоё досье. Изумительное! Безупречное… враньё.
Виктор тут же подошёл к ней, я с помощью команды через свой чип деактивировал на ней броню, а затем он, попросив отойти Нору в сторону, немного отодвинул рукав её куртки, где оказался интересный крестообразный шрам. Я его видел всего несколько раз в жизни, но не знал, что он означает. До недавнего, конечно, времени.
— Стальные крысы, — наклонился он и посмотрел в лицо озлобленной девушки. — Элитное подразделение, как они себя считали, диверсантов клана Грей. Их задача была проста для слуха. Проникновение и уничтожение противника изнутри. Именно из-за стальных крыс и была уничтожена старая наёмническая организация. И сейчас Греи попытались повторить свой успех… но не вышло. Да, красавица?
— Что б ты сдох, урод! — прорычала она. — Я спала с тобой! Я залетела от тебя! А ты…
— Ты это сделала специально, чтобы отвести от себя взгляд, — усмехнулся Виктор. — И ты не залетела. Лишь имитировала гормональный всплеск, который соответствует первому триместру беременности, если я правильно сформулировал. Вот и всё.
— Тварь! — практически завизжала она, но тут уже быстро сработала Нора, довернув руку девушки так, что та просто сломалась.
— Тварь — ты, — усмехнулся я, садясь на корточки возле этой диверсантки, которую уткнули лицом в пол. — Ты думала, что можешь нас переиграть. Но нет. Когда был уничтожен корабль Норы и Дреда… в нём никого не было. Вообще. Да, мы не были уверены на счёт датчика в корабле, но мы знали, что ты как-то попытаешься показать кораблям Греев, по какому корвету нужно бить, чтобы нанести мне как можно больший укол. Чтобы зацепить меня. Тот корабль управлялся дистанционно, со станции. Из-за этого такая задержка. Из-за этого корабль был уничтожен. Но из-за тебя тогда умер первый человек. Пилот, которого выделили нам в помощь. Это первое, за что тебя будут судить.
Поднялся я в полный рост и попросил поднять девушку.
— Второй раз, когда ты помогла нам понять, правда ли это ты отправляешь сообщения о планах, — усмехнулся я. — Это когда Фелиция улетела от меня. Ты, как и я, знала, куда именно она отправится. На свою родину. И туда ты отправила ещё одного урода, который убил друга моей семьи. Но и его кара найдёт, не переживай, — с наслаждением сказал я. — У Грега и Службы Безопасности Совета уже есть все необходимые доказательства по поводу вины Филиппа Энгельса. И это ещё одно, за что тебя будут судить. Без учёта того, что ты служишь Греям, конечно. Это вообще не обсуждается. И последнее, что мы уже целенаправленно перехватили, напрямую подключившись к твоему чипу — сообщение на планету о том, что мы летим уничтожать базу. И именно из-за тебя враг начал эвакуироваться. Именно из-за тебя погибли эти четверо. Именно из-за тебя пришлось мне и Мире лезть в глотку зверя. И из-за тебя мы чуть не погибли!
Последние слова я выкрикнул, не стерпев и со всей
