Мировая жила (СИ) - Дмитрий Парсиев

- Дорогу помнишь?

- Уж не заблужусь, - заверил Прохор.

- Тогда так, - принял решение князь, - Пойдут: Вася со своей десяткой, Ольха и Прохор с Ефимом. А ты, Хухля, здесь останешься. Не твое это – по горам ползать, ты только помехой им будешь.

- А когда выступать, князь?

- Немедленно!

Когда все вышли из кабинета, оставив князя Вереса одного в своих думах, через пару минут послышался негромкий стук в дверь. Верес подумал первой мыслью, что кто-то забыл какую свою вещь, и разрешил войти, но вошел в кабинет старый писарь, и остановился в проходе, глядя виновато на князя.

- О-о. Егорыч, - удивился князь, - А ты почему еще не в обозе?

- Не серчай, князь, ослушался я твоего приказа, - признался Иван Егорович, - Ты не переживай. Кроме войска в Северграде никого не осталось. Люди отправлены на восток, дорогу в восточную столицу не забыли. Ну а я стар совсем. Мне, князь, еще одного похода не пережить.

- Егорыч, ты только за этим пришел? Повиниться в том, что уходить не хочешь?

- Не только. Я в приемной сидел. Не подслушивал, но говорили вы громко. Слышал, что ты отряд назначил.

- Назначил, - не стал скрывать князь.

- Так ведь тринадцать человек в отряде, - посетовал старый писарь, - Число нехорошее, чертова дюжина. Сгинут.

- Я об том помню, Егорыч. Тринадцать - число нехорошее. Но и для принца то число тоже нехорошее. Лукавый, чтобы о нем не говорили, любит числа составные. Эти тринадцать ему костью в горле встанут.

Иван Егорович удрученно как-то кивнул, посмотрел на князя внимательным долгим взглядом, развернулся и ушел. Иван Егорович стар, он может дать себе слабину, испытывая жалость. Князь на слабину и на жалость права не имеет…

В этот раз их отряд вел не Макар, как привыкли парни из Васиной десятки, а дядька Прохор. Он знал дорогу и уверенно шел вперед. Вася надеялся поговорить с отцом в пути, но куда там, узкая горная тропа не позволяла идти рядом, а переговариваться, оглядываясь через плечо, неудобно. Остановок не делали, коли князь сказал выступать немедленно, значит дело не терпит. Шли быстро и молча.

Васю одолевали сомнения. Никак он не мог взять в толк, отчего князь решился довериться байкам и сказкам. Дожили! Войсковая операция выстроенная на основе сказки про Кощея Бессмертного. Даже если допустить, что существует такая жила, что пронизывает весь мир насквозь подобно игле, то как эта жила проходит через раскаленное планетарное ядро? Там такая температура, что ого-го. А нифрил перегрева не терпит. Впрочем, оно ведь вовсе не обязательно, что жила эта прямая. Может та жила ядро планеты как-то огибает…

На третьем часу пути дядька Прохор вдруг остановился и указал куда-то рукой. Вася подумал, что тот хочет обратить внимание на крепость, с этакой высоты та казалась игрушечной, но потом сообразил, что дядька показывает намного правее. Вася присмотрелся и увидел быстро приближающиеся темные точки. Для птичьей стаи их строй был больно уж необычным.

- Дирижабли, морока нифрильная, - сообщил один из глазастых братьев Цапель, - Прямо на нас прут.

- Ускоряемся, - крикнул дядька Прохор.

Еще с полчаса они бежали в гору. Гора становилась все круче, и все чаще приходилось не столько бежать, сколько карабкаться. После одного особо крутого подъема, остановились перевести дух. Дирижабли теперь подлетели совсем близко. Уже видно было, что это штурмовые. Десять больших штурмовых дирижаблей, в каждом может быть размещено до сотни бойцов.

- Они вроде замедляются, - заметил Прохор.

- Здесь высоты большие. У дирижабля тоже свой порог подъема имеется. Вон. Точно. Веревки сбрасывают. Сейчас будут штурмовиков высаживать.

- Я не понимаю. Там тыща бойцов. И все по наши души?

- Не даром князь нас к той жиле так срочно погнал. Ох не даром. Прочуял наш князь, - Прохор покачал головой, - Айда за мной, некогда раздыхиваться.

Еще больше часа они лезли в гору. Потом им попался козырек, на который Бобры сами забраться не смогли, пришлось их вытягивать за руки.

- Шевелитесь, братцы, нельзя нам задерживаться, - увещевал их Вася, сомнений у него больше не осталось, теперь он и сам отчетливо понимал, куда так рвутся имперские штурмовики.

- Догоняют они нас, - поддержал Васю Аким, - И ведь откуда силы берут! Может настои особые хлещут? Такие, что выносливость прибавляют.

- Может и настои, - сказал Ефим, - А может и своей дури хватает. У принца поди тоже крепкие выносливые парни имеются. Я слышал, в штурмовики отбирают самых лучших.

- Ладно. Идем, - Вася повернулся идти дальше.

- Вась, ты извини, - остановил его Бака и виновато развел руки в стороны, - Не с нашей статью по горам скакать. Мы с Дукой их задержим. Уж больно этот козырек хорош. Я не я, если пару десятков пустых голов мой топор сегодня не полопает что твой арбуз.

- Задержим, - эхом отозвался Дука, - Мы их бошки как полешки щелкать будем. Все равно эту стеночку им стороной не обойти.

- Согласен с Бобрами, - выступил на шаг один из братьев Цапель, - С такого места стрелять как на стрельбище. Слово даю. Ни одна стрела из наших колчанов мимо цели не пролетит.

- Мы задерзым, - поддакнул Мышонок, сурово сдвинул брови, - Вы главное до той зылы доберитесь. И сто надо, сделайте.

Вершок промолчал, но было и так понятно, что останется здесь со своим другом Коротком. Вася думал недолго. За три года службы научился принимать решения быстро.

- Значит так, - сказал он, - Предложение дельное. Разделимся. Я с Бобрами, Цаплями, Вершком и Коротком устраиваем здесь засаду. Остальные идут к жиле.

- Извини, Вась, - дядька Прохор усмехнулся с некоторой снисходительностью, - Так не получится.

- Почему?

- Я Ефима, батьку твоего, не оставлю. А он, батька твой, не оставит тебя. А Ольха без меня дороги не найдет… прощайся с парнями.

- Да ты что, дядька Прохор… - Вася растерялся.

- Вась, - одернул Прохор, - Ты не понял еще? Для всех нас эта прогулка, – в один конец. Ты посмотри вниз. Там черно от имперцев. Мы