домов. Укреплённый пост, раскинувшийся прямиком перед воротами, сейчас полыхает. Меж колючей проволоки в программном безумии пляшут дроны, вырезая бывших союзников, орошая всё кровью. У мешков с песками, баррикад и тяжёлых орудий лежат десятками мёртвые солдаты, вовремя не отреагировавшие на запрограммированное предательство. А ворота, сваренные из золотых прутьев, украшенные узорами – разлетелись на куски от взрывов или неестественно выгнулись, словно бы приглашая во дворец.
- Мои воины, «Утренние тени», - громогласно и внушая могущественным тембром в душу уверенность, начал «Крестоносец», - только от вас сейчас зависит будущее Империи. Соберите последние силы, вберите остатки гнева и обратите их против врагов. Заставьте поверить противника, что два десятка слуг императора стоят больше их армии. – могучей рукой Джузеппе смахивает с себя плащ, сжав его в стальных пальцах, и поднял вверх массивный сверкающий меч. – Скиньте с себя вуаль скрытности и дайте противнику увидеть лик смерти. За Канцлера и Рейх – ринемся же за мной в бой!
Весь отряд, как один скинули плащи и убрали их. Данте проверил винтовку – всё в порядке.
- В атаку! – скомандовал Джузеппе, объявив кульминационный акт битвы за столицу, и теперь ход битвы привязан к дерзкой атаке.
Двадцать шесть человек пошли в бой, явив себя практически возле дворца. Грохоты автоматного огня стали неожиданностью для сицилийцев. Камеры на домах зафиксировали солдат Империи и оповестили все воинские части – враг у дворца.
Совместный огонь скосил выживших дронов – как серп пшеницу, а работающие турели тут же вспыхивали ярким пламенем и салютовали кусками разорванного металла. Пройдя сквозь развороченные передовые дворцовые укрепления, Данте удивился, какую резню устроили роботы – тела искромсаны с особой жестокостью и хирургической точностью. Похоже, микросхемы совсем поехали от перепрограммирования.
Как только воины переступили через искорёженные золотые ворота, каждому во взгляд упёрлась картина двора и самого дворца, отразившись былым совершенством в визорах и мыслях. Под тяжёлыми грубыми подошвами стелется начищенная до зеркального блеска, сверкающая базальтовая брусчатка. Роскошные сады тут и там, места для отдыха и помпезные фонтаны с золотыми статуями. Да и место, где открывается чудеснейший вид на тёплое средиземноморское море, устроено из гранита – двухъярусная набережная, с местами для отдыха в виде лавочек или целых участков с мраморными лавками, окружёнными колоннами с полукруглыми выпуклыми крышами. Сам дворец высотой в десятиэтажный дом и так же сделан из сверкающих зеркальных базальтовых блоков. По форме он напоминает огромный полумесяц, со множественными зигзагами выступами и изломами, влившийся со скалой и горным массивом, который устремляется на юг.
Но всё потопло в огне и войне – наёмные солдаты в чёрных одеждах пытаются отчаянную битву вести против дронов и турелей, но не способны подавить механический бунт. Сады горят адским пламенем, статуя за статуей обращаются в мраморную крошку, а из самого дворца доносятся крики и из некоторых окон рвётся пламя. Воздух снова портят ароматы крови, плавленого металла и гари. Пространство вокруг истерзано воплями пролетающих пуль, агонии умирающих, и ноющими звуками разрыва гранат и снарядов. Человек сошёлся с машиной в жестокой схватке – как и завещали давно мёртвые писатели-фантасты.
Воины Рейха молниеносно присоединились к бушевавшей жестокой битве. Реактивные пули автоматов рвут с лёгкостью броню, а плазма винтовки плавит любую защиту турелей. «Крестоносец» массивным и грозным мечом разрубает в ближнем бою любого, кто осмелиться оказаться на пути.
- К воротам дворца! – кричит Джузеппе и весь отряд устремляется вперёд, прорывая слабую защиту, захлебнувшуюся в бесполезном стремлении подавить восстание бывших союзников.
Отряд практически беспрепятственно проходит сквозь развалившуюся средь райских рукотворных кущ оборону. Всё вокруг накрывает война, пожирающая великолепие двора и грызущая изнутри дворец, но солдатам Императора – всё равно, их задача ясна, цели определены, всё остальное несущественно. Впереди оказывается обширное и довольно высокое крыльцо, с алой ковровой дорожкой на ступеньках из чёрного мрамора – всё как подобает. Только всё крыльцо, окружённое мешками с песком и вьющейся колючей проволокой, завалено бездыханными телами наёмников и металлоломом дронов.
Данте идёт рядом с Крестоносцем, его тени и ведёт прицельный огонь, но никто практически на них внимания не обращает, кроме предвратных стражей. По броне Джузеппе зазвенели выстрелы и снопы искр, в бесполезной работе пробить доспех. Отряд Рейха ответил концентрированным огнём, и десяток стражей сгинули в вихре жуткого огня, примкнув к мёртвым собратьям. И вот воины уже под сенью могучего дворца, взирают на его растерзанное величие. Наёмники, связанные боем с сотнями дронов и турелей плюнули на его защиту, и спасают только свои жизни. Момент победы недалеко, уже чувствуется.
- «Яд», - указывая острием меча на массивные трёхметровые дубовые ворота, рыком затянул «рыцарь», - давай гранатомётом.
- Сейчас. – Снимая широкую трубу, отвечает парень.
Шлейф дыма и поражающие глаз красотой и изыском ворота исчезают в буре огня, разлетаясь на щепки, закидавшие и «Теней», предоставив путь.
Зайдя за порог, воинам Рейха открывается внутренне убранство дворца, являющие собой помесь распрекрасного богатства и кровавого ужаса – это заляпанные кровью стены, выкрашенные в светло-жёлтый цвет, и полыхающие лимонного цвета стяги в просторном холле, обращающиеся в пепел, падающие на пол горящими лоскутами, как листья в осеннем лесу. У ног, на полу, выложенной молочно-жёлтой плиткой, валяются десятки мёртвых тел и это не воины. Сиракузец ужасался виду гражданских, чьи пиджаки и рубашки превращены в лоскуты испорченной ткани. Разрезанные, сожжённые, прострелянные или выпотрошенные – это не солдаты, а жертвы жуткой диверсии. Обычные слуги своей страны, лишившиеся жизни за секунды жуткой бойни.
- Вот и командование самовыпилилось, – хладно констатирует Яго. – Всё же прав наш Канцлер насчёт «суверенных машин». Эх, не свезло им.
С правого края зазвенела стрелковая очередь, и воины тут же стали искать укрытие. Пулемётное звено дронов всё стало поливать очередями, как завидело живые цели, исполняя предписания вирусной программы. Один выстрел плазменной винтовки и голова пулемётчика потекла по груди, а реактивные пули порвали грудь остальных троих.
Спереди, где лестница уводит наверх, спускаются ещё пять взбешённых механических тварей. Их корпус запятнан кровью, по когтистым лезвиям, прикреплённым к ладоням, стекают капли крови, а в электрических ярко-зелёных глазах словно пляшет первобытное безумие.
Кривой крючок на винтовке Данте прижался, ведомый силой пальца и заряд, затем следующий устремились в противника. Звук всплеска и грудь дрона плавиться, прожигая системы. И ещё очереди присоединились к атаке на неживых, разорвав холл яркими мелькающими трассирующими путями и вскоре четыре безумных дрона стали грудой шипящего металлолома, скатывающегося по ступеням.
