Боги марсианские… Треснет мой мозг от всех этих головоломок!
Страшно то, что система связок и намеков в различных знаково-символьных системах без четко заданного направления может иметь огромное количество вариантов, не говоря уж о субъективных ассоциациях и прочем подобном…
Словно затмение нашло на мой разум – холодное бешенство овладело мной, и я, смачно сплюнув на пол и стиснув зубы, шагнул в сторону печи…
Огонь и гипнотизировал и притягивал меня одновременно, являясь как будто олицетворением моей злости.
Я обошел транспортер справа и приблизился к печи так близко, что пот стал течь по коже лица.
– «Царь велел себя раздеть, три раза перекрестился, бух в котел – и там сварился»[52], – почему-то вслух произнес я.
Вдруг ревущее пламя печи всколыхнулось, словно давление изнутри выплескивало его наружу. Я отпрянул…
Внезапно вихрь огня стек на пол, образовав плазменный кокон, который трансформировался в очертания огромного трехголового цербера, напоминающего голограмму.
Я в ужасе отскочил, а пес громогласно гавкнул из всех трех глоток и зарычал.
Я выхватил свой револьвер и, сняв его с предохранителя, зачем-то начал стрелять в эту призрачную фигуру. От грохота зазвенело в ушах. Огненная фигура тоскливо завыла.
Я заметил, что пламя печи почти потухло. Слегка повернув голову, я понял – назад дороги нет. В этом шуме, вое и стрельбе я совсем не услышал, как дверь «Б» закрылась.
Я отступил назад, упершись в дверь спиной, но она стояла как влитая. Я осторожно пошарил ладонью по стенам вокруг – ни кнопки, ни рычага, ни сенсорной панели… Скверно…
Меж тем пес, пригнув свои пылающие шеи, начал медленно приближаться ко мне. Я стал нервничать – я не знал, как бороться с мифологическими животными из огненной оболочки. Я изо всех сил напряг волю и попытался сосредоточиться на этом создании, как на глюке, я выравнивал свой пульс, контролировал дыхание и старался вызвать в голове обычные мыслеформы. На адскую собаку это не действовало: она продолжала медленно приближаться ко мне, хором сипло рыча.
Меня стала охватывать паника… Я отступил за ленту транспортера, продолжая бесцельно водить дулом револьвера.
Вдруг я почувствовал жжение на левом бедре и невольно вскрикнул.
Огненный пес зарычал, а я трясущимися пальцами полез в карман. Пальцы коснулись металлического предмета, который обжигал их. Втягивая воздух между зубами, я извлек из кармана браслет в виде змея, кусающего себя за хвост. Он был очень горячим.
Я, не раздумывая, швырнул его в собаку. Браслет пролетел сквозь призрачного пса, звонко стукнувшись о каменный пол, а изображение трехголовой собаки издало такой пронзительный свистящий звук, совершенно непохожий на собачий тембр, что я невольно зажмурился, прижавшись к стене. Дико заболела голова в области затылка…
Когда я буквально через пару мгновений открыл глаза, пес мерцал, а из его светящихся пастей на бетонный пол изливалась какая-то жидкость, в этом изображении напоминающая лаву. Синхронно с истеканием этой жидкости цербер сдувался, уменьшаясь в размерах, а на полу, прямо под его мордами, светящимися гранями разрастались высокие столбики кристаллов, почти таких же, как на вершине горы Холхочох[53].
Рука с револьвером дрожала, я тяжело дышал, стиснув пальцами свободной руки раскалывающийся болью затылок.
Постепенно боль стала стихать, а эфемерное чудовище исчезло. В месте его исчезновения продолжала поблескивать небольшая поросль кристаллов, и мерно лязгала и гудела стальная лента транспортера…
Я чувствовал себя опустошенным, как после тяжелого стресса… Конечно же мне к ним не привыкать, но все же… все же… Тысяча рентген мне на лысину… этот аттракцион начинает меня доканывать…
– Очень Странное Место[54], – с дрожью в голосе вслух произнес я.
– Дэн… не сомневайся в себе… это я тебе говорю, Странный…
В темноте прокопченного тамбура я начал лихорадочно вертеть головой с риском свернуть себе шею.
Я узнал этот голос – это был голос Сибиллы, это ее хрипловатый тембр… Боже… Сперва Лайла…
Тамбур был абсолютно пуст. Горнило печи потухло, и легкий фосфоресцирующий свет давала только кучка кристаллов.
– Сиб, это ты? – зачем-то спросил я вслух, глядя в черный потолок и облизав пересохшие губы.
– Конечно же я, Акме, – рассмеялся хрустальный призрачный голос.
– Ты что же, ты живая? – По коже моей бегали мурашки, и я продолжал озираться по сторонам.
– Почти, – тихо ответила она. – Соберись, Странный, хватит… В твоих поисках, Дионис, тебе помогала сама Либисса, дочь Зевса и Ламии, дочери Посейдона[55]. С тобой шел сам Адамас, ибо имя Йорген – означает «возделывающий землю». Даже Высокородная Царица[56] помогала тебе! Я уж не говорю о кентаврах, героях, великих войнах, духах и ангелах, покровительствующих тебе в поисках самой дочери Посейдона, которая перешла на твою сторону, дабы восстановить справедливость в пространстве и не дать отступникам завладеть Эгидами Зеваха Энке! Рода[57], она же Ироида, или, как называешь ее ты, Ирина, то есть «мирная». Числом Ироиды, кстати, является шестерка, а планета – Марс. Правда и то, что Ариадна – переводится как «самая привлекательная». Ну тут-то ты и не поспоришь, правда? Это тебе для общего развития пригодится… Понял?
– Ну… так, – неуверенно ответил я, – в общих чертах…
– А имя Ирода никак тут не связано, – продолжила слуховая галлюцинация. – Ибо означает в переводе с латыни – потомок героя.
– А-а-а-а, – неуверенно протянул я. – Ясно…
– Лезь в печку, Странный, – произнес голос Сибиллы.
– Мне, честно говоря, уже по хрену, – устало произнес я. – Есть в печку! Ты думаешь, так будет лучше? Отлично… А главное – чего тут такого?.. Подумаешь…
– Странный! – с укором сказал голос Охотницы под потолком. – Я не узнаю тебя! Ты победил множество храбрых воинов! Ты сражался с призрачными духами! Ты боролся с огнедышащими титанами и вместе с советскими солдатами встретил Тота и Тифона[58], которые охраняли Врата! И теперь ты говоришь, что тебе по хрену! Вот это новость! Может, ты еще и плевал на все???
Я вновь сплюнул на пол и, кряхтя, полез на ленту транспортера, которая, больно царапнув меня по колену, поволокла мое туловище к потухшему жерлу печи.
Я зажмурился, когда мое тело ввалилось в квадратный проем, где еще недавно пылал огонь. Подтянувшись на руках, я перескочил в само отверстие печи, но тут оказалось, что там такая же движущаяся дорожка, как перед ним. Меня потащило дальше. Пришлось встать на четвереньки, поскольку проем был узким.
