Ознакомительная версия.
Воистину, краткость – сестра таланта: можно сказать все – и в то же время ничего!
– Охотники? А на кого они охотятся? – тупо переспросил Хэлкар, у которого вдруг зародилось некое неявное подозрение. Очень неприятное подозрение, по правде сказать.
– На разумных существ… Ну, могут и на остальных. На нас не могут, мы – искусственные. Мы – тоже Охотники. Но те – сильнее. Они другие. Совсем.
– Ты хочешь сказать, что они могут убивать разумных существ, себе подобных? Но люди тоже, случается, делают это…
– Поэтому люди непонятны нам. Даже ты, мой Лорд, – коротко ответила Мириэль, и Хэлкара отчего-то пронзил жгучий стыд. Не за себя – за собственный вид. За не слишком-то разумную расу людей.
Но надо было продолжать расспросы.
– Они воюют с разумными расами?
Мириэль кивнула:
– Они могут убивать. Их специально переселили сюда, на эту планету. Они не родились здесь…
– И как же они станут убивать? Голыми руками?..
Минут через десять Хэлкар знал все. Или почти все, чтобы представить, что именно он натворил.
Оказывается, существа жили в какой-то далекой галактике – по крайней мере, так объяснила «эльфийка». Их перенесли сюда в качестве гладиаторов. Самое интересное, что способность убивать возникла у этого племени именно здесь, в магическом мире; у себя они были вполне нормальной расой. Точно так же происходило на Плацдарме с магическим Даром у людей. Здесь же при самом малейшем контакте с одним из них гладиаторы гибли почти что наверняка.
Первым отметил это свойство Темный Властелин – после чего затребовал этих существ к себе на исследования. В результате их способности были усилены, и получились идеальные убийцы, питающиеся жизненной силой других существ.
Были они в том виноваты? Нет, конечно, но легче оттого не становилось.
Потом случилась война, в которой большинство этих прирожденных убийц были истреблены – вместе со многими и многими, кто служил Светлому Повелителю и Темному Властелину. А вот эти, из лабиринта, уцелели. Видимо, было решено оставить нескольких Охотников в анабиозных камерах в качестве резерва.
А вот теперь этот самый резерв разбудили и… привели в действие.
Хэлкар, выслушав объяснения Мириэль, прислонился лбом к прохладной стене. Ну что, поиграл в добренького освободителя?! Активировал очередных мутантов непонятного назначения – мол, вперед, ребятки, действуйте, плодитесь и размножайтесь! А они сказали спасибо… Можно было в дополнение приложить карту – как от Сиреневых скал добраться до Эльсинора. Уж тогда бы они точно не промахнулись.
– Мы могли использовать их, когда воевали с птицами… урунгхами, – говорила Мириэль. – Но это не входило в программу.
Вот-вот, эти «эльфы-нетопыри», ночной кошмар Эльсинора, были и то более разумно запрограммированы, чем некоторые Темные Властелины…
– Так! – он резко оглянулся на Мириэль. – Найди Эмриса, еще кого-нибудь – и приведите этих Охотников обратно. Или нейтрализуйте как угодно.
Он не смог сказать «убейте» – все же налет цивилизации, а значит, и цивилизованного лицемерия с Хэлкара окончательно еще не сошел.
– Трудно будет найти. Они умеют прятаться, – почти по-человечески вздохнула Мириэль, но послушно исчезла – каким бы дурацким ни было приказание Лорда-Хозяина, его надо было выполнять.
Хэлкар попытался успокоиться и взять себя в руки. Во-первых, этих Охотников все же немного. Один в поле не воин, но и четверо ненамного лучше. Во-вторых, Мириэль так и не объяснила, каков способ убийства. «При малейшем контакте забирают жизненные силы…» Может, людям Земли эти Охотнички совершенно не опасны? К тому же они направились не в Эльсинор, а совсем в другую сторону. И, если даже они в конце концов каким-то образом доберутся до поселения землян, что они смогут сотворить? Да их же пристрелит любой дозорный. К тому же ни арбалетов, ни клыков, ни когтей у них не наблюдается…
«Наивный ты парень, Темный Властелин, – засмеялся внутренний голос. – А как ты полагаешь, за что их Охотниками прозвали? Ах, не знаешь! Так ведь было, вероятно, за что. А охотники – они отлично прятаться умеют, например. Да и как-то слишком уверенно ушли – это безоружные-то. Нет, можешь не сомневаться – у этих ребяток какой-то козырь в рукаве непременно припрятан, вот увидишь…»
– Черт! – Хэлкар с досадой стукнул кулаком по стене и, дуя на ушибленные костяшки пальцев, подумал, что, очень вероятно, ему придется возвратиться обратно в Эльсинор или хотя бы каким-то образом предупредить своих. И не столь уж важно, станет ли такой поход опасным для него самого. Есть ведь и у него враг, едва ли не более страшный, чем Охотники…
– Повелитель, – прошелестел за его спиной голосок Мириэль. Он обернулся. Рядом с «эльфийкой» стоял Эмрис и кто-то еще. – Мы готовы, но…
– Я уже понял, что «но», – невесело усмехнулся Хэлкар. – Ладно, ребята, расслабьтесь, не ваша вина. Я отменяю приказание. Пообедать бы, голоден ваш повелитель – сил нет. А там и решим. И, кстати, ты, Эмрис, выполнил поручение?
Тот кивнул.
– Тогда я должен выполнить то, что вам всем пообещал: дать всем имена. – Хэлкар судорожно вспоминал все фэнтезийные романы, когда-либо прочитанные им. Имен для эльфов там было более чем достаточно.
Пожалуй, еще сутки назад такая раздача имен превратилась бы для него в очень даже веселое действо.
Но не теперь.
Новая опасность появилась на континенте – в дополнение ко всем прочим.
И это он, Хэлкар, Темный Властелин, по недомыслию выпустил ее на свободу.
Глава 17
Видимое спокойствие
– Фаэ!
Прошло уже три дня после того, как Ник был излечен, а Фаэлинда лишилась своего кристалла. Теперь она лежала в той же самой комнате, которая ее стараниями превратилась в цветущую оранжерею.
Когда Эвелина выполнила просьбу Химеры и напоила девушку, и без того уже почти лишившуюся чувств от досады и злости, «сонным отваром», ее решили оставить именно здесь, тем более что Нику отдельная палата и лечение стали вообще-то уже не нужны.
Тонкая ниточка шрама – вот и все, что осталось от чудовищной раны.
– Фаэ, ты окончательно очнулась?
Кто это?
Девушка подняла голову – это удалось ей сделать с большим трудом.
Кто ее зовет?
А, это Химера…
Улыбается. Весело ей.
А тут – жизнь закончилась.
Голова Фаэлинды вновь опустилась на подушку. Невозможно было отвечать. И вообще делать хоть что-нибудь. Это слабость – сродни тяжелому похмелью. Слабость и апатия. И полное нежелание жить.
Химера подошла к ней, слегка провела рукой по волосам.
– Зря ты так, девочка… Очень напрасно.
– Оно… было… моим… – выдохнула Фаэлинда чуть слышно.
Ознакомительная версия.
