До Рэма близко. Чудовищно близко по космическим масштабам! В нашем распоряжении уже не дни – часы.
Под моим командованием линкор «Андриан» и легкие корабли. Рядом с нами, плечом к плечу, к Рэму идет Хлебников. Я рад такому соседству. У него два линкора: «Святой Владимир», на котором мне довелось побывать, и «Витязь».
Что происходит у огненной воронки, установить невозможно, слишком далеко, чтобы обнаружить корабли. Видно, как бледнеет багровое сияние – воронка гаснет.
Менее чем через час мы их засекли. Флот метаморфов идет на нас, невидимые невооруженным взглядом черные точки на фоне близкого солнца.
Их много. Численное преимущество у них, это несомненно, раза в два.
Мы изменяем строй, и в межпланетном пространстве вспыхивают первые воронки Тракля.
Слишком близко от солнца. Коварное светило искажает структуру воронок, наводящие устройства не справляются с поправками. Мои легкие корабли (первый, второй, третий!) охватывает белое пламя. Они загораются, как сверхновые, ослепляют, заставляют кусать губы и сжимать кулаки, и распадаются на покореженные куски металла или исчезают бесследно, затянутые в гиперпространственные дыры воронок Тракля.
Теперь я понимаю, насколько выгодно положение врага.
– Надо подпустить поближе, – говорит Хлебников. – Мы достаточно далеко от Кратоса.
– Да, – соглашаюсь я. – И рассредоточиться, чтобы они не могли накрыть одной воронкой сразу несколько кораблей.
Через минуту генерал теряет «Витязя». Две трети линкора сгорает в излучении воронки, от развороченного обломка в ореоле шариков расплавленного металла отделяются четыре шлюпа и идут к «Святому Владимиру». Доходят два. Остальные сгорают в новой воронке.
От моего флота осталась едва половина, метаморфы не потеряли и трети. Наконец их корабли зажигаются металлическим блеском в лучах солнца и обретают форму. Их окружает багровое сияние.
Очередная воронка возникает в сотне метров от «Андриана». Беру резко вверх по отношению к плоскости эклиптики и навожу Иглу Тракля. У них еще четыре линкора, я надеюсь достать хотя бы один.
Меня упорно вызывают по кольцу. Ставлю воронку и наконец отвечаю. У старого гипертоннеля тоже идет бой. Там пытается прорваться еще несколько кораблей метаморфов.
Их линкор я достал. Ничего, поборемся!
«Святого Владимира» больше нет. Просто нет! Это означает прямое попадание. Его утянуло в воронку Тракля. Жаль Хлебникова!
Бой распадается на сотни отдельных мелких сражений: корабль против корабля, только оставшиеся три линкора метаморфов прут на «Андриана», по пути выставляя воронки на дичь помельче.
Достаю еще один линкор. Но все равно шансов нет. Никаких!
И тогда я вижу их. Не сами корабли, конечно, а сигнал на перстне связи. Но они идут! Они возле Кратоса. Та часть флота, которую все-таки увел Страдин, послушав моего совета.
Осталось выстоять около часа. За час они успеют. Три тяжелых корабля и около сотни легких. С этими силами мы победим.
Я еще вижу будущее, чудом ухожу от выстрелов, один за другим теряя малые корабли. Вторым линкором я жертвовать не могу!
В их рядах что-то происходит. Они становятся менее активными. Один легкий корабль идет прямо на нас, беспорядочно стреляя в произвольных направлениях. Мы еле успеваем свернуть. Другой вертится, словно потерявший управление. Линкоры не стреляют.
Меня вызывают по перстню.
– Я Габриэль, Преображенный. Мы просим перемирия.
Неужели тот самый Габриэль, который возглавлял Огненное Братство Кириополя и так и не был пойман? Или другой?
Я смеюсь.
– Перемирия? Только не сейчас!
Флот Кратоса уже рядом, наши корабли уже могут достать их из Игл Тракля.
– Именно сейчас, – говорит Габриэль. – Скоро будет поздно. Для вас поздно!
Я не успеваю ответить.
С одного из подошедших линкоров «Святогор» выставляют воронку Тракля и накрывают вдруг ставший неповоротливым линкор метаморфов.
Голос в перстне замолкает.
И тогда на черном небе системы Кратоса возникает еще одна багровая звезда.
– Это новый тоннель! – ору я. – Выстроиться кольцом.
Я принимаю командование на себя. Я принц империи.
Их надо измотать. Почему-то они не могут вести длительного боя.
Это не так просто, я стараюсь затянуть бой, но свободы маневра у нас нет, нам нужно прикрывать Кратос.
Черное небо расчерчено аннигиляционными воронками, словно огнями прожекторов. «Святогор» сгорает в одной из них, успевая захватить линкор врага. Мимо проплывает его оплавленный борт. Я успеваю прочитать название «Изабелла». Это тессианский линкор. То есть изначально имперский, наш. У них еще один ультрасовременный линкор «Тиль», явно с Дарта, линкор «Дания» оттуда же, несколько тяжелых кораблей поменьше и около сотни легких.
А сзади на нас надвигается уцелевший линкор из первого гипера. Изысканный тессианский корабль «Экзюпери». Прекрасная смерть.
Юля вопросительно смотрит на меня.
– Что, очень плохо?
Честно говоря, хуже некуда.
– Прорвемся, – говорю я.
– Будем надеяться, – замечает Витус.
На правах старого знакомого он может позволить себе скептицизм. Но на других кораблях с надеждой смотрят на меня другие, и они вовсе не хотят умирать.
Бой идет больше часа, а я пока не вижу никаких признаков усталости врагов.
Меня вызывают через перстень связи.
– Корабли метаморфов прорвались у старого гипертоннеля, идут к Кратосу.
Значит, через неделю будут здесь.
– Сколько? – спрашиваю я.
– Четыре линкора, семь тяжелых кораблей и двадцать пять легких.
Все. Я впервые совершенно четко понимаю, что нам не удержать Кратос.
– Откуда у них такой чудовищный флот?
– Это корабли с Махди.
– С Махди? Они захватили флот Махди? Почему не было сообщений о войне?
Спрашиваю и тут же нахожу ответ: ничего они не захватывали, они договорились. Имамы Махди давно мечтают уничтожить Кратос, значит, вступили в союз. Они еще не знают, что такое Т-синдром. Не было ни одного сообщения о Т-синдроме на Махди, что подтверждает мои догадки. Тоталитарная теократическая империя изолирована от всеобщей Сети.
– К бою! – говорю я.
Мы выставляем воронку, и излучение захватывает «Данию», она пока цела, но покорежена изрядно. Ответным ударом с «Андриана» срывает батарею Игл Тракля. Мы остаемся с одним орудием. Это уже война отчаянья, без всякой надежды на победу.
Перстень связи оживает вновь. Ну, что еще?
– Выше высочество, император убит.
– Что? – до меня не сразу доходит смысл сказанного.
– Император убит, Даниил Андреевич. Вы должны принять власть.
– Да, я понял. Убийцы схвачены?
