Вряд ли клан простил бы её потерю.
Прочие дезертиры, почуяв, что запахло жаренным, предпочли уйти с территории, перелезая обратно через забор.
— Догнать! Добить! — донеслось по рации от командира.
Пылач не делал скидку на восемнадцатилетний возраст и стрелял в спины бегущим без угрызений совести. Он порядком насмотрелся на последствия дезертирств в войсках. И именно эти ребята в форме, принявшие и предавшие присягу, сейчас отнимали его время, а не стояли плечом к плечу на улицах Хабаровска, защищая город от вторжения.
Они даже не пытались, предпочитая стать мародёрами и издеваться над гражданским населением.
Территория затихла. Звуки пальбы отдалились в лес. Лера вышла к бассейну с пистолетами наперевес. Елена умывалась у кромки воды. Погода уже стояла осенняя, но воду пока не слили.
Лера подошла ближе, наклонилась, помогая навести марафет приёмной матери Скорпиона.
— Живец. — Елена посмотрела в сторону забора, вздохнула, глядя на недвижимое тело.
— Хороший был пёс, — кивнула Лера, стараясь не смотреть на тела в камуфляжной форме. Парни восемнадцати-девятнадцати лет, едва научившиеся держать автомат, не внушали ей ничего, кроме презрения. Сами виноваты. Не на тех полезли. Чай, не охрана новых русских.
Пока Наталья осталась в доме с детьми, Владлена вышла на улицу с Боремиром на руках. Осмотревшись, остановилась возле тел. На лице её читался ужас и гораздо больше сочувствия к парням, избравшим не тот путь.
— Не бойся, они ушли, — крикнула ей Лера, выводя из ступора.
— Ушли… но эти же …совсем дети.
— Дети, которые изнасиловали бы тебя без раздумий. — Заметила Лера и пошла к сараю за лопатой. — Вы как хотите, а я похороню только Живца. Этих пусть вороны клюю.
Лена поднялась и обняла Владлену, стараясь увести в дом.
— Не смотри, дочка. Они… ошиблись.
Владлена подняла глаза на приёмную мать. Лицо Елены было разбито, глаза заплыли в больших синяках, скула была разбита, как и губы. Бессмысленная жестокость, проявленная этими незваными людьми, поражала не меньше, чем их убийство.
Лера пришла с лопатой.
— Сегодня я побуду могильщицей. Надеюсь, Палыч заберет тела… этих.
— Стой. — Обронила Влада.
— Что?
Лера застыла.
— Это пёс Сергия.
— Я помню.
— Он предпочёл бы сжечь тело, а не придавать земле. Из уважения к его другу, не закапывай Живца.
— Я не вижу дров. — Рыжая осмотрелась, повертев головой. — А, к чёрту всё. Мне надо… побыть одной. — И Лера пошла домой, бросив лопату.
Не очень то и хотелось.
Владлена хотела было пойти следом, но Боремир странно вскрикнул и тяжесть в руках вдруг исчезла.
Влада с недоумением посмотрела на одеяльце в руках.
— Боремир? — Прошептала она.
Полотенце упало на траву.
— НЕ-Е-ЕТ!!! — Закричала изо всех сил молодая мать.
Лера с Еленой оказались рядом мгновенно. Выбежала на улицу Наталья. Ребенка нигде не было. Как в воду канул. Вот только бассейн стоял рядом, пропитываясь кровью одного из пристреленных солдат, валяющегося рядом, но никого там не было.
Небо на юге над деревьями окрасилось серией ярких вспышек, и спустя некоторое время до слуха донёсся отдалённый звук взрывов.
— Это война, девочки, — потрясённо прошептала Елена.
— Дети! — Крикнула Наталья и побежала в дом.
— Все в подвал! — Лера принялась командовать эвакуацией. — Ядерное оружие применили!
Владлена склонилась и застыла над опустевшим одеяльцем, не в силах ничего не сказать, ни сделать. Мир вокруг перестал иметь значение. Её обуял ступор.
Лера с Еленой потащили взяв подмышки, не спрашивая хочет она того или нет.
Уйти далеко не удалось. Посреди двора появился четырёхрукий, двухголовый гигант. На верхних руках его был свёрток с ребёнком, на нижних — Мария.
— Побудь пока здесь, Машуня. Я скоро. — Пробасил гигант. — Здесь должно быть безопасно. — И он заметил тела. — Или нет. Что тут произошло?
— Сёма?! — Изменившийся вид блондинчика поразил Валерию. Она не знала, как реагировать на нежданное явление ТАКОГО папашки ребёнка.
— Почему применили ядерное оружие? — переспросила Елена. — Там война?
— Там? Нет… уже… Там всё в порядке… Нет больше северного Китая. Лада позаботилась. Да и Монголии спокойнее будет. А заряды применены в сотнях километров отсюда. Здесь безопасно. — Сёма вновь посмотрел на тела.
— Или нет. — Добавил Савелий.
— Лучше, чем везде, — заспорил Семён. — Потому что тут они все вместе, а там, где безопасно — никого нет. Кто знает, что ещё за хрень может появиться, пока мы суетимся по планете?
— Ты оставишь свою дочь и жену посреди гор трупов? — Поразилась голова Савелия.
— Да я на пять минут. Мне только поговорить с Гением. Хочу его разочаровать… Я сейчас, — сказал Семён и гигант исчез.
Мария осталась стоять на траве с ребёнком на руках, ни живая, ни мёртвая. С одной стороны, её несомненно радовало возвращение Семёна, с другой… он теперь был не один и это было ещё хуже, чем в случае с Лерой. Она просто не знала, как себя вести при таком соседстве.
Любляну расстроил уход большого гиганта, она принялась голосить на весь двор. Маша, стоя бледная как смерть, вздохнула и заставила себя жить, качая свёрток. Ребёнок дал импульс, и приходилось помнить про обязательства.
— Девочки, я ничего не понимаю, — пролепетала Маша. — Но город от китайцев отбили.
— Это же хорошо, — улыбнулась Наталья сквозь слёзы в глазах.
Опомниться не дала Лада. Аватар появилась в ореоле синего света, словно горел газ.
— Где этот блондин?! Люди думают, что нас инопланетяне защищают после его геройств! — Лада посмотрела на Елену. — Мама?! Что случилось? — Она приблизилась к Елене и в одно касание исцелила женщине лицо.
Боль Елены осталась только фантомной. Дотронувшись пальцами до здоровой кожи, она больше не ощутила крови.
— На нас напали.
— Кто?
— Дезертиры.
Лада осмотрелась, анализируя обстановку.
— Понятно. Я разберусь. Я скоро. — И она хотела было шагнуть, но Владлена подскочила, вцепившись в «хрупкие» плечики Аватара.
— Лада! Боремир! — Разревелась молодая мать.
— Боремир? Мой племянник? — не сразу поняла Лада. — Что с ним?
— Он исче-е-ез! — протянула, срываясь на истерику Владлена.
— Исчез? Я… стой, я сейчас. — Лада исчезла.
Лера подняла руки.
— Так, я сдаюсь. У нас что здесь, проходной двор что ли? То нету месяцами никого, то пачками прут. — Голос Леры всё же зазвенел нескрываемой радостью. — Объясните хоть что-нибудь!
