Заречку, я покажу куда!
— Хе, — откликнулся таксист со смешком, — А туда уже мне нельзя!
— А с этим-то какие проблемы?
— Там у всех проблемы! — пояснил он, — Власти нет никакой, шпаны всякой много развелось, на людей, на машины нападают, де ещё и Крысы, говорят там водятся. Так что нет, ни за какие деньги не поеду!
— Ну ладно, — не стал я спорить, — Высади нас тогда у третьего моста!
…
Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, я подумал о том, что надо бы иногда ездить на такси, чтобы получать информацию, которой не найти в интернете.
Таксист оказался весьма словоохотливым и без стеснения поделился со мной обширным объемом слухов, которые он во множестве насобирал, работая извозчиком.
Доверять всем этим слухам, конечно, не стоило, но послушать его было интересно. Однако после того как таксист упомянул Бивня, никакой информации, заслуживающей серьёзного внимания я от него не услышал.
Хотя на мой взгляд, более важным является то, что он ни словом не упомянул ни про культистов, ни про посёлок Леспромхоз. Очевидно, что если бы ему было что-нибудь известно на эту важную для меня тему, он бы обязательно об этом обмолвился. А так, получается, что культистам пока удаётся сохранять свою деятельность в глубокой тайне, в то время как Бивень стал весьма известной личностью в городе.
— Ну и почему же тебе нельзя в больницу? — поинтересовался я у Вики, после того как созвонился с Серёгой и попросил его забрать нас отсюда.
— Там очень плохая история произошла, — печально вздохнув, сказала Вика, — Сергей Сергеевич совсем не таким оказался, как я представляла, — от нахлынувших переживаний на глазах девушки выступили слёзы и она отвернулась к берегу реки, где расположились редкие рыбаки-неудачники, — Этот гад, оказывается, брал взятки за моё лечение с пострадавших. Потом откуда-то узнал о моём прошлом и стал требовать, чтобы я его обслуживала в постели, а когда я ему отказала, он продал меня москвичам.
— В каком смысле продал? — я аж рот разинул от таких новостей.
— В самом прямом! — ответила она, — Он договорился с людьми из руководства ФСБ о том, что они ему заплатят тысячу ликтов и заберут меня, чтобы я в Москве лечила тех, на кого они покажут. Мне об этом Валентина Ивановна рассказала, она завотделением травматологии работает. Поэтому я оттуда и сбежала.
— Вот же пидар!!! — не сдержался я, — А с вида такой добропорядочный дядюшка! Доберусь я до этого козла, кишки ему выпущу!
— Не надо его убивать! — Вика испуганно схватила меня за руку, — Он же людей лечит, а то, что он негодяй, так там много врачей таких.
— Получается, что ты уже можешь быть в розыске, и если в любой другой больнице появишься, то о тебе сразу сообщат? — уточнил я.
— Угу, — кивнула Вика, — Так-то в Москве, может быть, условия были бы лучше, и безопаснее, но я тебя люблю и не хочу никуда уезжать!
— Я тоже тебя люблю! — Притянув девушку к себе за талию, я поцеловал её в губы. Да, после недолгих размышлений, я пришел к выводу, что лучше всего держать Вику при себе — её присутствие сильно повышает выживаемость клана. Да и чего греха таить — нравится она мне сильно, несмотря на её бурное прошлое.
— Правда любишь? — спросила она после долгого поцелуя, заглянув мне в глаза.
— Ага! — я снова её поцеловал.
— А ты тётю Олю сегодня трахнул? — спросила она, резко сменив тон и тему.
— Конечно, — не стал я отрицать этого крайне приятного для меня факта, — Мы всегда с ней кувыркаемся, когда я домой приезжаю. Да и ты ведь сказала, что между нами всё кончено.
— Козёл! — девушка, обиженно надув губы, вполсилы стукнула меня кулачком по груди. Похоже, это признание её не сильно обидело.
— И с Аней переспал, — я решил не откладывать это признание в долгий ящик, чтобы расставить все точки над i. Всё равно ведь догадается, как только приедет на базу и увидит свою конкурентку. Та уж точно скрывать нашу связь не будет.
— Ах ты гад! — взвизгнула Вика и, резко оттолкнув меня, отбежала к берегу реки, где уселась на землю и громко разрыдалась.
Примерно так ревела моя сестра Катя, когда в детстве у неё отбирали игрушку — полностью безысходный плач, слушая который казалось, что конец света уже окончательно наступил, и Солнце больше никогда не поднимется над горизонтом. В этом плаче было столько тоски и горести, что я и сам едва не пустил слезу.
Стоя в стороне, я дал Вике проплакаться несколько минут, после чего подошел к ней и сел рядом.
— Ты ведь сказала, что между нами всё кончено, — напомнил я девушке, — А я тогда был очень уставший после тяжелого боя, в котором потерял своего друга.
— Потерял друга? — спросила, она подняв на меня свои заплаканные глаза.
— Да! — кивнул я с печальным вздохом, — Гену пауки утащили в портал. Да ещё и Игоря сильно ранили, поэтому я и хотел заехать с тобой больницу.
— Я хочу убить эту мерзавку! — сказала Вика, настойчивым тоном, вернувшись к обсуждению моего адюльтера, — Надеюсь, ты не будешь сильно переживать⁈
— Буду! — жестко ответил я, — Она член нашего клана, и я запрещаю тебе как-либо ей вредить!
— А то что? — спросила она с вызовом.
— А то мне придётся убить и тебя! — ответил я, добавив металла в голос.
— Какой же ты гад, Корнеев! — обиженно воскликнула Вика.
— Ты сама во всём виновата, — хмыкнул я, — Нечего было дурить! Осталась бы со мной и ничего этого не было бы.
— Но ты ведь отказался на мне жениться! Поступил как последний негодяй!!! — крикнула она во весь голос, вскочив на ноги, чем привлекла к себе внимание редких прохожих и пары полупьяных рыбаков, доселе мирно дремавших на берегу в компании бамбуковых удочек.
— Да потому что мне, как и любому нормальному мужику претит жениться на шлюхе независимо от чувств! — я раздраженно парировал её обвинения, — Жизнь — это не голливудская мелодрама, знаешь ли!
— Так значит я шлюха⁈ — ещё громче крикнула Вика.
