Макс Острогин - БОГ КАЛИБРА 58

В конце коридора начиналась лестница, я двинулся наверх и через несколько уровней оказался в таком же коридоре, только на стенах красная полоса. И охрана, двое в броне высшей защиты – на меня сразу наставили многоствольные пулеметы, хотя до этого в бодучку играли, и один явно проигрывал – лоб у него был весь уже красный, и наворачивалась щелбанная шишка.

Я предъявил зеленую карточку, пропустили, видимо, зеленая карточка давала разные полезные преимущества.

Эти двое поглядели на меня испуганно.

Я оказался в зоопарке. Во всяком случае, на зоопарк это очень и очень походило, только…

У нас в Рыбинске… ну, там, короче, где я родился и жил, тоже был зоопарк. Клетки, а в них скелеты животных. Очень хорошо сохранившиеся скелеты, блестят, особенно мне верблюд нравился – смешной такой, раскорячный. Тут тоже. Клетки. И справа и слева. Клетки пустые, большинство. Две заняты, в одной волкер, в другой Алиса. Сидела на полу. В плече торчал гарпун.

Увидела меня, вскочила на ноги.

– Дэв! Дэв, иди сюда!

Я не спешил приближаться.

– Ты вырвался?! Здорово! Тут всего двое охраняют, давай…

Я молчал.

– Это все сначала придумано было! – громко зашептала она. – Это ловушка! Засада! Не верь им…

Гарпун звякал по прутьям.

Глаза у Алисы были совсем-совсем красные.

– Они лгут… Лгут! Лжецы! Они собираются всех убить! Это спасение!

Алиса дернула прутья клетки, с потолка пролилась вода.

Я молчал.

– Спасение! Мы должны спасти детей! Ты понимаешь?! Скоро всему конец, я точно это знаю! Надо спасать маленьких! Уходим! Ты же сдохнешь тут, они же тебя заманили!

Я стал заряжать карабин. Не спеша, но очень тщательно.

– Что ты делаешь?

Я опустил в ствол пулю с урановым сердечником, придавил шомполом.

– Что ты делаешь?!

– То, что я делаю всегда…

Алиса вдруг посмотрела на меня по-другому. Серьезно. Как никогда не смотрела. И спросила:

– Совмещаешь смерть с неподвижностью.

Вернее, даже не спросила, а просто сказала.

Я поднял карабин. Надо было что-то сказать, в таких ситуациях принято что-то говорить. Я сказал:

– Ты сама виновата. Надо было раньше сказать…

Алиса смотрела на меня через решетку.

– Я сразу понял, посмотреть просто хотел, что ты делать будешь…

Молчала.

– Зря ты так. Зря совсем…

Алиса молчала.

Я опустил оружие. Не мог я так Стрелять, да еще в Алису.

– Ладно, – я убрал карабин на плечо. – Ладно, поглядим…

Я собрался уходить. И оставаться. Здесь, вот сейчас в эту минуту я вдруг понял, что останусь. Есть дела. А может, это лечится? Какими-нибудь уколами. Или оперативно. Или электричеством, я слыхал, электричество от многих болезней помогает. Или потом будет лечиться, жизнь не стоит на месте. Да и польза от нее есть – раны быстро заживают. Ладно.

– Эй! – позвала Алиса.

Я оглянулся.

– Не уходи, а? – попросила Алиса.

Но я, конечно, ушел. Надо было подумать.

Обычно я так не поступаю. С поганью. Не разговариваю, не смотрю в глаза, не поворачиваюсь спиной. Потому что погань всегда обманет, в этом ее сила, Гомер так говорил.

Обычно я так не поступаю. Поступаю по-другому.

Совмещаю смерть с неподвижностью.

[ http://www.render.ru/gallery/show_work.php?work_id=56744 ]