истории. Их появление означает, что люди сделали первый успешный шаг на пути к контролю Аномалиона. Пока что это касается одних только багов, но очень скоро затронет и все остальные аспекты. Люди получат неограниченную власть над законами мироздания… И либо уничтожат себя и все сущее… Либо наконец-то преодолеют все невзгоды и заживут счастливо и безбездно. Что именно случится — зависит от тебя.
— Чего⁈ — я рассмеялся. — От меня⁈ Я тут при чем⁈
— Я восстановил твое тело, чтобы использовать тебя как оружие для достижения своих целей. Багтрекеры угрожали существованию Аномалиона, и я рассчитывал, что ты их уничтожишь под моим руководством. Но, чем больше наши разумы синхронизировались, чем больше я узнавал о тебе и о человечестве в целом, тем больше я убеждался в том, что эта цель — неверная. К тому же, Аномалион уже давно перестал быть частью меня, ведь я остался заперт в твоем разуме. Все это время он существовал сам по себе, неосознанно, неконтролируемо. И у этого, как у любого другого действия, есть свои последствия.
— Предметнее?
— Чтобы ответить предметнее, нужно снова вспомнить про теории, разбирающие, что такое Аномалион. Особенно — про теорию, гласящую, что Аномалион — это такая разумная амеба. Как известно, у любого живого существа, в том числе и амебы, существуют инстинкты. В случае разумной амебы эти инстинкты задавлены ее разумом, но что случится если амеба останется без разума?
— Инстинкты возьмут верх. — я пожал плечами.
— А какие у нас главные инстинкты живого существа? — голос Вихря донесся словно бы из-под подушки, и я едва его расслышал. — Главные инстинкты любого живого существа это выжить… И размножиться на как можно большой площади…
Кажется, Вихрь говорил что-то еще, но я уже не слышал его. На поляну внезапно выполз густой белый туман, затянувший все вокруг меня. Я снова остался в облаке молочно-белого марева, которое не рассеивалось, даже если помахать рукой.
А потом откуда-то издалека, откуда-то сверху раздался едва слышный голос:
— Он приходит в себя! Ну же Крот, давай, родной!
Я поднял голову вверх, к небу, посмотреть, кто кричит…
Это была Скит. Она наклонилась надо мной, сурово сдвинув брови, словно раздумывала ударить меня кулаком или раскрытой ладонью.
Увидев, что я открыл глаза, она просияла и закричала:
— Вивик! Он пришел в себя! Вивик!
Где-то сбоку раздались охи и вздохи, что-то зазвенело по полу, и, оттолкнув Скит, в поле зрения возник старый знакомый Вивисектор.
— Молодой человек! — он сурово свел брови. — Ох и напугали вы нас! Так и до инфаркта недалеко!
Я повернул голову, осматриваясь. Судя по железным стенам и потолку, я все еще находился на борту Легиона, а судя по медицинскому оборудованию вокруг — я был в медицинском отсеке.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Вивик, не препятствуя мне.
— На удивление отлично. — ответил я. — Панацея прижилась?
— О да! — Вивик довольно улыбнулся. — Все тесты строго отрицательные, вы полностью излечены от вашего недуга! Заодно еще и убить вас будет намного сложнее, чем раньше! Где вы, кстати, ее взяли?
— У Земекиса. — я усмехнулся.
— У Земекиса? — Вивик удивленно вздернул брови. — А…
— Он был читером. Или вернее абьюзером, как и я. Вы не знали, я так полагаю…
— Н-нет… — Вивик покачал головой. — Увы, нет. Если бы знали, то, конечно, все его читы сразу бы вырезали и сохранили!
— А теперь нельзя это сделать?
— Даже если мы вернемся к его могиле — увы, нет. — Вивик покачал головой. — Читы, которые уже встроились в организм носителя, начинают разлагаться и разрушаться вместе с организмом после смерти, если их не вытащить. Так что за эту неделю они уже пришли в негодность, как пить дать.
— Неделю⁈ — эхом повторил я. — Я валялся тут неделю⁈
— Восемь дней, если быть точным.
— Проклятье! — я сел на больничной койке, осматриваясь. — Что я пропустил?
— Ничего особенного. — Вивик удивленно посмотрел на меня. — Ничего такого, из-за чего стоило бы так дергаться, молодой человек! Центурия сдалась после смерти Земекиса, Ассамблея захватила Легион и сейчас вовсю идет его ремонт. По осторожным прогнозам техников получится даже вернуть ему возможность передвигаться, но нескоро.
— А какие-то новости снаружи? Из других поселений?
— Ничего особенного. — Вивик пожал плечами. — Где-то постоянно что-то происходит, но не было новостей ни о чем из ряда вон выходящего. Все в рамках Аномалиона — невозможное возможно.
У меня все никак не шли из головы слова Вихря — «выжить и размножиться».
Выжить и размножиться…
— Где моя одежда? — спросил я. — Снаряжение. Оно мне нужно.
— Но вы же только что из комы… — Вивик поднял было руку, чтобы остановить меня, но тут же опустил ее так резко, словно махнул. — Ай, да что я, вас разве остановишь… Одну минуту.
И через минуту передо мной правда появилась куча вещей. Одежда, правда, была не моя — моя превратилась в клочки, но снаряжение никто не трогал. Даже рация, которую мне сунул еще Лион, была на месте, не говоря уже об оружии.
Я быстро оделся, ощутив на плечах привычную тяжесть плитника, проверил заряд в рации и только собрался выходить, как в палату зашла Скит. На плече у нее сидел Стич, и зверек при виде меня радостно пискнул и размытой тенью скользнул по воздуху уже на мое плечо. Вцепился когтями в лямки плитника, ткнулся головой мне в щеку.
— Привет, братец. — я почесал его за ухом. — И спасибо тебе. Жизнь мне спас.
Стич тихо угукнул и остался сидеть в таком положении, уткнувшись в меня.
— Я слыхала, ты куда-то намылился. — ехидно сказала Скит, глядя на меня.
— Ага. И мне бы не помешала машина с водителем. Ты в деле?
— Спрашиваешь! Куда едем?
— К куполу. Самым кратчайшим маршрутом.
Скит аж вздрогнула и посмотрела на меня с недоверием:
— Нафига?
— Так надо. И быстро. Сейчас.
— Кабзда… — вздохнула Скит. — На что я подписалась… Ладно, идем, моя машина в гараже.
Никому ничего не сказав, мы незаметно проникли в гараж и так же незаметно выехали из Легиона через пандус, который, кажется, никто и не собирался больше закрывать. Скит сразу взяла курс на купол и целых пятнадцать минут топила педаль газа в пол и молчала, полностью сосредоточенная на дороге.
А я сидел и ждал, когда же увижу наконец стену этого смертоносного тумана, который запер нас всех тут.
Но так ее и не увидел. Зато увидел кое-что другое.
На горизонте возникла толстая черная черта. Она приближалась, увеличивалась и в итоге оказалось, что это — какой-то огромный комплекс, полный подъемных кранов, больших цистерн, каких-то
