Взрыв разметал голубые изразцы в стороны.
Вверх выплеснулся уже знакомый нам смерч невесомой черной пыли.
Конечно же, то был четвертый джинн!
Нервы у всех нас без исключения были на пределе. И потому мы отреагировали на это явление весьма бурно.
Дядя Вова швырнул в джинна последним «коктейлем Молотова».
Уфимский театрально расхохотался и зычно выкрикнул:
– Я здесь, джинн! Иди же скорей ко мне!
Кадам без лишних слов развернулся и побежал к черным руинам, среди которых маячила приметная башка Тутарбана. Похоже, собирался призвать голема отдубасить джинна его чудо-палицей.
Что же до меня, то я вдруг осознал, что, в соответствии с прогнозом мага, пробуждение четвертого джинна приведет к тому, что Уфимский с принцессой будут телепортированы через алтарь Храма к диким кабанам!
В ту секунду я не особо отдавал себе отчет в том, что принцесса убрана Тутарбаном из фокуса телепортации (и, следовательно, в крайнем случае к диким кабанам улетит один лишь Уфимский). Для меня было главным задержать злодея-доктора…
Поэтому я, как самый обычный оперативник МУРа из старого доброго советского кино, бросился к доктору. Но когда я уже был готов схватить его, у меня под носом пронесся столб гудящего пламени…
То был четвертый джинн.
Он подхватил Уфимского и поднял его в воздух, раскручивая, как цепная карусель пассажира.
Не то от страха, не то от радости, не то от смеси второго с первым Уфимский громко заорал.
Затем потусторонняя сущность, вальяжно помахивая доктором-фридайвером, двинулась к висящему в воздухе бублику дремлющего третьего джинна.
Тутарбан, конечно, попытался перехватить его.
Но удар могучей палицы голема пришелся в пустоту…
И вот уже проснувшийся третий джинн, вальсируя со своим собратом, несется вдоль восточной стены Храма будить двух других…
В общем, вскоре все пространство вокруг Храма потонуло в вихрях гудящего огня и несущихся со скоростью урагана клубах древнего песка.
К счастью, всё это беснование не зацепило ни нас, ни принцессу. Ведь его центром служил алтарь внутри центральной постройки Храма, а мы находились на приличном расстоянии от него.
Но расстояние не помешало нам этот алтарь наконец увидеть: один из джиннов, неистово вращаясь, разнес вдребезги то, что оставалось от западной стены постройки.
Алтарь находился в прекрасном состоянии и был неожиданно красив.
Две колонны, черная и белая, подпирали инкрустированный золотой мозаикой купол диаметром метра четыре.
Высеченный из розового мрамора постамент казался освещенным изнутри.
Две скульптуры – прекрасные полуобнаженные женщины – были изваяны настолько мастерски, что, казалось, вот-вот оживут.
Левая красотка держала в руке ветвь оливы. Правая – цветок лилии.
«Наверняка в этих растениях заложен какой-то страшно глубокий алхимический символизм», – подумал я. Но развивать мысль не стал – было мне в тот миг не до алхимии.
– Где принцесса Амита?! Где она, черт возьми?! – Крик Уфимского донесся откуда-то сверху, где его продолжали катать на своей адской цепной карусели буянящие джинны.
Я, конечно, даже не подумал ему отвечать.
Хотя ответ был мне прекрасно известен.
Вообще говоря, истошные крики Уфимского, сверхдоктора и сверхдайвера, рождали во мне ощущение злорадного торжества. Это же надо было полчаса кряду прессовать меня темой «Я самый крутой чел на Земле», чтобы в итоге забыть про главное: про принцессу, ради которой все затевалось!
Развязка наступила удивительно легко и быстро.
Три джинна – один за другим – ударили огненными молниями в алтарь и точно растворились в нем.
Их удары не причинили вреда. Но постамент и статуи – те самые, полуобнаженные, – вдруг загорелись золотистым свечением.
Четвертый джинн, не выпускающий из объятий Уфимского, подкатился к алтарю огненным колесом. Вспышка – и они исчезли. И джинн, и доктор…
– Как ты думаешь, куда его сейчас понесло? – спросил дядя Вова.
– Уфимского?
– Ну да.
– Да вылезет через какой-нибудь портал…
– У нас? В Российской Федерации?
– Не-ет, он же не собирался! Да и сам же Уфимский сказал, что эти телепортеры бросают туда-сюда в пределах Империи Алхимиков…
– Хотел бы я иметь такую карту, на которой было бы обозначено, какие порталы куда ведут, – дядя Вова сделал мечтательное лицо.
– А зачем тебе? Хочешь быть как Уфимский? «Фигаро здесь, Фигаро там»? Так ведь и чокнуться можно! Не говоря уже о том, что есть опасность сукой распоследней сделаться… Вот как он примерно.
– Можно… Ну так волков бояться – в лес не ходить! Твои соображения – они из той же оперы, что «деньги портят». Кого портят, а кого и человеком делают… Сколько всего для людей можно сотворить, имея эти самые деньги? Сколько больниц для детей построить? Сколько приютов для бездомных собак? Скольким бабушкам купить еду и теплые пледы! Эх… Вот и с картой порталов то же самое! Попадет карта в руки идиоту – будет служить идиотизму… Попадет в руки хорошего человека – послужит добру.
– Ну в принципе-то оно конечно, – вяло согласился я.
Бог знает в какие этические дебри завела бы нас со старшиной эта дискуссия, если бы в поле нашего зрения не появилась… принцесса Амита.
Вид они имела несвежий, если не сказать потрепанный. Красивое платье было порвано, грязные волосы спускались на лицо и шею потными прядями. Одна нога была босой, другая предпочитала оставаться обутой в туфельку.
Было видно, в общем, что племянница императора натерпелась в Храме по самое не могу.
«Слава богу, хоть жива», – подумал я с сочувствием.
Рядом с Амитой, чуть позади нее, шел Тутарбан. Вид у него был еще более жалким. Его палица была сломана, а правая рука… ее вообще начисто срезало по самое плечо!
Вместо головы у Тутси было теперь только полголовы – по причине отсутствия затылочной части.
Тутарбан шел, сильно прихрамывая, и из этого я сделал вывод, что список повреждений, нанесенных голему бестелесными воителями Храма, описанными выше не исчерпывается…
– Ты выглядишь как настоящий герой, – сказал я Тутарбану. – Ты ведь не чувствуешь боли, так?
– Нет, – ответил Тутарбан с присущим ему красноречием.
– А с ней как, с ней же все хорошо, да? – я указал на Амиту.
И в этот момент произошло то, чего я ни разу за всю экспедицию не видел и уж совсем не ожидал.
Глиняное, напрочь лишенное эмоций лицо Тутси вдруг обрело радостное выражение, и его злой рот с опущенными вниз уголками растянулся… в счастливой улыбке. Существо, созданное убивать, улыбнулось мне! Улыбнулось миру! И всё благодаря Амите!
– Когда я с ней, у меня экстаз. Большой. Как гора, – сказал голем сквозь улыбку.
