Штатским его слова показались чудовищным цинизмом, но оба адмирала разразились заразительным смехом. Похоже, после десятилетий лет вражды они снова нашли общий язык.
— Как вы можете говорить такие ужасные вещи, — простонал Суонк.
— Уймитесь, головастики, — негромко потребовала Бианка. — Не надо причитать о том, что выше вашего понимания. Мы снова идем умирать. И на этот раз шансы погибнуть намного больше, нежели бывало прежде.
Едва покинув систему Сириуса, Зоггерфельд и Дунаев отослали своим правительствам подробные шифрограммы, в которых сообщалось о мирном соглашении, а также назначался сектор пространства, где должны сосредоточиться оба флота — имперский и таукитянский. Гравитация распространяется вовсе не мгновенно, поэтому ответы поступили спустя много часов. Генеральные штабы известили, что император Фердинанд и Совет Верховного Командования одобряют замысел.
К концу вторых суток, когда маленькая эскадра начала тормозить на подступах к Проциону, прямо по курсу появились два шедших навстречу корабля — крейсер и тяжелый грузовоз. Оба принадлежали 61-й Лебедя. Переговорив с земляками, Виргиния Эссекс доложила:
— Наши эвакуировали с Лемонда всех людей. Можно бомбить, не опасаясь сопутствующих потерь.
Локаторы подтвердили, что в системе нет земных кораблей. Мишеней было четыре: фрегат и крепость Настиарны на орбите, а на поверхности — космодромная база с легким крейсером. Главной целью без обсуждений признали базу, построенную посреди пустыни в центре самого большого материка Лемонда. «Вельзевул», «Гефест» и «Победитель» выпустили торпеды с рубежа внешних планет.
Тысячекратно обгоняя световую волну, снаряды достигли мишеней прежде, чем экипаж вражеского крейсера успел запустить двигатели. Огненные шары кваркового синтеза вспыхнули над Лемондом, подобно дополнительным, в придачу к Проциону, звездам. Боеголовка, поразившая космодром, пронзила атмосферу столбом пламени, распространяющим колебания динамических флуктуаций. Затем, облако приняло классическую древовидную форму, мохнатая верхушка превысила орбитальную скорость, оторвалась и рассеялась по космосу, а состоящее из тяжелых частиц основание рассыпалось пеплом, излучающим в гамма-диапазоне.
Оценив результаты, нейросеть «Вельзевула» выдала рапорт: все мишени поражены, побочные потери минимальны.
— Ну вот, — удовлетворенно изрек Зоггерфельд. — А эти странные штатские чего-то боялись.
— Дикие они, — согласился Звездный Дракон. — Простых шуток не понимают.
Никитин уже проложил курс к ближайшей «улитке», и примерно через пару часов после проционской расправы эскадра нырнула в черную дыру, прошла навылет затейливо завитый аппендикс скрученного пространства и оказалась возле места, где намечался сбор деблокирующего флота.
Сектор охраняли крейсера Семпера — старенький «Коловрат» и новейший «Каратель». При виде последнего Дунаев восхищенно поинтересовался:
— Что за машина?
— Из тех, что мы втайне строили, — гордо поведал Зог. — Проект «Кархадон». Четверку таких получила Земля, два — Тау, по одному — Семпер и Фомальгаут.
— Фомальгаут его получит примерно через неделю, — печально пошутил Дракон. — Когда мы и настиане перемолотим друг дружку.
— Не будь пессимистом. — Долговязый рассмеялся. — То есть при нынешнем соотношении сил сражение закончится, конечно, взаимным истреблением, но крейсер у Фомальгаута есть. «Хищника» строили на Мантре. Думаю, он уже готов и поддержит нас ударом из системы.
Одобрительно покивав, Дунаев осведомился добродушным голосом:
— Силен ты, маршал Герб. Признайся, ведь ты всегда симпатизировал Семперу.
Его слова сильно удивили командира линкора. Подняв брови, Зог пристально посмотрел на Дракона, после чего проговорил:
— Семперу… да, симпатизировал. А с чего ты решил, будто Герб — это я?
— Ну как же… — Дунаев даже растерялся. — Наша разведка… аналитики сделали выводы…
— Неправильные выводы, — фыркнув, отмахнулся Зоггерфельд. — Лет десять назад наши политтехнологи придумали модель анонимного правления. Смысла я не понял, но большинством голосов Совет решил попробовать. Вроде бы народ подсознательно предпочитает подчиняться не конкретным личностям, но абстрактному символу власти. С тех пор имена членов Совета заменены псевдонимами, время от времени сообщается о замене адмирала Борджеса маршалом Гербом, о попавших в опалу Зоггерфельде или Клеменсе.
— Идиотизм, — заявил Дракон. — Значит, ты не Герб и не в опале?
— В том-то и дело. Герб — нынешний псевдоним Асгардова, никто не собирается отдавать меня под трибунал, а система — идиотская. Но публика довольна. — Долговязый заулыбался. — Даже забавно бывает, когда журналисты робко интересуются: правда ли, адмирал, что Асгардов просил Герба помиловать вас…
Ничего не ответив, Дунаев мрачно рассматривал приближающиеся корабли Семпера. При этом имперский герцог насвистывал «Желтое небо», что было признаком напряженных раздумий. Наконец он изрек:
— Может быть, это и разумно. Ваш Совет принимает стратегические решения, выборная власть претворяет их в жизнь, а бестолковый обыватель смакует жуткие слухи об интригах в высших эшелонах.
— И нам развлечение, — добавил Зоггерфельд.
Дежурный офицер прервал адмиральскую беседу срочным докладом. «Вельзевул» и корабли сопровождения затормозились до антисветовой скорости относительно Солнца. Тяжелый крейсер «Каратель» сообщал, что старшие командиры Семпера намерены прибыть на линкор для переговоров. Командир «Звезды смерти» тоже собралась нанести визит.
Кроме того, со стороны Тау Кита приближалась эскадра под командованием гросс-адмирала Асгардова, а из ближайшей «улитки» появились имперские корабли под вымпелом крон-принца Эдварда. Вдали, на пределе досягаемости локаторов, мельтешили авангарды земного флота.
Недалеко, примерно в половине светового года, застыл без движения грузовой корабль, приписанный к фирме с планеты Гектор. Насчет него вопросов не возникало — разведка Северной Республики. Чуть ближе курсировал по сложной трассе фрегат, не подававший опознавательных сигналов. Роман Никитин узнал Малыша — именно этот кораблик преследовал несколько дней назад «Афродиту». Адмиралы даже не стали посылать торпедоносцы, чтобы отогнать любопытных гостей, неспособных представлять угрозу.
— Пришло время серьезных разговоров. — Звездный Дракон озабоченно покачал головой. — Как ты думаешь, найдем общий язык?
