Тьма в конце концов схватила меня в свои объятия, я проваливался в сон уже не слыша что говорят Каморо, но я слышал нарастающий гул, что вселял в мое сердце ужас. Я знал эти голоса, но всегда слышал, как говорит один, сейчас же этот голос произносили тысячи глоток.
— Наконец-то, настало и наше время, — проревел гул голосов в моей голове. — Пора пожрать тебя, твой путь закончится здесь, ошибка!
Интерлюдия
Сохранённые воспоминания за номером АК 600015, под грифом особо секретно. Следующему главе клана после ознакомления уничтожить. Закодировано лично Агне Каморос. Предупреждение: в случае несанкционированного доступа сработает заготовленный код и разум нарушителя никогда не будет прежним.
С уважением, Агне Каморос.
Название: Тайна Джона Каморо.
Место: Зал совета Каморо.
— Нет, это невыносимо, — произнесла я, зевая и прикрываясь рукой. — Как же эти твердолобые бараны все-таки умеют упираться!
Утро только-только началось, но дела не давали дождаться рассвета. Нужно было немедленно решить, что делать с новым членом Каморо до заката, ведь по закону клана Каморо уже вечером будут объявлены родители Джона, а если точнее его опекуны. И если с Терой никаких проблем, за милую маленькую девочку готовы рвать глотки те члены Каморо, что потеряли детей после того, как три вражеские марионетки пробрались в убежище при штурме родового дома Каморо, то с чужаком все очень и очень не просто. Ему повезло, что его суть видела лишь я, и пока нет голосов в его пользу данное мной ему обещание висит на грани. Но вот если люди узнают о его сущности то, как минимум, потребуют его прикончить или препарировать как лабораторную крысу. Однако если появятся люди, готовые стать его опекунами, с него не упадет ни один волос без моего разрешения.
— Госпожа Агне, вы сделали многое после краха клана, не позволили разорвать остатки клана после нападения и защитили от кланов, что веками точили на нас зубы, — заговорил после недолгого молчание третий из тринадцати членов высшего совета Каморо, Торуа, сорокалетний отец, что потерял все. Его теперь и отцом не назвать, да и сыном тоже, имя его рода огненных, Карсы, в Каморо теперь носит лишь он. — Но он из человеческих ульев, и все прекрасно знают, что именно они нанесли по нам удар, надеясь уничтожить. Да я сам его сожгу в порыве злости! Мои раны, госпожа Агне, еще кровоточат, а вы говорите принять в клан того, в ком течет кровь этих ублюдков!
— Я услышала тебя, Торуа, и понимаю тебя, — с комом в горле тихо проговорила я, поглаживая круглое навершие своей трости. — Как твоя рука? Помогают ли мои лекарства?
Болезненно худой владеющий, что сейчас был переполнен яростью, слегка побледнел, вспомнив, что не только он потерял многое в той резне, но и я. Да и каждый из людей, что были в этом зале, потеряли кого-то а иные абсолютно всё. Обрубок руки Торуа, скрывающийся в красивом рукаве дорогого пиджака, тут же был убран со стола, Торуа все еще его стеснялся, и я чувствовала его мысли — обрубок болел, сводя огненного с ума. Знаю, он не раз уже думал приказать своему пламени охватить тело и превратиться в горстку пепла. Но больше всего его мучила тоска по родным, эта нестерпимая боль навечно изменила когда-то веселого владеющего огнем, теперь же на его лице улыбке не бывать.
— Помогают, — тихо и устало проговорил Торуа, и на его глазах навернулись слезы, — Но сердце болит сильнее.
— Увеличь дозу в пять раз, — сурово проговорила я, добавив с материнской теплотой в голосе. — Перед сном зайди ко мне в кабинет, я уберу боль в твоем сердце.
— Спасибо, — еле слышимо прошептал нынче изможденный воин, что в ту роковую ночь спалил более сотни сильнейших врагов в ту ночь. Подобно легендарному фениксу возмездия он парил в небе, объятый огнем, и заставлял землю пылать, а камни плавиться.
— Это тебе спасибо за откровенность про Джонни, но я гарантирую, в нем нет ничего от жителей в Человеческих ульях, он не Агдарец, — как можно мягче проговорила я, не видя поддержки в моей просьбе ни от одного члена совета. Сара вон как смотрит на меня холодно, для неё все просто. Он из человеческих улей, смерть Агдарцам. А Сэм не примет в клан человека, в котором нет крови даже самого слабого рода из клана Каморо, а в Джонни как раз нет крови ни одного рода. — Кто-то еще хочет высказаться?
— Агне, это смешно, не место чужаку… — вновь начал Бил свою речь о том, что такое сейчас просто невозможно, но я даже не пыталась его слушать. Его мысли открытая книга, и я уже знаю всю его речь наперед. И потому в задумчивости сейчас я вертела в пальцах небольшой нож для резки бумаги, прокручивая в голове свою первую встречу с Терой и Джонни у ворот.
Передо мной стоял парень лет шестнадцати, его руку сжимала малышка, в которой я сразу увидела улыбчивую Марию, а её глаза были точь в точь как у моего сына, даже сейчас слеза хочет сорваться с глаз. Увидев впервые в жизни эту девочку я уже хотела побежать к ней и обнять, но она была не одна.
За ней стоял он, с темными кругами глазами и с дрожащими руками, он явно хотел теплого приема, его сердце настрадалось. Но ему не повезло — я манипулятор, владеющая, что достигла высших ступеней в развитии своего дара. Едва приглядевшись к нему, я видела, как в замученном жизнью парне словно белыми нитками соткан инородный, искусственный разум, как нелепое создание какого-то патологоанатома. Темные стороны его разума, что обычно у людей не используются, были заняты копиями, отпечатками чужих разумов. Марионетка, что порабощается манипулятором, выглядит очень, очень похоже, но у неё лишь один отпечаток, всегда. А тут пять! И все, любое существо, даже марионетки, владеющие и животные могут быть мной прочитаны, я могу заглянуть без взлома в мысли, что текут именно сейчас. Пусть у могущественных владеющих из-за их я могу посмотреть лишь эмоции, лишь намеки на мысли, но и этого достаточно. А тут нечитаемое чудовище с изломанным разумом пришло к воротам Клана Каморо и говорит:
— Здравствуй, бабушка, я твой внук.
Как я его сразу не убила? Загадка. Наверное, все дело в том, что в обычном зрении передо мной стоял подросток, замученный невзгодами. Но я знала, что в случае с сильными владеющими, закрывшими свой разум, можно сломать его защиту, если вывести его из равновесия, морально размазать тонким слоем по стенам, заставить эмоцционировать. И тогда мне будут понятны хотя-бы помыслы разумного, но вначале для этого надо заставить ослабить защиту. Либо пытками, либо такой встряской, что не пожелаешь и врагу.
— Жестковато, — проскочила мысль в моей голове, а рука все сжимала навершие трости, пока двенадцать членов совета уже вовсю орали друг на друга и конечно же на меня, возмущаясь моим предложением нанести знак клана на Джона Каморо. — Ну, пусть еще немного покричат, я с вами тоже не буду сюсюкаться. Правление Исира окончено, он был с вами слишком добр и в его время правил всеми делами совет. Как итог клана больше нет, а этот дебил скинулся со скалы не выдержав горя, дохляк, и теперь мне разгребать все это дерьмо. Но вернемся к внукам, с этими баранами из совета все понятно, в отличие от Джонни.
Негативные эмоции Джонни во время проверки дали мне доступ к его разуму и возможность изучить его на безопасном расстоянии. Как выяснилось, его отпечатки, какими бы они не казались уродскими, это природная аномалия. И они появились не позже двух месяцев назад и постепенно сращиваются с разумом своего носителя, пропадая в естественном разуме не вредя Джонни. И эта удивительная аномалия опасно перегружает его психику, когда я шла к ним под дождем к железнодорожному перрону видела уже не урода, не опасность для клана, и даже не воина. Я видела смертельно больного парня, того, кому нужна помощь, гения, который, как и Тера, вот-вот уничтожит сам себя. Еще буквально пара дней и этот парень мог потухнуть, сгореть, но он попал пусть и в не самые добрые руки, но в те, что надо. Я помогу ему не потерять себя и не сгореть, пусть и выгоды от этого нет.
