ограниченно. Если нет, то придётся придумывать что-то другое. Нужно было собрать команду, которая этим займётся и отправить её искать необходимые места и ресурсы.
Команду решили делать смешанной, часть людей Эсмеральды, часть Папаши.
Несмотря на то, что власть в Асгарде ещё нужно было вернуть, Эсмеральда, как будто, вообще об этом не волновалась. Она строила планы на будущее, словно все проблемы уже решены.
Когда Папаша спросил её об этом, она ответила:
— Повоевать придётся. Я хочу вызвать тех, кто против меня, на открытое столкновение. Чтобы они погибли в бою, и не пришлось потом заниматься чистками.
. Они вдвоём стояли на верхней надстройке корабля, высоко над палубой. Тёплый ветер играл с их волосами.
— Очень самоуверенно, — сказал Папаша, — знаешь, меня тоже постоянно пытаются сместить. Прямо вот реально постоянно! Появляются какие-то люди, которые почему-то начинают думать, что всё что есть, существует само по себе. И раз оно есть, им нужно только встать у штурвала, чтобы повысить свой статус и уровень жизни, а всё будет точно так же идти своим чередом. Это же такой лютый бред! Они вообще не понимают, как всё устроено, на чём держится и каких усилий стоит всё это развивать. Они настолько ничего не понимают, что думают, будто меня можно просто подвинуть локтем и устроиться в моём кабинете. Идиоты! И такое происходит раз за разом! Приди они к власти в самом деле, они же всё просто уничтожат! Разрушат то, что создавалось нечеловеческими усилиями. И самое обидное, что разрушив всё, они даже не поймут, что всё произошло по их вине! Они будут думать, что просто пришли к власти в неудачное время, когда кризис был уже неминуем. Я когда про это думаю, меня прямо на части разрывает от возмущения, — Папаша шумно выдохнул, — поэтому я этих дураков убиваю. Как только они себя проявят, как только предпримут действия к захвату власти, пусть даже и робкие, так я их без церемоний пускаю в расход. Частенько собственноручно. Никаких вторых шансов, никаких помилований. Я как карающая рука естественного отбора! Очищаю генофонд человечества от тех, кто способствует разрушению. И дело не в том, что я держусь за власть. Я ведь, как и ты её не получил. Я создал то, чем управляю! И как ты сказала про себя, так же верно это и про меня, я живу этим! И никому это не отдам!
— Эк тебя разобрало! — слегка потрясённо сказала Эсмеральда, — не ожидала от тебя такого монолога!
— Да, выговорился, — улыбнулся Папаша, — и не жалею. Мы же ведь родственные души. И все наши разногласия только в том заключаются, что каждый хочет выторговать для своих более выгодные условия. Не для себя, а для своего народа, своей общины, своей страны, если хочешь.
— Я не сомневаюсь, что смогу вернуть власть. Но чтобы такое не повторялось впредь, нужно что-то менять в системе управления. Придумывать какие-то страховочные планы и стратегии, — сказал Эсмеральда, — можешь поделиться опытом? Я так понимаю, его у тебя значительно больше, чем у меня.
— Конечно, могу! — сказал серьёзно Папаша, — скажу даже больше, хочу этого. Чтобы твоя власть не закончилась неожиданно и кто-то другой, не порушил всё то, что ты с таким трудом бережно взращивала, — Папаша на некоторое время задумался. Наконец, он продолжил, — тема эта очень сложная. Тут нет одного рецепта, который помог бы ото всех проблем. Поэтому я буду делиться с тобой опытом не один раз. У нас будет несколько разговоров на эту тему.
— Я это всячески приветствую! — сказала Эсмеральда, и посмотрела вдаль, — я не люблю в этом признаваться, но многое приходится осваивать методом тыка, методом проб и ошибок. И эти ошибки иногда очень дорого обходятся.
— Вот как сейчас, например, да? — спросил Папаша.
— Да, как сейчас, — кивнула Эсмеральда.
— Я тоже делал ошибки, — начал Папаша, — и тоже за них платил. Не хочу, чтобы и ты платила за то же самое. Просто у меня на самом деле больше опыта, я давно занимаюсь управлением и уже выработал ряд приёмов. Одна из главных вещей в управлении, это люди!
— Это я знаю, — вздохнула Эсмеральда.
— Может и знаешь. Но как та распоряжаешься этим знанием? — спросил Папаша, — ты, наверняка, самых верных и преданных своих единомышленников держишь возле себя, верно?
— Конечно! — удивилась этому очевидному утверждению Эсмеральда.
— И тем самым оставляешь свободное пространство для альтернативных группировок и точек зрения. На мой взгляд, это ошибка, — сказал Папаша, — ты кучкуешься со своими единомышленниками, а в это время тот, кто хочет занять твоё место, начинает набирать себе своих сторонников. А ты об этом даже не знаешь. Почему? Потому что все самые верные тебе люди не там, а рядом с тобой.
— Ну-ка поподробнее, — заинтересовалась Эсмеральда.
— Чисто по-человечески это сложно, — сказал Папаша, — приходится отдаляться от людей, которые тебя понимают и разделяют твои взгляды. Но это необходимо! Я постоянно назначаю самых верных своих друзей на дальние рубежи. Иногда это похоже на ссылку. Но зато я знаю, что за тот сектор, я могу быть спокоен. Кто-то думает, что у нас разладились отношения. Постепенно люди вообще забывают или рядом появляются новые, которые даже не знают, что это был мой друг. Но он на своём посту, чётко следит за происходящим и держит меня в курсе. И доверенные люди у меня везде, во всех самых дальних закоулках.
— И это работает? Ты же говорил, что постоянно происходят заговоры, и кто-то хочет тебя сместить? — удивилась Эсмеральда.
— Это работает! Это помогает удержать глобальное управление большим организмом, в который превратилась наша община. Проблема в том, что доверенных людей всегда не хватает. И их качество бывает разным. Иногда и ошибаешься в человеке. Но задача создать разветвлённую сеть. Чем больше эта сеть и чем выше качество людей в неё входящих, тем система устойчивее. А насчёт заговоров, так это тоже следствие того же самого процесса. Из-за того что лучшие люди работают на периферии, пространство рядом начинает заполняться карьеристами и прочими проходимцами. Пока они просто выполняют свои функции и мои распоряжения, они безопасны. Но рано или поздно, им начинает казаться, что они тут главные и на них всё держится. Вот тогда и происходит заговор. Но из-за того что они обычно недалёкие, и заговоры у них такие же… бесперспективные. Без серьёзной подготовки, без разветвлённой сети единомышленников. Бывало, что просто приходили ко мне и пытались меня уволить, представляешь? — радостно сказал Папаша.
— Интересно! — искренне сказала Эсмеральда, — действительно интересно! Я об этом хорошенько подумаю!
— Подумай, — сказал Папаша, — и обрати внимание вот на что. Сейчас ты опираешься на Атлантиду, которой управляет твоя верная сторонница. А заговор не коснулся твоего плавучего острова, скорее всего потому, что он был далеко. Вот и получается, что ты используешь тот самый ресурс. Верная сторонница, находящаяся на периферии. Да, это вышло случайно, и если бы Атлантида была на базе, возможно, ситуация бы развивалась иначе. Но получилось то, что получилось.
— И что, ты со всеми вот так щедро делишься своим опытом? Даже если знакомы всего ничего? — спросила Эсмеральда.
— Нет, не со всеми, — честно сказал Папаша, — просто я чувствую родственную душу. Уже кажется, что такого быть не может, а потом, внезапно, раз и происходит. Ты мне очень нравишься. Настолько, что я бы тебя поцеловал. Но есть у меня какое-то внутренне чувство, что делать это без предупреждения не стоит.
Он не уследил как двигается Эсмеральда, только увидел её глаза прямо перед своими и почувствовал дыхание.
— Хорошо, что ты это сказал, — прошептала она, — а то ещё минута, и я бы сама на тебя набросилась! А хотелось бы, чтобы первый шаг сделал всё-таки мужчина!
Спас радостно подскочил. Они Лианой лежали в спасательной шлюпке на брезенте и нежились на солнышке.
— Что случилось? — Лиана встревожено поднялась следом за ним.
— Смотри! Папаша с Эсмеральдой целуются! Здорово, правда? — оживлённо сказал Спас, глядя наверх.
— Честно говоря, да, — улыбнулась Лиана, взглянув туда же, — если у них это серьёзно, то из этого может получиться самый перспективный союз на планете!
— После нашего! — сказал Спас, укладываясь обратно.
— Естественно! — кивнула Лиана и легла рядом.
С
