Ознакомительная версия.
— Тут они, красавцы! — весело сказал капитан, поводя по сторонам красноватыми линзами прибора. — Кружат! Полным-полно! Я такого количества в жизни не видел!
Я пожалел, что рядом нет еще одного устройства обнаружения. Да и автомата тоже. Без них я остро почувствовал себя слепым и голым. Как представлю, что идти придется сквозь НИХ… Но в какой-то миг я вдруг понял, что ясно вижу полупрозрачные силуэты призраков. Их и правда было очень много. Гораздо больше, чем вчера. Они стаями носились по помещениям, постоянно появляясь из стен и туда же уходя. Слегка оторопев от этой жуткой карусели, мы с капитаном вышли из здания.
Снаружи стояла непроглядная тьма. Но, проморгавшись, я опять-таки «вдруг» стал различать предметы. Эге! Так у меня и ночное зрение появилось?
Капитан бодрым шагом, словно и не валялся всего полчаса назад в полной отключке, топал по тротуару. Я замешкался у дверей Управления, и капитан, оглянувшись, недовольно осведомился, чего я тяну. А мне просто надо было немного адаптироваться к своим новым способностям. Да и призраки нервировали — один, самый назойливый, постоянно кружил перед самым носом. Расстояние до него, по моим субъективным ощущениям, составляло меньше метра.
Стараясь не обращать на это внимания, я догнал Тарасова, и мы, плечо к плечу, почти строевым шагом двинулись в известном капитану направлении. В хорошем темпе мы прошли больше тысячи шагов (я считал!) и повернули налево. Здесь черта Города заканчивалась. Дальше виднелась голая пустошь. Теперь мы двигались вдоль границы жилой зоны. Дома были по левую руку — пустырь по правую. Призраки продолжали кружить над головой, и Тарасов изредка недоуменно качал головой, бормоча себе под нос что-то вроде: «Никогда не видел, чтобы они так носились!»
— Неужели это настолько неординарное событие? — поинтересовался я из чисто академического интереса, чтобы хоть как-то скрасить дорогу.
— Такое столпотворение? — уточнил Тарасов. — Ну, да, конечно! Обычно мы за ночь десятка два видим. Шесть-семь удается сбить. А сейчас… Я даже и не думал, что их может быть так много. Просто теряюсь в догадках, что могло послужить причиной! Единственная приходящая в голову отгадка — они знают о наших событиях и реагируют на них.
— А вы разве не признаете за ними разумность? — удивился я. От Плужникова мне поступала несколько другая информация.
— Ну, как это — разумность? То, что они не безмозглые, — понятно! А вот наличие разума? Не знаю… — призадумался Тарасов, не сбиваясь, впрочем, со строевого шага. — Вы знаете, в нашем батальоне некоторые умели входить с ними в контакт. Вот, к примеру, сержант Сысоев из моей роты…
— Это тот, без глаз? — уточнил я.
— Он самый! — подтвердил Тарасов. — Но эти контакты были скорее на уровне чувств…
— И что же чувствуют призраки? — заинтересовался я, украдкой косясь на нашего назойливого спутника, так и продолжавшего лететь в метре перед моим носом.
— В основном голод, — ответил Тарасов, — но иногда… Черт! Да, тля, задолбал же этот настырный хрен!
Это капитан возмутился поведением преследующей нас (или указывающей дорогу) «сублимированной эманации». В данный момент призрак сблизился со мной на полметра, то есть висел почти вплотную к моему лицу. Шарахнувшись, капитан вскинул автомат. Я едва успел остановить выстрел.
— Погоди, Володя! Мне кажется, что он нам сказать что-то хочет!
— Сказа-а-ать? — удивленно протянул Тарасов, но автомат опустил. — Хорошо, давайте отойдем в сторонку, вот к тем сарайчикам.
Мы отошли к группе покосившихся строений, которые, видимо, использовались жителями в качестве выносных кладовок. Призрак последовал за нами. Капитан толкнул кривую незапертую дверь, и мы вошли, а вернее, втиснулись в помещеньице, больше напоминающее по размерам шкаф. «Эманация» прошла сквозь стену и снова вплотную подлетела ко мне.
— Ну, давай! — скомандовал я. — Есть что сказать — говори!
Серое марево окутало меня.
Я сидел за деревянным столиком на открытой летней веранде пивного ресторана «Бавария». У моей правой руки стоял высокий запотевший бокал с нефильтрованным пивом. А прямо напротив меня сидел ухмыляющийся Подрывник. Ухмыляться-то он ухмылялся, но вот глаза у него были грустные-е-е!
— Ну, здорово, Леха!
Я ошарашенно помотал головой — ведь только что вокруг были необструганные доски сарайчика. Ущипнул себя — больно! Глотнул из бокала — в нем было так понравившееся «Бланше де Брюссель» с цитрусовым привкусом.
«Все, блин, допрыгался», — мелькнуло в голове. Все-таки началось — крыша поехала! В разных всяких бездонных подземельях сиживал, в чуднейших астральных океанах плавал… теперь вот пивко с пропавшим приятелем попиваю неизвестно где. Внезапно организм настойчиво напомнил о своих физиологических потребностях. Тэк-с, надо помочь организму, он у меня один все-таки, а заодно и проверить это славное местечко.
— Где здесь туалет? — спросил я у Подрывника.
— Да там же, где и раньше, — непритворно удивился приятель, — ты что, Лехинс, склерозом обзавелся?.. Почем брал? — он заржал столь жизнерадостно, что мне стало как-то неудобно. Неужели я и взаправду не сплю, а сижу в понравившемся пивняке с другом? Значит, все предыдущие приключения были причудливой игрой воспаленного разума? Однако глаза Андрюхи выдавали отнюдь не веселый настрой мыслей. Во всем происходящем крылся подвох. Но вот в чем конкретно?
Я поднялся из-за стола и направился с веранды в зал ресторана.
— Ты там это… не слишком долго носик пудри! — глумливо крикнул мне в спину Подрывник. — А то пиво пропадет.
— Да пошел ты, — привычно огрызнулся я на ходу.
Внутри было малолюдно. Несколько человек сидели за столиками, но как-то в глубине, у самых стен, и я не мог рассмотреть их в полумраке. Да я и не старался, если честно, потому что организм продолжал требовательно звать к облегчению, и мне пришлось резко ускориться.
Споласкивая руки, я с любопытством разглядывал висевший рядом с умывальником нарочито измятый листочек под стеклом и в рамочке, примеченный мной еще в первое посещение сего заведения. На табличке какой-то местный остряк скопировал фрагмент из романа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Соль шутки состояла в том, что именно в этом кусочке Гаргантюа рассказывает, чем он подтирает задницу. Эта мелкая деталь почти успокоила меня — я не брежу, ресторан настоящий, а все предыдущие приключения — глюк, вызванный неумеренным употреблением слабоалкогольных напитков. Но, перечитывая скабрезную надпись, я вдруг увидел, что некоторые фразы выглядят другими. Нет, все-таки я брежу — когда я был здесь в последний раз, герой романа хвалил бархатную полумаску светской дамы. А теперь он рекламировал туалетную бумагу «Зева Плюс»!
Ознакомительная версия.
