Кроме сбоя в компьютерных системах, с момента дематериализации Катерины отключились также все радио— и телевизионные станции. В эфире бушевали невообразимые помехи… И не только на одной-двух планетах Лиги. Электронные средства массовой информации и системы связи отказывались устойчиво работать в каждом из миров галактики.
Большинство людей в данный момент ломало голову над вопросом, что случилось с инфосистемами, зависимость от которых как на производстве, так и в быту в современном обществе настолько велика, что практически в эти минуты замерла сама жизнь — по меркам и понятиям достигнутой цивилизации.
И лишь лейтенанта Стрельцова проблемы связи сейчас не интересовали нисколько. Всей своей сущностью он пребывал в другом измерении. Будучи дееспособным Киберчтецом, Иван являлся, пожалуй, единственным свидетелем фантастического сражения, бушующего в технополе. Молодому гринчанину казалось, что он находится в эпицентре ядерного взрыва, в самом его основании — чудовищном месиве взломанной информационной структуры. Хотя даже такое сравнение, наверное, неспособно полностью передать ощущение грандиозности космической бури, открывшейся изумленному взору Ивана.
Сильнейший киберудар сразу же, как пушинку, отбросил Чтеца на стоящее рядом дерево. Парень соскользнул телом по стволу, будто отклеившаяся афиша, и немигающими глазами уставился вверх. Окружающая среда вокруг молодого человека непрерывно сотрясалась от вибраций и вздрагиваний. Уши забило неумолкающим гулом и тревожным рокотом. Парень представлял, что лежит на кромке жерла действующего вулкана, а может, на стыке целого семейства действующих вулканов.
Катькина душа взметнулась огненным столбом к самому центру галактики и там вырвалась с огромной энергией, словно термоядерный гриб, в окружающее ее киберпространство. Вспученная туманность аналоговой личности девушки неожиданно вспыхнула ярчайшим светилом. Центр этого гигантского облака активно поглощал вспоротые внутренности технополя, с шипением и клокотанием перемалывая и очищая информационную структуру невидимой реальности. Всепобеждающий чистый свет заполнил тонкую материю, расплавляя, как в домне, и превращая в шлак, гладкие черные пятна, оставленные Зловещей Тенью. Звездный жар любви методично очищал божественный эфир, разрушая злодейские заклинания князя тьмы.
В первые минуты Иваном овладело желание как-то помочь любимой. Но тут же парень отчетливо понял, что он в этом сражении абсолютно лишний. Нет, не из чувства самосохранения Чтец пришел к такому выводу. И даже не по причине невозможной реальной помощи. Ведь на самом деле Стрельцов и не знал, кому и где помогать-то — ментальное тело невесты, разорванное на тысячи прозрачных полотнищ, словно в образе романтических парусов древности, разлетелось во все концы галактики… Просто высшие уровни технополя сейчас для Ивана были недоступны — по законам Божественного Рока. Ведь там не совсем чтобы каждый за себя. Скорее один за всех и все за одного, как у мушкетеров. А судьба распорядилась так, что все человечество было сейчас сконцентрировано в Катькиной сверхновой звезде… И одновременно она была в ответе за всех людей.
До сознания Ивана смутно дошло, что, возможно, он навсегда УТРАТИЛ СВОЮ КАТЮШУ. Опустoшенный Стрельцов отупело и безразлично вглядывался в грохочущую над ним топку очистительной суперзвезды. Временами парень полностью терял ощущение действительности и в реальном, и в потустороннем мире. Ни добро, ни зло как таковые сейчас его не интересовали, будто все, что творилось вокруг, происходило как бы совсем и не с ним. Ни страх, ни благородство ничуть не щекотали его нервы.
Душа пуста. Но очи чисты. И если невеста растворилась в мироздании полностью, то жених в свою очередь достиг в какой-то степени частичного просветления: он начал потихоньку бсвобождаться от страданий, вызванных земными привязанностями и желаниями… Но сближение с Чистым Разумом длилось недолго, и, покинув подступы к нирване, Чтец вновь очутился в бушующей реальности технополя.
Термоядерный гриб, или, вернее, сияющий цветок взрыва, окруженный огненной сферой, все так же импульсивно расширялся под воздействием внутренних ударов продолжающегося извержения энергии. Перемалывающая туманность захватывала все новые и новые слои тонкой материи.
Понятие расстояния имеет в технополе совершенно иную сущность и наполнение, чем в реальности. Но тем не менее Иван чувствовал, видел и даже знал, что очищающий солнечный шар уже подмял под себя информационные структуры миров, находящихся в космическом пространстве далеко за пределами галактики.
Зловещая Тень панически бежала с места сражения и укрылась в глубоких подвалах мироздания, которые в простонародье называют адом.
Из центра огненного шара до Стрельцова со свистом и шипением долетали лишь развороченные глыбы застарелых, некачественных массивов да остывающие ошметки вспоротой структуры поля (из тех слоев, которые успели загадить пиявки Вельзевула). Догорающие остатки информационного мусора и хлама, словно кометы, то тут, то там с воем вонзались в энергетические поля вокруг распластанного тела Чтеца. Звук, доносящийся из самой гущи огненного вихря, можно было сравнить с раскатами грома. Но не с одиночными ударами, а со сплошным гулом, наподобие артиллерийской канонады. Если бы Иван только посмел сейчас сунуться поближе к пылающему факелу Катькиной души, то сразу бы сгорел, как щепка.
Вдруг Стрельцов услышал искаженный, как в испорченных наушниках, голос, напоминающий гнусавого телевизионного ведущего с какого-нибудь чрезвычайно удаленного в пространстве спортивного состязания. Это Старолюб сквозь бурлящие в технополе помехи все же сумел пробиться к ушам Чтеца. Голос старика подрагивал. Он возбужденно, с волнением, выкрикивал:
— Иван, Ваня, ты что там поджег? Это колоссально! — В «наушниках» раздался посторонний треск. — Ваня, ты слышишь? Это КОЛОССАЛЬНО! — Дрожащий голос Старолюба сорвался на восторженный вопль. — Технополе очистилось на е сотни световых лет от Октавы. Пиявки в ужасе закрываются и лопаются, как мыльные пузыри, а потом испаряются. — Старик орал так, что это уже была не речь, а, пожалуй, боевой клич. — Зловещая Тень трусливо сбежала зализывать ожоги… Даже на Голде рассасываются метастазы. — Телеведущий теперь гремел тысячекратным «ура-а!». — Технополе сотрясается от стонов Вельзевула. Heпостижимо, Ваня. Это колоссально! Ты слышишь, Ваня? Ты что там поджег? Иван. Ответь.
Стрельцов, с трудом шевеля пересохшими губами, прошептал:
— Свечу силою в одну человеческую любовь.
