Пока шел к выходу, обнаружил, что хромает.
— Тяжело? — в глазах Маргарет читалось сочувствие.
— Есть маленько, — не стал спорить Роберт.
Сестра мягко, чуть застенчиво улыбнулась.
Пока поднимался на третий этаж, нога «расходилась», а зуд почти полностью исчез.
— Да, неважно выглядишь, — заметил Конноли, стоило Роберту вступить в палату.
— На себя посмотри, — шутка звучала не первый раз.
— Нет уж! — ощерился ирландец. — Мне спокойный сон еще пригодится!
В палате они были вдвоем. Парня с простреленной грудью, откликающегося на имя Хорхе, увезли на обследование, а койка Сахарного так и пустовала с момента его отбытия.
Сестры шептались, что в боях на Эброне наступило затишье.
Доковыляв до кровати, Роберт просто упал на нее. Несколько мгновений лежал, пытаясь отогнать накатившую сонливость, а потом самым позорным образом сдался.
Конноли выглядел так, точно расставался не с соседом по палате, а с близким другом, с которым прошел огонь, воду и даже медные трубы.
— Ну, ты давай, всыпь этим уродам за всех нас! — сказал он, громогласно шмыгнув носом.
— Пока… успехов… — с усилием просипел Хорхе, начавший говорить всего два дня назад.
Роберт махнул ему и вышел в коридор.
Увидел, как за постом шепчутся сестры. Заметив вышедшего из палаты бывшего подопечного, обе замолчали.
— Все, пора? — тоскливо спросила Жанна, а ее подруга тяжело вздохнула.
— Да, — кивнул Роберт, думая, что он будет скучать по госпиталю, по этим добрым и таким красивым девушкам. — Спасибо. Даже не знаю, как я без вас выкарабкался бы.
И, перегнувшись, через стойку поста, неловко поцеловал сначала одну сестру, потом другую.
— Ой! — Жанна залилась краской. — Удачи вам!
— Спасибо, — Роберт повернулся и зашагал прочь, думая о том, что сейчас главное — не оглянуться.
Мимо ординаторской прошел, не останавливаясь — с лечащим врачом попрощался утром, на обходе, а с другими за все время в госпитале сталкивался считанное число раз.
Дверь отделения хлопнула, точно опустившаяся гильотина.
У лифта, как обычно, стояла очередь, и Роберт свернул на лестницу. Миновал процедурный этаж, затем первый, где располагался занятый отцом Евгениушем концертный зал.
Транспортировочный пункт, занимающийся отправкой солдат обратно в части, располагался в подвале, точно администрация госпиталя пыталась спрятать его от чужих глаз.
Чтобы добраться туда, Роберту пришлось пройти длинным, плохо освещенным коридором. Тут пахло краской и гнильем, из отходящих в стороны узких проходов доносились подозрительные шорохи.
За дверью с надписью «Транспортировочный пункт» обнаружилась тесная комната, занятая узким столом и сидящим за ним сутулым типом, на котором военная форма болталась, как на палке.
— Вы кто? — проскрипел тип, подняв тусклый, полный искреннего уныния взгляд.
— Рядовой Кузнецов для отправки в армию прибыл, — отрапортовал Роберт по всей форме.
— Ага… помню такую фамилию, — скрюченные пальцы забегали по пульту. — Сейчас посмотрим… корпус «Один», второй полк… Давно я не получал известий о том, где они стоят… Связь! Пятый номер!
Висящий на ухе офицера телефон, похожий на вцепившегося в мочку жучка, засветился и издал мелодичную трель.
— Добрый день, капитан. Клювс беспокоит, из госпиталя… — заговорил лейтенант, глядя куда-то в стену. — Что там с вашим вторым полком? Ага, вот как! Очень хорошо!
Телефон «моргнул» еще раз и затих, а офицер вновь поглядел на Роберта.
— Вам повезло, второй полк вчера отвели на Атлантис для отдыха и переформирования. Сейчас я выпишу вам дорожное предписание, а с ним вы отправитесь…
Через десять минут Роберт шагал обратно по коридору, имея в кармане трубочку блока памяти, а в голове — название поселка, где должны были находиться выведенные с Эброна товарищи.
Звучало оно для земного слуха довольно коряво — Мариджурши.
Выбрался из подвала, пересек украшенный большим аквариумом вестибюль. Сестра из-за стойки администратора проводила Роберта взглядом, стоящие у двери часовые дружно кивнули.
Снаружи шел дождь. Капли мягко шлепали по лужам, по широким листьям, журчание доносилось из сточных труб.
— Красота, — сказал Роберт, вдыхая сырой, полный свежести воздух.
Не обращая внимания на капли, сошел с крыльца и зашагал по ведущей к воротам дорожке.
Каменные плитки блестели, точно смазанные маслом, шелестели листвой тесно стоящие деревья, а видимая сквозь кроны дождевая туча уползала на север, в сторону океана.
Роберт миновал цветочные клумбы и вышел к воротам, надпись на которых «Дом отдыха „Залив“ так и не замазали. Лишь закрепили поверх нее табличку „Первый тыловой госпиталь“.
Часовой приветственно махнул из будки, и тут же со стороны хозяйственного корпуса донеслось фырчание мотора. Роберт посторонился к обочине, чтобы пропустить машину.
Небольшой транспортер проехал мимо, но через десяток метров затормозил, и из кабины высунулся водитель.
— Эй, солдат! — крикнул он, улыбнувшись. — Садись, подвезу!
— Спасибо, — Роберт не заставил себя упрашивать. — Но ты хоть знаешь, куда мне надо?
— Тут трасса одна, — водитель махнул рукой, — до города…
— Ну и славно, — согласился Роберт, откидываясь на сидении и закрывая глаза.
От приобретенной в госпитале привычки спать при каждом удобном случае ему еще предстояло избавиться.
Забор выглядел так неприветливо, будто его строили специально для того, чтобы отпугивать людей. Похожие на заплаты листы металлопластика криво висели на изогнутых столбах.
Из-за забора поднималась серая коробка то ли ангара, то ли склада, дополняли пейзаж каменистые, совершенно голые холмы.
— Самое уродливое место на Атлантисе, что я видел, — пробурчал Роберт. — Его что, специально искали?
До поселка Мариджурши он добрался на попутках, а остаток пути одолел на своих двоих.
Самым живописным местом в заборе оказались ворота. Около них обнаружился восьмиместный джип, точно такой же, как тот, на котором Роберт не так давно совершил путешествие на Халикт.
Возле машины скучали двое солдат с автоматами, но без брони.
— Ха! — выпучил глаза один из них, маленький и остроносый, точно воробей. — Кто такой?
— Гость, — ответил Роберт. — Возвращаюсь с того света.
— А, ты из госпиталя, — второй, веснушчатый и круглолицый, оказался более догадливым.
— Точно. А где ваш старший?
— Спит, — «воробей» постучал по стеклу джипа. — Эй, господин сержант, проснитесь!
