— А с какой стати? Я, конечно, понимаю, что начальник — это вы. Но я, между прочим, заместитель. Понимаю, вы были ранены. Но все это время командовал — я! Видите, — произнес он с усмешкой. — Парни-то меня послушались, а не вас!
— Вот все вместе и пойдете, — усмехнулся я. — Они за то, что не выполнили мой приказ, а ты — за то, что начал интриговать.
— А если не пойду? — с тихой угрозой сказал парень. — Что ты тогда сделаешь?
— Да что я могу тебе сделать? — грустно улыбнулся я. — Пойдем наверх. Спросим у парней, кому они хотят подчиняться — тебе или мне.
Когда мы вышли, Андрей насмешливо посмотрел на меня.
— Ну, Олег Васильевич, сам спросишь или мне спросить?
— Ты, дружок, одну вещь не усвоил. Играть в демократию я не стану. В принципе, у меня два пути, — вдумчиво произнес я. — Первый, самый простой — уйти из крепости самому. А второй — заставить тебя сделать то, что хочет начальник…
Беда Андрея была в том, что он не служил ни в Советской, ни в Российской армии. Поэтому он не мог знать, что существуют два метода, которыми должен руководствоваться начальник. Раз не срабатывает метод убеждения, значит, нужно применять принуждение. И еще Андрей не ожидал ничего плохого от хромого человека, опирающегося на трость. И он почему-то не принял во внимание, что трость можно применить как оружие, особенно, когда есть навыки «работы» с кистенем. Опять же, повторюсь, что «гасилом» не машут, как корова хвостом. Это скорее, работа с кием. Думаю, теперь я мог бы зарабатывать деньги на бильярде.
Пока Андрей лежал, сбитый с ног и придавленный тростью, хотя в этом и не было необходимости, я подозвал парней.
— Никита и… Сергей, правильно? Соберете свои вещи, вещи Андрея, оружие. Продуктов захватите столько, сколько сможете унести, и отправляетесь в лес. Дорогу вам Виктория покажет.
Парни уныло переглянулись между собой, но спорить не решились и отправились собирать барахлишко.
Я только сейчас заметил, что мы окружены народом. Тут были и наши «старички» с «новобранцами», и раненые. Поодаль, с тревогой наблюдая за всем происходящим, стояла Машка. Расталкивая народ, к нам подскочила Вика и опустилась на колени перед Андреем:
— Олег Васильевич, зачем вы так?! — смотрела на меня девочка глазами, полными слез и ужаса.
— А как надо? — злясь на самого себя, спросил я сквозь зубы. — По головке гладить? Объяснять, что старших не слушаться, — это плохо?
Вика уже не слушала меня, а хлопотала вокруг Андрея. Рядом с ней опустилась Машка, осматривавшая зрачки у парня. А что их смотреть? Я и без нее знал, что сотрясения мозга нет, а в чувство он придет минут через десять-пятнадцать.
Стараясь не встретиться взглядом ни с кем, молча развернулся и пошел наверх.
Не буду говорить, насколько мне было погано… Настолько погано, что даже напиться не хотелось, потому что прекрасно знал — не поможет!
Когда я зашел в комнату, то увидел там человека, которого меньше всего ожидал увидеть, а сейчас и вовсе бы не хотел видеть, — Ярослава. Он сидел за столом устало и как-то отстраненно. И что-то в нем было не так. Вначале я и не понял, что мне не хватало в облике самого главного начальника. А потом до меня дошло — куда девалась его шикарная борода?! Без бороды дядюшка выглядел едва ли не моим ровесником…
Опережая вопрос, Ярослав привычно провел рукой по подбородку и махнул рукой:
— Пришлось вот расстаться. Были, понимаешь ли, веские причины…
О веских причинах я спрашивать пока не стал, а стал делать то, что положено делать хозяину при встрече гостя — накрывать на стол. Настругал колбасы и сыра, отыскал соленые огурцы, нарезал хлеба и вытащил из холодильника графинчик. Надо бы было хоть яичницу пожарить, но в сегодняшнем состоянии это было мне не по силам. Придет Белка и что-нибудь соорудит. Может, со мной она теперь и не будет разговаривать, но дядьку-то накормить должна!
Мы чокнулись, выпили за встречу. Ярослав был голоден, но ел спокойно, не набрасываясь на еду. Немного пожевав, дядюшка поинтересовался:
— Обязательно было спектакль устраивать? Прилюдные разборки… И с кем — со своим заместителем…
— Уже нет, не с заместителем, — твердо ответил я.
— Это-то конечно, кто же останется в замах, после такого.
— А ему еще надо было парня унизить, — подала голос Белка, появившаяся в дверях. Потом, видимо, спохватилась: — Ой, здравствуй дядя Слава! Давай я тебя чем-нибудь накормлю. Хотя бы яичницу с помидорами сделаю.
Ярослав с нежностью обнял Машку, которая на миг прижалась к его щеке: «Ого, если дядюшка сбрил бороду, то это что-то значит!».
Мария принялась за готовку, а мы с Ярославом продолжали нашу беседу, прямо скажем, ни мне, ни ему не доставлявшую большой радости.
— В чем Андрюшка-то провинился? — спросил-таки Ярослав, косясь на хозяйку, которая уже начала священнодействовать.
— Трудно сказать сразу… Неподчинение приказу. Если с одной стороны…
— Ну за это ты бы на парня не набросился. Ты ж педагог.
Я вкратце обрисовал Ярославу ситуацию. Белка заслушалась так, что перестала стучать посудой.
— Вот, кажется, и все, — закончил я рассказ. — И что теперь? Бежать и извиняться? Не буду. Единственно, в чем я считаю себя неправым — так это то, что ударил парня на виду у всех. Так и то… Если бы я втихаря его отлупил, ему бы впрок не пошло.
— Тут, ты не прав, да, — разлил Ярослав еще по рюмашке, а на остальное показал — убери мол, хватит. — Но что сделано, то сделано. Ну и как я понял, действовал ты спонтанно и необдуманно?
Я задумался. Говорить или не говорить? Решил, что хуже не будет:
— Нет, все было вполне обдуманно — специально довел дело до скандала и так, чтобы было прилюдно.
— Ах ты, мерзавец! — ахнула за моей спиной Белка. Ярослав же оставался невозмутим, а в глазах заиграла улыбка. А я продолжил:
— Если я в чем виноват, так только в том, что сделал Андрея своим заместителем. Хотя нет… Заместитель из него идеальный. Но только при наличии начальника. Если доверить Андрею пост коменданта, то крепость будет сдана, ну, если не при первом, то при втором штурме.
— А ты знаешь, сколько Андрей сделал полезного, пока ты раненый валялся? Он и о раненых беспокоился и о продовольствии. Он даже мне медикаменты помогал сортировать. Он всех держал в ежовом кулаке, — «наехала» на меня Маша. — Да он как хозяйственник в сто раз лучше тебя!
Машка уже забыла о том, что сама меня как-то предупреждала о чрезмерном увлечении Андреем хозяйственными делами. Может, просто не соотнесла одно с другим?
— Да я не спорю, — миролюбиво сказал я. — Андрей — хороший парень. Ну снесло у него крышу от переизбытка власти. Поработает на лесоповале месяц-другой. Сюда-то он вряд ли захочет вернуться, но разве мало у нас мест для толкового человека? Не захочет — будет фригольдером…
