Ознакомительная версия.
Тем временем дедуля, который, по всей видимости, был каким-то здешним сотрудником, уже провёл нас внутрь, к пропускному пункту. По обе стороны от мощных турникетов несли свою службу двое здоровенных военных. Последовал диалог, в ходе которого я кратко изложил нашу историю и показал документы на английском, подписанные Карамзиным и скреплённые печатью ФСБ России. Охранники куда-то звонили, отходили, задавали нам всевозможные вопросы. В конечном счёте, когда они выяснили всё, что им требовалось, попросили нас подождать минуту. За нами должен был спуститься сотрудник, который «нами займётся». Мы присели на кресла в холле. Дедушка, что поразил нас, напомнив про давно забытые технологии двадцать первого века, пожелав нам успехов, предъявил пропуск и скрылся в коридоре по ту сторону турникетов. Через непродолжительный промежуток времени из-за турникетов показался статный, высокий, лет шестидесяти генерал. Тяжёлой поступью он отточенной, поистине генеральской походкой отчеканивал по мраморному полу своими лакированными ботинками вымеренные шаги. Украшенная национальными символами фуражка, невероятной красоты китель и идеально правильной формы брюки делали его похожим на героя какого-нибудь патриотического фильма. Его мужественное, гладко выбритое лицо было мне знакомо, я определённо его уже где-то видел! Но где, как это возможно? Может, в кино? Я терялся в догадках…
Он вышел к нам, мы встали с мест. Бойцы машинально отдали ему честь. Он отдал честь им.
– Мы вас давно ждали, и вот вы, наконец, приехали! Добро пожаловать! – спокойно, но с некоторым воодушевлением произнёс он, пожал всем руки и несколько панибратски похлопал по плечу Шталенкова. Ну конечно же, я его видел, и не в кино, а наяву! Генерала звали Даниэль Нильссон. Он – глава Министерства обороны Норвегии и правая рука правящего короля Норвегии. Я пару раз видел его в коридорах на Лубянке, когда он и ещё несколько военных проходили между кабинетов, сопровождаемые Шталенковым и самим Карамзиным. Всё! Мы были на финишной прямой. Теперь не оставалось никаких вопросов, где и кого нам нужно искать, кому объяснять цель нашего приезда. Мы были у цели. Шталенков и даже Клоп, чьё лицо, казалось, совсем не умеет выражать каких-либо эмоций, впервые за долгое время улыбнулись. Даша, увидев такую картину, чуть было не заплакала, сжала изо всех сил мою ладонь и тоже улыбнулась. Она всё поняла. Перед нами стоял тот, при чьём содействии нам предстояло отменить конец «Света», не дать кануть в Лету исконным обитателям нашего, евразийского континента, подарить жизнь ещё оставшимся в живых сотням миллионов людей. Впервые за долгое-долгое время подобное натянутой струне напряжение, неуклонно присущее каждому из всех нас, стоящих напротив министра обороны Норвегии, страх, боязнь не доехать, не справиться отступали. Теперь, когда мы доехали, довезли до Осло и ноутбук с данными, все видеозаписи про афганцев, материалы лабораторий Лубянки, оставалось лишь, объединив усилия, предпринять необходимые действия. «Мы непременно победим, точно, гарантированно. У афганцев нет шансов. Нам нужно лишь немного времени, и весь этот кошмар, нет – сам Ад, навсегда сгинет, став лишь ужасной записью в учебниках истории будущих поколений, моих детей и внуков», – крутилось у меня в голове. «Спасение!»
Глава 19. Норвежские будни
Началась ежедневная интенсивная работа. Шталенков, Андрей и я со специалистами норвежского оборонного министерства работали с привезёнными нами данными. Даша, Гоша и Клоп были озадачены различными вспомогательными задачами. Так или иначе, все были при деле и, дабы как-то вписать нас в общественную жизнь на тот срок, что нам предстояло пробыть в Норвегии, нам назначили зарплаты за выполняемые функции. Таким образом, мы словно получили некий вид на жительство, только неформальный. Жили мы в гостинице, за номера в которой платить нам было не нужно. Эти расходы взяло на себя министерство. На заработанные же деньги мы могли покупать себе продукты питания, одежду, бензин, да, впрочем, всё, что угодно. Вот уж, действительно, правильно говорят, что к хорошему человек быстро привыкает! Походив пару дней с раскрытыми от изумления ртами по изобилующим всевозможными продовольственными, бытовыми, техническими товарами магазинам, в скором времени мы уже воспринимали столь широкий ассортимент продаваемых товаров, впрочем, как и само наличие в городе большого числа супермаркетов, как должное. Уже через несколько дней всем нам казалось совершенно обыденным завтракать бутербродами с сыром или сёмгой, а обедать настоящим горячим грибным, рыбным или куриным супом с наивкуснейшим мягким хлебом и сытным «вторым» блюдом (преимущественно рыбным). Постепенно стали мы привыкать и к развитой, словно и не знали жители Осло ни о какой беде, накрывшей мир два года назад, инфраструктуре. Функционировали все, столь привычные в «доконцасветные» времена, городские службы, ходили автобусы и трамваи, работали аптеки, парикмахерские, прачечные и даже кинотеатры. Вот к этому действительно было трудно привыкнуть. Но самым же ярким для меня воспоминанием тех дней, безусловно, было наличие горячей воды в жилищах! Впервые за последние вот уже два года я по-человечески принял ванну. Да, можете ли вы себе представить, я набрал целую ванну горячей воды и часа четыре, ночью, после рабочего дня в министерстве, просидел в ванне, словно боясь, что это может больше никогда не повториться. Словом, мы попали в какую-то сказку и, поначалу, будто неандертальцы, удивлялись и не могли нарадоваться каким-то некогда столь обыкновенным вещам и явлениям.
Но за всем «сказочным» бытом стояла и ежедневная напряжённая работа, переводы документов, консультации с инженерами, докторами, физиками, военными. Через неделю после нашего прибытия в Осло, 19.11.2016, норвежские специалисты отсмотрели все видеоматериалы, привезённые нами. Они на глазах бледнели, когда просматривали многочисленные документальные записи, среди которых были те, что мы привезли из Колокольцевки; записи с камер наблюдения того, принявшего удар армии зомби первым, участка казахско-российской границы; запечатлённые на видео опыты над трофейным афганцем в лабораториях ФСБ и прочие. Единожды увидев тех исчадий ада, которые всё дальше и дальше продвигались на запад и север, норвежцы непроизвольно менялись в лице. Конечно, они слышали о надвигающимся зле, но им было трудно и представить себе, до чего совершенными «машинами для убийств», страшных убийств, были эти афганцы американского производства. Среди инженеров, которым на основе исследований и предстояло конструировать ту самую судьбоносную параболическую тарелку, призванную очистить континент от живых мертвецов, был один американец, проживающий в Норвегии с момента окончания университета в Осло. Его звали Майк. Он был незначительно старше нас с Андреем и очень приветливым и общительным, поэтому мы с ним сдружились и неоднократно после рабочих будней ходили в бар пропустить по стаканчику виски. За разговорами было заметно, что Майк несколько стесняется своей национальности, будто бы чувствует и за собой часть вины, тяжким грузом лежащей на плечах бесчеловечного американского правительства, решившего в одночасье повернуть вспять историю планеты. Но никто, ни на секунду не относился к нему как-то иначе, предвзято или с недоверием. Так и мы понимали, что одна лишь национальная принадлежность человека никоим образом не позволяет приписывать ему грехи верхушки правящей элиты, вольно распоряжающейся судьбами миллионов как своих граждан, так и граждан других стран. Именно ограниченный круг лиц американского правительства посмел посягнуть на право вершения мировой истории, на право миллиардов мирных граждан жить на своих исконных территориях, постепенно восстанавливая «доконцасветный» быт и оправляясь от вероломного удара стихии… По иронии судьбы, именно Майк, исследуя в начале декабря тот самый, извлечённый из черепа трофейного афганца микрочип, обнаружил, что при определённом диапазоне волн этот самый чип способен вызвать у подконтрольной органической боевой единицы что-то вроде невероятно обширного инсульта, способного умертвить афганца за считанные секунды. До этого о подобной функции чипа никто и не догадывался, предполагая, что основная и единственная его функция заключается лишь в вызывании у препарированных трупов инстинкта удаления от источника излучения. Открытие Майка стало поистине революционным применительно к задачам, реализовать которые и должна была тарелка. До этого мы могли рассчитывать лишь на то, что афганцы будут бежать прочь от мучительного для них излучения от этой самой тарелки, но каким образом было бы возможно их всех уничтожить, оставалось совершенно неясным. Теперь же все ликовали! Достаточно было сконструировать громадных размеров тарелку, поместить её на высоком месте, и все афганцы в радиусе действия излучаемых ею волн просто-напросто передохнут как рыба в отравленной воде. По сути, если бы не американец Майк, то дальнейший план действий по отмене конца «Света» по-прежнему был бы не очень ясен. Американец обнаружил то, что позволит истребить американских же бестий. И теперь все предпосылки для того, чтобы дать бой исчадьям ада были выполнены: принципы смертоносного воздействия, частота волн, их мощность и прочие технические вопросы были решены. Оставалось главное – производство этой самой гигантской, беспрецедентной по своей мощности тарелки.
Ознакомительная версия.
