Зиро скрючился в неудобной позе, обхватив Инфинити за талию и изо всех сил прижимая к лестнице.
Инфинити высунулась в люк, ветер трепал ее волосы, в косых лучах восходящего солнца казалось, что вокруг ее головы пляшут языки рыжего пламени. Губы сжаты в струнку. Глаза чуть прищурены, блестят от встречного потока воздуха. Зиро чувствовал, как напряжены все ее мышцы, ее редкое, размеренное дыхание.
– Подъезжаем! – крикнул Пип.
Акула ждала их на прежнем месте. Ее пушки сразу же начали сыпать трассерами.
Инфинити отпустила тетиву.
БАБАХ!!!
Грохнуло так, что заболели уши.
Заряд детонировал, не долетая до вертолета, яркое облако желто-красной плазмы на мгновение скрыло вертолет, Акулу отбросило взрывной волной, но и все. Вертолет выровнял положение и начал снова разворачивать дула пушек в их сторону. Инфинити молниеносно вложила второй шарик в седло и хлестко выстрелила. Еще один удар дикого грохота, еще одно рукотворное солнце взорвалось над Воркуйском. И этот заряд угодил в цель, в заднюю часть вертолета. Акуле оторвало хвост. Подбитый вертолет, дымя и крутясь волчком, падал. Пилот отстрелил лопасти и катапультировался. Черная Акула рухнула на землю и взорвалась. Вверх взметнулся высокий огненный гейзер.
– Получи, сукин ты сын! – орал Пипетка снизу.
Инфинити едва заметно улыбнулась, одними уголками рта.
И в этом момент Зиро внезапно понял, что он ее любит. Что она не просто ему нравится, что это именно любовь. Он влюбился. Запал. Втюрился в эту рыжую мелочь. Это поразило Зиро до самой глубины души, словно целая цистерна красной ртути взорвалась у него в мозгу, и этот взрыв перекроил все поведенческие схемы в одно мгновение. Крушение идеалов. Переоценка ценностей. Все эти сопливые штампы. Он полюбил ее, полюбил с первого взгляда, тогда, когда впервые увидел ее на площади, очнувшись от того странного сна. Это была любовь с первого взгляда, редкий шанс, один на миллион, когда подсознание, непрерывно просеивающее перфокарты с данными кандидатур на воспроизводство генома, внезапно получает совпадение дырочка к дырочке. Он полюбил ее уже тогда, но у него не было времени осознать это, принять, прочувствовать. Слишком много всего и слишком мало времени. Слишком много, и слишком мало. Она была как его счастливый сон, как какие-то его внезапно материализовавшиеся невысказанные желания. Она была как красная ртуть, что-то, чему нельзя противостоять, нечто безмерно опасное и от этого непреодолимо притягательное. Он понял, что после их встречи он живет только для того, чтобы защищать ее. И все, что было с ним до того, неважно. Все это больше не считается. Мир сдвинулся, когда они встретились.
– Можно отпускать, – сказала ему Инфинити. – Мы победили.
Зиро все еще прижимал ее к себе.
Зиро медленно сполз с лестницы. Он избегал смотреть на нее. Ему казалось, что она сразу поймет, что он… А он… А она… Ох, черт подери, только этого сейчас не хватало!
– А это что такое? – спросил Пипетка и дернул красный рычаг. Поезд дико дернуло назад, Зиро едва успел схватиться за лестницу. Кинжал отстрелил тормозной парашют.
И, наконец, остановился.
– Твою-в-бога-душу-мать, – на выдохе сказал Пипетка, расстегивая ремни. – Я чуть не обделался. Три, – он показал три пальца, – раза. Спасибо всем. Развлекли, пиздец. Надо рвать отсюда, пока подкрепление не пришло.
– Девочка моя, – сказал Казимир, натужно улыбаясь, – у тебя еще красная ртуть есть при себе?
– Нет, – Инфинити горестно вздохнула. – Это были последние два.
– Точно? – подозрительно переспросил Казимир.
– Точно.
– Ну, слава тебе господи.
Зиро немного оправился от потрясения.
Что бы ни произошло у него внутри, снаружи ничего не изменилось.
Они по-прежнему в Воркуйске-8.
А Воркуйск-8 по-прежнему захвачен зомби.
Он крепко, до боли в пальцах, сжал рукоять Меча.
– Опять вам повезло, москали, – сказал Крамольник, глядя на развороченные пушкой бока Кинжала. За поездом трек укрывало белое полотнище тормозного парашюта. – Ну ничего. Вечно везти не может. – Он резко развернулся, запахнув плащ, и быстро зашагал по узенькой тропинке, что шла мимо трека. Они спустились на поверхность у ближайшей опоры.
Зиро идентифицировал это место.
Это был парк в Научном Секторе, разбитый вокруг главной городской библиотеки, чтобы местным умникам было где подумать на свежем воздухе. Они шагали по аллее, обрамленной декоративным кустарником, было тихо, клены мягко шевелили зелеными шапками. Это была аллея Героев (или, как шутили, «Мучеников») Науки. По обеим сторонам асфальтовой дорожки стояли памятники, как говорили в В8, воркуйскому мужику. Какие-то мужчины в металле, на табличке только фамилия и инициалы, все остальное под грифом. Кто все эти люди? Что они сделали для Воркуйска? Кроме памятников и белок, прыгающих по веткам, никого не наблюдалось.
Зиро вдруг почувствовал страшную усталость, словно сдохла каждая батарейка в каждой клеточке тела. Накатила волна апатии, накрыла с головой. Все, что ему хотелось, – лечь. Он еле переставлял ноги, плетясь в хвосте процессии.
Они вышли из парка. На месте библиотеки давно стоял торговый центр. Довольно крупный, в четыре этажа, с подземным паркингом, он стоял на небольшом холме, доминируя над окружающим пространством, к входу вела широкая мраморная лестница, оставшаяся в наследство от библиотеки. Витрины закрыты металлическими ставнями.
– Думаю, надо зайти. Сил уже никаких нет, – сказал Зиро.
– Классика жанра, – кивнул Пипетка.
Они обошли здание, зашли в тыл, во двор. Все входы закрыты, но Зиро приметил невысокое окно, под козырьком из потеющих кондиционеров, через которое они могли бы влезть внутрь. Инфинити вскинула рогатку и высадила стекло. Окно было с датчиком, но сигнализация не сработала. Зиро с Пипеткой подтащили под окно пустой мусорный бак, и по нему все забрались внутрь. Они оказались в широком зале, заставленном до потолка коробками с товарами. Вышли, прошли по коридору, заглядывая в двери складских помещений. Прошли мимо больших металлических дверей ровно гудящей холодильной комнаты и оказались прямо за прилавком мясных изделий: весь первый этаж занимал гастроном.
– Эй! – крикнул Пип. – Есть кто?! Распродажа! Скидки!
Некоторое время они вслушивались в тишину.
Они прошли мимо длинных рядов полок, миновали линию обороны выключенных касс и поднялись по мертвому эскалатору на второй этаж. На втором торговали преимущественно одеждой и обувью, один за другим фэшн-бутики за прозрачными стенами. Звук их шагов гулко разносился по этажу. И здесь никого, лишь манекены смотрели на них своими бельмами, их взгляд напоминал Зиро невидящий взгляд сомнамбул.
