Ознакомительная версия.
– Полковник Айон, Администрация Императора, – сухо отрекомендовался палатинец. – Кто вы такие? – Он смотрел на Феодора.
– Думаю, тебе это известно, полковник, – помедлив, произнес тот. – Ведь твои… – он едва заметно усмехнулся, – …геологоразведчики тебе рассказали. Прыткие они у тебя, ничего не скажешь. И очень талантливые.
Габлер видел, что патриарх смотрит куда-то за плечо полковника, уловил какое-то движение рядом и, скосив глаза, обнаружил, что слева от него остановилась Низа. Он о ней как-то забыл…
– Да, мне известно, – кивнул полковник, продолжая держать излучатель на изготовку. – Предлагаю отдать то, что висит у тебя на плече, а потом добро пожаловать в лагерь легиона Стафла «Рубикон». Думаю, он тебе тоже хорошо известен. – Айон вернул патриарху усмешку.
Спутники Феодора продолжали стоять неподвижно, мрачно поглядывая на полковника и файтеров по бокам, наставивших на них излучатели. Понимали, что им ничего не светит.
«Если только сам Христос не придет к ним на помощь», – мимолетно подумал Крис.
– И что будет дальше? – спросил патриарх Феодор.
– Да ничего особенного, – пожал плечами палатинец. – Доставлю всю вашу компанию на столичную планету, а там уж не мне решать. Но, как говорится, каждому воздастся по делам его. Я ведь ничего не перепутал?
– Не перепутал, полковник. А еще речено было: «По вере вашей да будет вам».
Габлер вспомнил, что это же изречение, кажется, цитировала Низа при разговоре с Феодором в кабинете патриарха.
Палатинец выпятил челюсть:
– Что ж, не буду вступать с тобой в дискуссию, патриарх. По вере так по вере. – Полковник чуть опустил излучатель и пальцем левой руки ткнул в углубление на шлеме, включая фон гарнитуры: – Артур, жми сюда и садись у опушки. – И вновь обратился к Феодору: – Давай твой груз, патриарх. Не переживай, я о нем позабочусь.
– Не сомневаюсь, полковник, – с каменным лицом произнес тот. – Но речено: «Не давайте святыни псам»…
– Псы – это мы, что ли? – зловеще осведомился Айон. – Я тебя правильно понял?
– Если уж мне придется расстаться со святыней, – продолжал Феодор, проигнорировав вопрос грэнда, – то я хотел бы отдать ее тому… вернее, той, кто не только может видеть скрытое от глаз, но и, судя по всему, как-то чувствует святыню. – Он посмотрел на беллизонку. – Ведь это госпоже Низе мы обязаны тем, что стоим сейчас перед вами?
Полковник бросил взгляд через плечо на девушку и промолчал.
– Эта госпожа чувствует святыню, – повторил патриарх, – а значит, каким-то чудесным образом причастна к ней… Соотносится с ней… Пусть пока, возможно, и сама этого не осознала. Понимание придет, обязательно придет, и наступит просветление. – Голос патриарха стал громче, в нем зазвучали торжественные и какие-то исступленные нотки. – Просветление… Приобщение… И полное слияние! Ибо речено Господом: «Блаженны не видевшие и уверовавшие»! И госпожа Низа обязательно уверует! Так что вручаю нашу величайшую святыню тебе, госпожа. И да обратится каждый Савл Павлом!
Последнюю фразу Феодора Габлер не понял. А Низа, вероятно, поняла, потому что сказала – Крис отчетливо слышал каждое ее слово: «И тотчас как бы чешуя отпала от глаз его, и вдруг он прозрел…» – и медленно направилась к патриарху.
Тот, под напряженными взглядами имперцев, расстегнул футляр и осторожно, с выражением благоговения на лице, извлек из него какой-то предмет. Нет, не какой-то – Габлер сразу понял, что в руке у патриарха находится копейный наконечник. Темный, вытянутый в длину ромб. Правда, он и предполагал, что там будет именно наконечник копья, поэтому без промедления опознал его. А вот ни о чем таком не ведавшие «аполлоны» воззрились на эту штуковину с удивлением – вероятно, надеялись увидеть нечто особенное, чему больше подходило бы произнесенное патриархом слово «святыня».
– Возьми, госпожа Низа! – еще более громко и торжественно изрек Феодор, выставив правую руку с Копьем Судьбы. – Да восстанет Бог, и расточатся враги Его, и да бегут от лица Его ненавидящие Его!
Полковник стоял, не шевелясь, и беллизонка прошла мимо него… Протянула руку… Все смотрели на эту руку, а Габлер краем сознания отметил, что сзади, из-за деревьев, донесся легкий шум – это Артур, выполняя приказ палатинца, перегонял битл к кромке леса.
Низа почти коснулась пальцами Копья Судьбы, и тут патриарх резко отвел руку назад и сразу выбросил ее вперед. Острый наконечник вонзился девушке в горло, а Феодор с силой повел рукой в сторону, стараясь отделить голову Низы от тела. Беллизонка пошатнулась и стала падать назад, на полковника…
Как-то раз, в детстве, когда было ему лет семь-восемь, Крис с другими пацанами гонял на хоккейной площадке шайбу. В Супергольме хватало крытых ледовых арен, но Крис предпочитал играть на свежем воздухе, чтобы в полной мере прочувствовать все прелести не такой уж и длинной зимы. В тот день вместе с ним играл и его друг Эрик Янкер, и их команда уверенно побеждала, но тут на площадку приперлась группка школьников постарше. У этих подростков лет тринадцати коньков не было, и вообще, они просто шли мимо, увидели игравших в хоккей малолеток, и захотелось им тоже потешиться. Перелезли через бортик, стали отнимать у малышни клюшки. Кто-то из мелких убежал, кто-то нет… Эрик, например, свою клюшку безропотно отдал, понимая, что связываться с дылдами не стоит, себе дороже будет – все равно заберут, да еще и по шее накостыляют. А Крис решил сопротивляться. Хоть и знал, что это бесполезно, но в тот момент не думал об этом. Не желал думать. И когда долговязый тип с ухмылкой направился к нему, Крис и убегать не стал, но и сдаваться не собирался. Прежде чем успел убедить самого себя в том, что зря он это делает, и накидают ему сейчас от души, сильным кистевым броском с места залепил шайбой прямо в ухмылявшуюся физиономию подростка. Тот охнул, согнулся и схватился за нос, а его дружки окружили Криса – и посыпались удары. Он, как мог, отмахивался клюшкой, пытался на коньках ускользнуть от обидчиков, и все же разозленной стае удалось повалить его на лед, и тот, пострадавший, с раскровавленным носом, стал бить его ногами. Дело могло кончиться для Криса плохо, но тут на обидчиков налетела другая мелкота, и Эрик в том числе, принялась орудовать клюшками и руками – и пошла потеха. Подростки, поскальзываясь на льду, гонялись за малышней, те удирали на коньках в дальний конец площадки, но вновь возвращались и с разгону налетали на противников. Ледовое побоище разгорелось не на шутку, драка шла серьезная, изо всех сил, и хорошо, что вмешались взрослые прохожие и кое-как утихомирили бойцов. И хоть и понаставили ему синяков, и заплывший глаз почти ничего не видел, Крис не жалел, что сам вызвал огонь на себя. Эмоции заглушили голос рассудка.
Ознакомительная версия.
