Ознакомительная версия.
– Да. Нашел. Оказалось, зря уходил. Бог – Он в сердце живет, не в скитах. Теперь чувствую долг свой – помогать иным Его чадам душой к нему прильнуть.
– Фигасе, загнул, – уважительно протянул я. – Но – уважаю. Торопись только, отец Александр. Иди, собирайся. Долго нам здесь оставаться нельзя.
– Так готов я… Только есть у меня к тебе, Андрей, еще одна… просьба. Уважишь по старой дружбе?
– Сань, об чем… Не вопрос, короче.
Поп укоризненно показал головой, расслышав так и не сказанные мной сленговые словечки, но говорить начал о другом:
– У брата моего старшего, Николая, сын остался. Да ты знаешь. Вместе же гостинцы им в Питер возили… Теперь племянник мой вырос. Двадцать пять недавно стукнуло… В общем, здесь он. У меня в хате.
– Ого. Дядю попроведовать приехал?
– Не то чтобы, – почти невнятно пробубнил Саня. – Они там… Ищут его, в общем. Они с приятелем у одного серьезного человека много денег заняли и надеялись у меня здесь отсидеться, пока шум не стихнет. Только… Короче, он… как бы не мужик.
– Это как это? – не сразу врубился я.
– Он этот… – Коленок даже порозовел от смущения. – Гей он, короче. И приперся ко мне, гаденыш, с мужем своим. Негром.
– И биться сердце перестало! – в последний момент переиначил рвущееся с языка выражение я. – Офигеть!
– Не то слово, – тяжело вздохнул поп. – Грех-то какой! А и выгнать не могу. Родная кровь. Только, если я с тобой уйду, они тут долго не протянут. В город вернутся. А там их обязательно найдут. Таких… гм… не спрячешь. За их головы награда обещана, и немалая. Долго они, как сам думаешь, там проживут без меня?
– Пару дней, – согласился я. – И чего? Хочешь их с собой в новый мир забрать?
– Если разрешишь, – кивнул Коленок. – Понимаешь, Дюш…
– Понимаю, Сань. Я все понимаю. Только и ты пойми. Дорога эта в одну сторону. Туда я этого… этих голубков еще пущу, а обратно уже нет. Если он к двадцати пяти годам вместо мозгов в голове дырку… гм… сзади нажил, то нет у меня ему веры. Не могу я допустить, чтоб он тут по притонам своим… гейским… языком о новом мире трепал.
– Да мне лишь бы жив был. Горько, конечно, что, похоже, род наш на оболтусе этом и закончится. Но и вовсе плюнуть на братова сына я не могу. Пристроится, мож, у тебя там куда-нибудь. Глядишь, дурь из головы и выветрится.
– А черненького родня не хватится? – все еще сомневался я. – Гражданин другой страны как-никак. Откуда он, кстати?
– Пиндосенок, – сокрушенно выдохнул отец Александр и скромно опустил глаза. – Афроамериканец, короче.
– Мечта толераста. Сам прикинь, какая в Интернете вонь поднимется? Расово угнетенный черный гей, исчезнувший в Сибири. Тут нашему президенту и КГБ припомнят, и Грузию с Северной Осетией. И могут так в ухо нажужжать, что отправится какой-нибудь наш «Петров, Иван Петров» по следам пропавшего гомитосика в дебри Центральной Западной Сибири. И, если землю рыть станет, а его так в Москве надрюкают, что непременно станет, то в конце концов на нас с тобой, Саня, этот агент выйдет. Тебе-то плевать будет. Ты на островах будешь пузо греть и тамошним китобоям об Иисусе со святыми апостолами рассказывать. А вот я постоянно туда-сюда таскаюсь. Возьмет меня тот «Петров» за жабры и станет вопросы задавать…
– Андрюх, – тихо перебил мои разглагольствования поп. – Хватит. Мне ли не знать, что ты любого приболтаешь и от любого отболтаешься. Скажи просто. Да или нет. Если нет, я с ними останусь. Хоть и противно мне, хоть и грех это содомский, а все ж человеки это живые. Божии чада.
– Пакуй, – махнул я рукой. – Разберемся. Трудно им у нас будет. Сам понимаешь, какой у нас там контингент подобрался. Скажем, так: далекий от европейских ценностей и однополых браков не принимающий. Да в соседи еще достались товарищи неспокойные. Но в одном ты прав на все сто. Там племянника твоего точно никто не найдет. Если не убьют, то жить будет долго.
– Вот и хорошо, – обрадовался Коленок. – Вот и ладно. Побегу я тогда…
Кивнул. У Подковы оставался уже маленький хвостик изначально длинной колонны. Руководство переходом взял на себя Олег, освободив тем самым моего младшего брата. Да еще с той стороны Костя Майер выскочил.
– Все в порядке, – озабоченно доложился старший мичман в отставке. – Переправку людей и техники заканчиваем. Там людей встречают.
– Пока размещают в палатках, потом будем расселять по-нормальному, – дополнил доклад немец.
– Плохо, что по палаткам, – поморщился я. Весна вроде на островах уже полным ходом, а нет-нет, да налетает шторм. Тропики, они такие – непредсказуемые. В любую минуту какую-нибудь гадость с моря надуть может.
– А что делать? – развел руками главный инженер и по совместительству исполняющий обязанности бургомистра городка Майер. – Камня и леса полно заготовлено. Но цемента и крепежа не хватает. Поставок чуть ли месяц не было…
– Попенок, в натуре, с нами уходит? – махом переиначив бандитскую кличку в угоду злобе дня, поинтересовался успевший накинуть на плечи ватник Поц. – Надо бы ему и это, церкву прихватить. А че? В падлу? Стоит тут ничейная…
– Ну, в принципе это реально, – подтвердил Костя. – Выгоним сюда самогруз десятитонный. Человек пять мужиков с инструментом, и часа за два или три разберем и вывезем. Только…
– Пить, так шампусик, – загоготал Миха, довольный тем, что его очередную идею признали годной. – Спать, так с королевой. Кто нас гонит? За ночь весь хутор можно приватизировать. Зуб на мясо, этих будок и не хватятся.
– Можно, – подтвердил немец после минутного раздумья. – Промаркировать уже не успеем, чтоб потом собрать. И вообще, нужно смотреть. Что еще не сгнило, нам там однозначно пригодится.
– Атас, – кивнул мне Леха, разглядев мои выпученные от удивления глаза. – Сам в шоке. Но церковь надо брать по-любому. И, на всякий пожарный, секрет на дороге выставить с рацией. Мало ли кого по нашим следам принести может, пока мы тут гнилушки приватизировать будем.
– Ну и чего стоим? – начальственно рыкнул я. – Бегом! Время не терпит. У нас в городе под триста тонн грузов переправы ждет, а мы тут деревянным зодчеством балуемся… А я, раз появилась такая возможность, с Савой перетру.
С майором ожидались сложности. Мне это сразу было ясно, а по дороге и Леху в том убедил. Потому как Сава всегда меня был… как бы поточнее сказать? Выше положением, что ли? В общем, и в армии – он офицером служил, а я сержантские лычки перед дембелем получил. И в ОПГ он целым смотрящим на ключевой для группировки рынок встал, а я выше бригадира «гусар летучих» так и не поднялся. Входил, конечно, в тесный круг «ветеранов». Тех, кто имел право звать шефа тренером. Но к серьезным делам, к судьбоносным для братвы решениям меня и близко не подпускали.
Ознакомительная версия.
