Вальдор потянулся к высокому шлему, отсоединил застежки на горжете и снял его с шипением стравливаемого газа, после чего передал шлем другому кустодию.
— Решили немного поиграть с нами, мой лорд? — спросил он, пытаясь придать своему голосу нотку веселья. Голова Вальдора была покрыта седой щетиной. Кустодий обладал также высоким лбом и орлиным профилем. Он походил на человека, которому редко приходится улыбаться.
— Да, Константин, — проурчал Русс. — Я соскучился в тихой комнате. Мне нужно было чем-то заняться.
— Вы могли упомянуть об этом человеке немного ранее, — произнес Вальдор, после чего взял у своего товарища переносной сканнер и провел им по Хавсеру.
— Потому что я чем-то важен? — спросил Хавсер.
— Именно, Каспер, — ответил Фульгрим.
— Вы знаете, кто я? — ошеломленно спросил Хавсер.
— Нас проинформировали, — протрещал вокс шлема Ралдорона.
— Каспер Хавсер, выдающийся ученый и исследователь, — произнес Тифон, — основатель и руководитель проекта Консерватории, получившего личное одобрение Императора.
Тифон снял увенчанный грубым рогом шлем. Под ним оказалось бородатое холерическое лицо, обрамленное длинными черными волосами.
— Около семидесяти стандартных лет назад внезапно ушел по собственному желанию, после чего исчез, вероятнее всего, во время необъяснимого и опрометчивого путешествия на Фенрис.
— Вы знаете, кто я, — выдохнул Хавсер.
— Нужно рассказать ему, — произнес Константин Вальдор.
— Вы говорите так, будто вся моя жизнь идет по чьим-то правилам, — сказал Хавсер. Вокруг него жужжали сервиторы.
— Возможно, так и есть, — ответил Русс.
— Я отказываюсь верить в это, — произнес скальд.
— Скольким еще нужно сказать тебе об этом, чтобы ты начал слушать? — пророкотал Русс.
— Пожалуйста, мой лорд, — упрекнул примарха сопровождавший их другой кустодий.
— Константин, следи за своим щенком, — предупредил Русс.
Вальдор кивнул другому кустодию. Тот снял гравированный шлем, под которым оказалось моложавое лицо.
— Амон Торомахиан совсем не щенок, Волчий Король. Не насмехайтесь над ним.
Русс расхохотался. Он сидел на пороге складской части командного центра, наблюдая за ходом биопроверки. Скрестив руки, стоявший рядом Фульгрим лишь хмыкнул и покачал головой.
Они отвели Хавсера в небольшой медицинский отсек, расположенный в углу главного зала. Его попросили лечь на кушетку. Закрепив на нем дефибрилляторы и проводки, специалисты начали биометрическое сканирование. Сервиторы тампонами смазали Хавсеру кожу, чтобы к ней можно прикрепить небольшие контакты.
— Я отправился на Фенрис, потому что меня влекло то желание учиться и открывать, которое одолевало меня еще с детства, — произнес Хавсер, понимая, что начинает оправдываться. — На мое решение повлияло неудовольствие тем, что после долгой и преданной работы на службе Объединению меня просто отпихнули на второй план. Я был сердит. Расстроен. Я решил отбросить жалкое политиканство Терры, препятствовавшее моим усилиям, и как историк-культуролог предпринять чисто исследовательскую экспедицию на один из самых диких и загадочных миров Империума.
— Несмотря на то, что ты с самого детства боялся волков? — спросил Вальдор.
— На Фенрисе нет волков, — ответил Хавсер.
— Ты ведь знаешь, что есть, — прорычал Русс, его голос перерос во влажное рычание леопарда, — и знаешь, кто они.
Хавсер заметил, что у него слегка дрожат руки.
— Тогда… тогда, если вы ищете некую глубинную психологическую причину, возможно, дело в том, что я хотел встретить и преодолеть свою детскую фобию.
К ним присоединился Аун Хельвинтр. Перекатывая из ладони в ладонь полированные морские ракушки, он присел на одну из кушеток, которая прогнулась под его огромным весом.
— Вряд ли, — сказал он. — Думаю, это ключ. Страх. Этот особый страх. Он обладает силой. Думаю, именно с его помощью они смогли проникнуть в тебя. Но мы так и не смогли найти триггер, несмотря на то, что просмотрели все твои мысли во время хладной дремы, и то, насколько близко к разгадке удалось подобраться Длинному Клыку. Триггер очень хорошо замаскирован.
— Какой еще триггер? — не понял Хавсер. — Что за хладная дрема?
Константин Вальдор сверился с инфопланшетом.
— Среди многих других регалий у вас есть и Награда Даумарл. Вашу работу одобрили академики по внутренним системам. Некоторые ваши записи стали отправными точками для целого ряда исследований и открытий, которые оказали коренное и позитивное влияние на общество. Консерватория пользовалась значительным политическим влиянием.
— Это не правда, — сказал Хавсер. — Нам приходилось бороться за каждую толику власти.
— А другим политическим организациям разве нет? — спросил стоявший неподалеку Ралдорон.
— Нет, — Хавсер обернулся столь резко, что от него оторвался один из контактов. — Консерватория была научным проектом с обычными полномочиями. У нас не было особого влияния. Перед тем как я ушел, нас собралась поглотить администрация Гегемонии. Я не мог смириться с этим. И не говорите, что мы пользовались влиянием. Нас бросили волкам.
Он перевел взгляд на Волчьего Короля.
— Не хотел обидеть вас, сэр.
Русс вновь расхохотался, мельком сверкнув клыками.
— Попытайся больше так не делать, дорогой братец, — сказал Фульгрим. — Ты его пугаешь.
— Думаю, вы бы могли обрести немалое влияние, — заметил Вальдор. — Если хотите знать, сэр, вашим самым главным недостатком была наивность. В высших кругах власти ваш труд уважали и ему оказывали негласную поддержку. В остальных организациях политической машины Империума знали об этом. Они боялись вас. Завидовали. Но вы этого не видели и не знали. Распространенная ошибка. Вы были превосходным ученым, который пытался управлять организацией. Вам следовало продолжить научную деятельность и поручить вести дела тому, кто больше подходил для этой работы. Кому-то, кто обладал острым умом и сообразительностью, кто смог бы держать волков в узде.
Вальдор обернулся к Руссу.
— Это было сказано метафорически, мой лорд, — произнес он.
Русс весело кивнул.
— Ничего, Константин. Иногда я метафорически отрываю руки.
— Этим всегда занимался Навид, — тихо сказал Хавсер. — Ему нравились трюкачества Гегемонии и разных академий. Больше всего он обожал соревноваться за получение грантов или вести переговоры про заготовительный фонд.
— Вы о Навиде Мурзе? — сверяясь с планшетом, спросил Вальдор. — Погиб в молодости, ясно. Да, вы с ним были неплохой командой. Ваши превосходные навыки работы в полевых условиях дополнялись его безграничным энтузиазмом в бюрократической сфере. Он погиб в Осетии.
