— Только не говори, что вокруг тебя на родине их меньше?
— Отрицать не буду, — гордо выпрямил спину Джузеппе и, не выдержав, рассмеялся. — Да и в Европе я весьма популярен, как-никак, сын будущего короля Италии и младший брат следующего. Но уверен, у тебя поклонниц гораздо больше, потому что ты к короне ближе.
Теперь мы смеялись уже вместе, а с этим смехом уходили и те остатки неприязни, которые я испытывал к Джузеппе из-за их взаимной симпатии с Аней Шереметьевой.
В клубе у Долгоруких нас всех, понятно, разместили в «випке», где мы и просидели одной большой компанией с краткими перерывами на танцы до половины четвертого утра. В «Метрополии» я не удержался и отошел от дедовских инструкций, потанцевав с Демидовой, Юсуповой и Долгорукой, дав при этом возможность Александру и другим молодым людям пригласить Стефанию.
— Алексей, как же мне тебя жалко! — заявила во время танца Евгения. — Вы с этой француженкой совсем не смотритесь!
— Неужели? — хмыкнул я. — И кто должен быть на месте Стефании? Постой, не отвечай, я угадаю! Неужели, это ты?
— Да, милый. — Серьезное выражение лица девушки портили только смеющиеся глаза. — Ты очень догадливый! — и она прижалась ко мне еще сильнее.
— Женя, — опять хмыкнул я, — а у меня Джузеппе о тебе спрашивал…
— Без шансов, милый. — Демидова погладила меня по плечу. — Нет у него твоего… твоей харизмы и… животной привлекательности.
— Харизмы? Животной привлекательности? Ну, пусть будет так…
Не удержалась во время танца и Юсупова:
— Алексей, а когда уже эта Стефания домой уедет? А то загостилась она в Москве. У Кристинки попыталась сегодня этот вопрос аккуратно выяснить, так та меня чуть не послала!
Понятие «аккуратно выяснить» и фамилию «Юсупова» у меня как-то не получилось поставить рядом в голове, но интересоваться подробностями я не решился.
— Не знаю, Инга, она мне ничего не говорила.
— Бесит меня эта Стефания! — безапелляционно заявила Юсупова. — И не меня одну! Представляю, как тебе с ней трудно приходится. Но мы все понимаем твое положение, даже вон Джузи после того как вас с ним… вашего отсутствия, — быстро поправилась она, — на эту француженку смотреть боится. Даже переключился, бедолага, на охмурение Аньки Шереметьевой. Кстати, Алексей, — Инга заулыбалась, — как ты отнесся к этой инициативе итальянца?
— Сугубо положительно, — поморщился я.
Девушка хотела сказать что-то еще, но вовремя передумала.
Одна только Наташа Долгорукая, святая женщина, танцевала со мной молча, чем доставила ни с чем не сравнимое удовольствие.
В итоге отдых в «Метрополии» прошел без всяких происшествий: Стефания продолжала демонстративно игнорить Джузеппе, тот к француженке не подходил и близко, к Александру Романову тоже не было никаких претензий. Одни только Демидова с Юсуповой периодически троллили Стефанию, но рамки все же соблюдали. Расходиться начали в четвертом часу утра, поблагодарив Андрея Долгорукого за гостеприимство. Джузеппе мы с братьями проводили до машины посла и предложили забрать его завтра из гостиницы, но тот отказался, сказав, что в Жу-ков-кю его привезут.
Дома, к моему немалому облегчению, Прохор в гостиной меня для профилактической беседы не дожидался, а вот уже в душе, в который я залез смыть сегодняшний «трудовой пот», на меня напал проклятый Кузьмин, для которого мое появление в особняке не прошло незамеченным. Стандартно накинув колокол и проигнорировав подкатившую дурноту, я только перешел в атаку, как Ваня, бес проклятый, опять исчез! Очухавшись после безуспешных поисков Кузьмина, я увидел свое отражение в запотевшем зеркале и не смог удержаться от нервного смеха: мокрый, в пене, с мочалкой в руке и тюбиком геля в другой, но несломленный нападками гадского колдуна!!!
* * *
Пока Тагильцев ходил встречаться с одним из своих осведомителей, отец Олег Бирюков сумел спокойно скачать из «облака» запись разговора оставшихся в Рязани батюшек и прослушать ее.
— Чего и следовало ожидать… — пробормотал он и с ненавистью кинул телефон на диван. — Вот же… твари трусливые! Все планы насмарку! — Олег вскочил с кресла и налил себе коньяка, после чего уселся обратно.
После первого бокала последовал второй, а затем и третий.
— Похоже, Мифа отыграл свою роль, интриган хренов! Совсем с катушек слетел на почве бессонницы! Как бы все дальше ни сложилось, но со сцены ему пора уходить. И желательно под бурные и непрекращающиеся аплодисменты…
* * *
Утро воскресенья оказалось стандартным: Николай с Александром не смогли отказать себе в удовольствии и мелкими глотками распивали в столовой сухонькое, пообещав Прохору ограничиться только одной бутылкой на двоих; воспитатель многозначительно поглядывал на меня, он был явно в курсе вчерашнего, но от комментариев воздерживался; Сашка Петров просто завтракал; Владимир Иванович так и вовсе устроился в уголке столовой и тихонько дремал на стуле; один только Иван выглядел хмурым и невеселым.
— Что-то с Алексией? — не выдержав, спросил я у него.
— Нормально все у нее, — отмахнулся Кузьмин. — Утром с Пафнутьевым общался. — И хмыкнул. — Такими темпами мы с Виталькой скоро снова лучшими друзьями станем. А так… — он посерьезнел, — что-то сердце у меня второй день давит…
Если Владимир Иванович только слегка встрепенулся на своем стуле и открыл глаза, то вот Прохор замер и медленно повернулся к колдуну:
— Есть предпосылки? Или на погоду давит?..
— Скорее всего, на погоду, — натянуто улыбнулся колдун. — Точнее сказать не могу.
— Твою же!.. — теперь воспитатель смотрел на Михеева. — Быстро объявляй повышенную готовность! Проверить все посты и камеры видеонаблюдения! И пусть эти два обморока из «Тайги» клювами на дежурстве не щелкают!
— Есть! — ротмистр выбежал из столовой.
— Прохор, ты чего возбудился-то? — покривился колдун. — Ну, давит сердечко, и что?
— Ваня, почему еще вчера не доложил? — нахмурился Прохор. — А если бы?.. Ты же сам знаешь, сколько раз нам твои… ощущения жизнь спасали?
— Так это когда было? — колдун невозмутимо пожал плечами. — Нынче-то не то что давеча… Может, у меня эта, как ее, вегетососудистая дистония? Не молодею же, к сожалению…
— Понятно, — кивнул воспитатель. — Будешь мне теперь постоянно о своих старческих проблемах докладывать. Ясно тебе?
— Ясно.
— Постоянно, Ваня! — Прохор поднялся со стула. — Так, слушаем внимательно мой приказ, господа курсанты и подающие надежды художники! В Жуковку выдвинитесь при полном сопровождении, по дороге ушки держать на макушке, обратно тоже! Приказ понятен?
— Понятен.
— Отлично! — он вздохнул. — Была б моя воля, я бы вас вообще из дома в ближайшие дни не выпустил. А теперь, Ваня, пошли Саше звонить, цесаревич должен быть в курсе твоих ощущений. Уверен, он предпринятые мною меры полностью одобрит…
Отцу я позвонил первым и попросил его договориться с командованием училища о продлении для всех приглашенных в Жуковку курсантов увольнительной до десяти часов вечера.
— Могу хоть до полуночи, — просто ответил он.
— Давай до десяти, до двенадцати не выдержу, — хмыкнул я и заметил, как расстроились Николай с Александром, которым, в отличие от меня, в казарму совсем не хотелось.
— Договорились.
* * *
— Ну, рассказывай.
Князь Шереметьев смотрел на уже одетую для пикника внучку. Не укрылось от него и хорошее настроение Анны.
По мере рассказа внучки о том, как прошел вчерашний бал в Кремле, князь мрачнел все больше и больше. Аналогичная реакция была и у его старшего сына. Когда девушка закончила, глава рода переглянулся с наследником.
— Джузеппе Медичи, говоришь? — еле сдерживая раздражение, поинтересовался князь.
— Да, — заулыбалась Анна.
— А как же великий князь Алексей Александрович?
— А он тут при чем? — она с недоумением уставилась на деда. — У него есть эта Стефания, Женька Демидова, Инга Юсупова и много кого еще.
