пытается кто-то убить. А эту тачку Радищев может отследить дистанционно, она напичкана электроникой. Время терять не будем, если позвонишь сейчас, окажемся в точке примерно в одно время. И да, пусть захватят пару гранат.
Она кивает, набирает номер Марка, который наведывался с нами в логово Ворона, и объясняет ситуацию. Затем отключается, отправляет ему геолокацию. Её телефон пиликает в ответ меньше через минуту, девушка бегло просматривает сообщение, не отвлекаясь дороги, и говорит:
— Говорит, что они будут там примерно через час.
— Нормально, — я просматриваю карту на бортовом компьютере «Ровера», не включая навигатор, — Мы приедем раньше минут на двадцать, но это не страшно. Думаю, даже если люди Радищева нас начнут отслеживать прямо сейчас, добраться до точки всё равно не успеют. А потом… Пусть попробуют нас отыскать…
Вскоре мы оказываемся на Талинском шоссе, и я велю девушке свернуть на Новогорелово. Проехав его насквозь, мы двигаемся на восток, пока я не командую свернуть к каким-то садам, а уже оттуда — в лес. Проехав ещё немного, сверяюсь с картой на телефоне Маруси, и мы останавливаемся.
Ждать приходится недолго — минут через десять я вижу в зеркало заднего вида два «Патриота», которые останавливаются в нескольких метрах позади «Ровера». Оттуда выходят ребята в солдатской униформе и нашивкой с чёрным орлом на золотом фоне, держащим длинный крестообразный скипетр.
— Госпожа, что случилось? — встревожено спросил Марк, приехавший за Марусей лично.
— Со мной — ничего, Марк. Я помогала другу.
— Привет, боец, — кивнул я здоровяку с щетиной.
— Господин Орлов, — он слегка поклонился, — У вас снова проблемы?
— Ещё какие. Но не будем об этом — лучше побыстрее убраться отсюда, за нами может быть хвост. Оставьте одну машину мне и моим спутницам, а сами езжайте позади на второй. Заберите из багажника, — я хлопаю по «Роверу», — человека к себе в тачку. А потом сожгите её. Гранаты захватили?
Марк слушает внимательно, но когда я заканчиваю, смотрит только на Горчакову.
— Делай, как он говорит. И не задавай лишних вопросов.
— Конечно, госпожа, — кивает начальник Марусиной охраны.
Мы пересаживаемся в «Патриот», я спрашиваю у Лики, как она себя чувствует, и слегка воздействую на неё эфиром, чтобы успокоить. Это сказывается на ней благотворно, и сестрёнка уже не дёргается от резких звуков, её взгляд не затравленный, да и сама она выглядит не напуганной, а, скорее, заинтересованной происходящим.
Что ж, это хорошо. Ещё пара таких сеансов, и никакой психотравмы не будет.
Мы отъезжаем от «Ровера», один из бойцов Маруси закидывает в него гранаты и отбегает. Грохает взрыв, охрана садится во вторую машину, и следует за нами.
Мы возвращаемся на трассу, доезжаем до Гатчины, заворачиваем в Елизаветино, немного плутаем по улицам посёлка, проезжаем пару и оказываемся перед здоровенными коваными воротами. Через несколько секунд створки распахиваются. Стоящие за ними бойцы отдают Горчаковой честь.
Мимо идеально постриженных лужаек и фонтанов мы проезжаем к большому кирпичному особняку, и останавливаемся перед широкой лестницей. На её верхних ступеньках стоят ещё несколько охранников. Они спускаются, и помогают девушкам выйти из автомобиля, при этом беззастенчиво пялясь на Ванессу в халате медсестры.
— Госпожа, — склоняет голову один из бойцов, с автоматом, квадратным подбородком, идеально постриженными усами и сединой на висках, — Мы вас не ждали. Доложить его сиятельству о вашем приезде?
— Я сама доложу, — отмахивается Горчакова, — Велите прислуге позаботиться о моих спутниках. Пусть расположат их в гостевых комнатах, найдут новую одежду, и сделают всё, о чём попросят девушки. Также разместите моих бойцов. Мы задержимся здесь… На какое-то время.
— Госпожа…
— Выполняй, Клим, — в голосе Маруси проскальзывают соблазнительные нотки, и я чувствую, как она направляет на мужчину свои феромоны.
Даже находясь в паре метров ощущается, как сильно они в него бьют. Лицо бывалого бойца мгновенно меняется — во взгляде появляется совершенно не вяжущийся с образом сурового мужика щенячий восторг, морщины на лице разглаживаются, а на губах появляется лёгкая улыбка.
— Конечно, госпожа. Как прикажете.
— Это ещё не всё, — я подхожу к Марусе, — Надо разобраться с нашим главным «гостем».
Она кивает, прекрасно понимая, о чём я говорю, и снова поворачивается к усатому.
— Клим, в багажнике автомобиля лежит человек. Его нужно определить в какое-нибудь место, где никто не сможет его найти. Свяжите покрепче, скуйте наручниками, не знаю как — но сделайте всё, чтобы он не сбежал. Марк, — она обращается к своему бойцу, стоящему рядом, — Выставите у помещения, в которое его поместят, охрану.
— Он нужен мне целым и здоровым, Маруся, — напоминаю я, и она кивает.
— Пленного не бить, не калечить. Кормить дважды в сутки. Поставьте ему ведро, чтобы справлял нужду, — она морщится после этих слов, — За сохранность этого человека отвечаете головами. И я не шучу!
— Я понял, госпожа, — отвечает Клим, — Всё сделаем. Надо ли предупредить вашего отца об этом?
— Нет, я сама с ним поговорю. Прямо сейчас.
— Как скажете.
Охрана расходится, Клим кликает нескольких слуг и передаёт им слова Горчаковой. Я подхожу к Лике.
— Я тебя оставлю на какое-то время, сестрёнка. Мне нужно поговорить с князем Горчаковым и обсудить некоторые вопросы, касающиеся нашей безопасности. А пока иди со слугами, о тебе позаботятся.
— Впервые оказываюсь в поместье высокородных князей, — замечает Лика, и я смеюсь.
Вот ведь девчонка! Столько пережила, я всего чуточку подрихтовал её состояние эфиром — а она уже пришла в себя. Сильный характер у сестрёнки, зря я думал, что с этим могут быть проблемы. Но на всякий случай всё же говорю:
— Не переживай, сестрёнка. Здесь никто тебя не обидит, и Радищевы не доберутся.
— Я знаю. Ты же будешь рядом.
От этих слов у меня в груди снова разливается тёплое чувство, и пылающая ярость слегка… Нет, не утихает, но кроме неё я чувствую ещё что-то. Приятное и близкое.
Наркун паршивый, опять эти человеческие эмоции!
— Идём, — я поворачиваюсь в Горчаковой, — Нужно поговорить с твоим отцом. И чем быстрее — тем лучше.
Мы поднимаемся по лестнице, и слуги распахивают перед нами двери. Мы заходим в особняк и оказываемся в шикарном холле с высокими потолками, мраморным полом и статуями в стенных нишах.
— Госпожа Горчакова! — встречает нас высокий старик в ливрее, с тонкими усиками и приглаженными волосами, — Мы вас не ждали! Да ещё и с гостями! Позвольте проводить вас в гостиную и…
— Позже, Прохор, — перебивает его Маруся, — Мне нужно поговорить с отцом. Срочно.
— Его сиятельство сейчас занят, и…
— Прохор, ты, кажется, плохо меня расслышал? — в голосе Маруси проскальзывают стальные нотки и я снова чувствую исходящий
