Ознакомительная версия.
Бродить по знакомым улицам в тревожной темноте жутко и непривычно. Чаг напряжённо водит закреплённым на стволе «Надежды» фонарём из стороны в сторону. Яркий луч света то и дело высвечивает пустые окна и распахнутые двери. На стенах домов то и дело встречаются воронки и провалы — немые следы недавних боев. Асфальт под ногами сильно растрескался, а местами появились самые настоящие ухабы. Городские дороги не рассчитаны под тяжёлые боевые машины пехоты и тем более под ещё более тяжёлые танки на гусеничном ходу. А вот и Площадь пионеров.
— Жалко-то как, — сдержанно воскликнул идущий слева Шнык.
— Не то слово, — печально согласился Чаг.
Некогда самый большой на планете парк не перенёс через чур долгого отсутствия света, кислорода и перепада температур. Высоченные ели засохли на корню. Некогда густые кроны осыпались. Мёртвые деревья с широко раскинутыми ветвями похожи на злых великанов, готовых в любой момент схватить и сожрать зазевавшегося путника. Трава, которою специально косили очень редко, почернела и полегла. Чаг печально вздохнул. Даже не верится, что когда-то здесь стоял ядрёный запах свежей хвои, а ветер мелодично шевелил густые кроны. Люди специально приезжали из дальних поселений, чтобы побродить по густой траве и хотя бы на миг представить, каково это оказаться на открытом пространстве без борга.
— Начинаем с парка, — скомандовал Шнык.
— Но почему? — удивился Чаг. — Парк далеко не самый важный объект.
— Вот поэтому я и не хочу оставлять его в тылу, — пояснил Шнык. — Пошли!
— Есть пошли, — отозвался Чаг.
Шнык прав, но всё равно очень не хочется заходить в мёртвый лес. Если даже со стороны погибший парк производит гнетущее впечатление, то что же будет внутри?
Космические пехотинцы не стали издеваться над погибшим парком, это радует. Даже мусора практически нет. На засыпанных пылью дорожках многочисленные следы бронированных ботинок. Старательно поглядывая под ноги и на окружающие деревья, Чаг вместо с товарищами по отделению углубился в мёртвый лес.
— Командир! Я что-то нашёл! — общий канал связи донёс взволнованный голос рядового Тармана.
— Где? — отозвался Шнык.
— Прямо передо мной, — рядовой Тарман на секунду замялся и поспешно уточнил. — Справа от вас метров на сто, примерно.
— Оставайся на месте. Иду, — приказал Шнык.
Что нашёл рядовой? Что привлекло его внимание настолько, что он решил доложить командиру. Чаг повернул следом за Шныком.
За рядом высохших кустов с голыми ветками, на крошечной полянке между мёртвыми соснами, стоит высокий длинный ящик стального цвета. Чаг подошёл ближе. Больше всего ящик похож на старинный сундук со скошенными краями и квадратными петлями. Грани и углы ящика дополнительно усилены стальными уголками.
— Вот, — рядовой Тарман показал пальцем то ли на ящик, то ли на сундук.
Шнык с задумчивым видом уставился на блестящий запорный механизм. Вместо замочной скважины сенсорная панель. Что бы там ни было, а просто так ящик не открыть.
— Забыли увести? — Чаг склонился над сенсорной панелью.
Так и хочется ткнуть пальцем в панель, чтобы активировать её. Но лучше этого не делать. На всякий случай.
— Не думаю, — немного помолчав, ответил Шнык. — Ты на землю посмотри: этот ящик сюда специально завезли и оставили. Автопогрузчиком снимали. Видишь, какая глубокая калия?
— Тогда что же это? — спросил Чаг.
Чаг по кругу обошёл таинственный ящик. На левом торце незнакомый рисунок: странный цветок с тремя лепестками заключён в жёлтый треугольник. Точнее, символ цветочка, без художественных подробностей.
Чаг не удержался и провёл кончиками пальцев по чёрному цветочку. Что-то очень хорошо знакомое. Обычно на таких ящиках пишут различные предупреждения: «Не кантовать», «Не бросать». Здесь же вообще ничего. Хотя… Желтый треугольник обозначает предупреждение.
— Шнык! Помоги вспомнить, — позвал Чаг.
— Что у тебя?
— Да вот, — Чаг показал рукой на рисунок. — Что-то знакомое… А что — хоть убей, не помню.
— Действительно… — задумчиво согласился Шнык.
Но ведь жёлтый треугольник с тремя лепестками должен что-то обозначать. Не так давно Дайзен-2 был частью Федерации Мирема. На него распространялись не только законы метрополии, но и различные стандарты, правила, нормативы, в том числе и предупредительные знаки.
— Разрешите доложить!
Чаг оглянулся. Рядовой Тарман, совсем зелёный боец из Стратегического резерва, вытянулся по стойке смирно и аж дрожит от нетерпения.
— Отставить устав, — приказал Шнык. — Ты знаешь, что это такое?
— Так точно! То есть, да, — рядовой Тарман немного расслабился. — Это знак радиационной опасности. То есть: «Осторожно. Радиоактивное излучение».
Шнык так и замер на месте. За тёмным забралом шлема лицо не видно, но, голову на отсечение, Шнык впал в дикое замешательство. С чего бы это?
— Да… что ж… ты сразу не сказал! Дурья башка!!! — взорвался Шнык. — Внимание!!! Внимание!!! Всем!!! Всем!!! Всем!!! — заорал Шнык. — На площади Пионеров обнаружена ядерная бомба!!! Повторяю! Ядерная бомба!!!
Чаг отскочил от стального ящика как ошпаренный. Ну точно! Бомба! Ядерная! А что ещё могли оставить космические пехотинцы в центре столицы? Уж точно не цветы и тортики.
— Отделение!!! — от напряжения Шнык аж охрип. — Срочно отступаем! Вон из города!!! Уносите свои задницы как можно быстрее!
Последнюю фразу Шнык бросил на ходу. Чаг, едва отойдя от шока, тут же закинул «Надежду» за спину и дал дёру.
Самый большой, самый страшный кошмар стал явью. Противник всё же рискнул пустить в ход ядерное оружие. Чаг пару десятков метров обогнал Шныка.
Весть о ядерной бомбе на Площади пионеров облетела Финдос и напугала бойцов Народной армии. Не слушая командиров, бросая на ходу автоматы и разгрузки с боеприпасами, солдаты со всех ног драпают из города. Отделения, взвода и роты перемешались. Смотровая улица превратилось в прогон для испуганных баранов.
Вперёд! Вперёд! И только вперёд! Расталкивая солдат и перепрыгивая через упавших, Чаг пробивается по Смотровой улице в сторону Площади простора. Да где же она?
В момент штурма первого городского уровня космические десантники разнесли вдребезги заложенное бетонными блоками большое панорамное окно, но так и не заложили его вновь. Чаг подбежал к пролому и с ходу запрыгнул на поваленный блок.
Снаружи ночь. Фонари на борге сияют в полную силу. К чёрту! Чаг соскочил на землю по ту сторону панорамного окна. Противника можно не опасаться.
Лучи фонарей дрожат и прыгают по каменному склону Лакмары. Камней и трещин столько, что запросто можно не то что ноги — шею свернуть. Но Чаг, не сбавляя скорости, бежит и бежит вниз по склону горы.
Ознакомительная версия.
