Глава 5. Охота на кенгуру
После отъезда называющими себя рейдерами мародеров – друзья первым делом затащили в подсобку продукты и минералку. Психи их больше не беспокоили – обезглавленная туша рубера действовала магически и ближе чем на пятьдесят метров они не приближались. Приблудившуюся собачонку, Сухроб щедро накормил китайской лапшой, и она их принялась охранять, взлаивая на каждый посторонний шум или движение. Максим назвал ее «Маруськой» и коллектив пополнился еще одним членом.
Не обошлось и без сюрпризов. Отрезанную башку монстра рейдеры по неизвестной причине забирать передумали, и она торчала рядом, нанизанная на воткнутую палку. Сухроб перевесил страшный трофей на кусок стекла в окне торгового зала, и сейчас она скалилась зубастой пастью на улицу. Располосованный затылок от темени и до основания шеи зиял огромной раной и Максим пришел к выводу, что мародерам изначально требовалась не вся голова, а всего лишь кусок мозга твари. Кто знает, может за него платят хорошие деньги?
Перенасыщенный событиями день, тем временем заканчивался и на улице быстро темнело. Что-то тут опять не правильно. Блин! Да тут все не правильно! Время полдевятого вечера, на улице быстро темнеет, но мы находимся вообще-то в Архангельске и сейчас ноябрь месяц. А в ноябре солнце садиться в три часа дня и при отсутствии уличного освещения уже в четыре должна стоять полная темень. И как это прикажете понимать? Магнитные полюса земли сместились, и его северный город оказался на широте Сочи? Еще один такой большой и жирный вопрос без ответа. И голова, ну как же у него болит голова!
Зайдя в подсобку, он застал таджика за весьма необычным занятием. Тот кормил Маруську. Необычность кормежки состояла в блюде, которое ей предлагалось, и Максим с заинтересованным видом встал рядом. Сухроб взял пластиковую банку от лапши, накрошил в нее тушенки и сейчас поливал мясо лекарством мародеров из бутылки. Маруська стояла рядом повизгивая от возбуждения и готовая приступить к трапезе немедленно.
– Все, Максим – я нимагу больше, сыл нет! – Жалобно простонал он. – Башка балыт, жрат нада, а жрат – рвать будет!
– Я, Сухроб сам такой. Консервы видел? Мясные, рыбные, печенье, сок.
Ответом ему послужил протяжный жалобный вздох. – Сыроколбас там тоже есть! Нет, как правильна? Колбас капчоный целый палка! Маруська кормить – час ждать. Ни сдохнит, с ума сходить ни будиет – я ликарства випью!
Любая собака, из предложенного ей блюда первым делом выхватит и сожрет куски мяса и только потом начнет поедать другие продукты, тщательно сортируя их по степени «вкусности». Так вот – Маруська, не обращая внимания на смачные куски говядины, первым делом выхлебала «Живчик». То самое лекарство, которое им оставил Цыган. И не просто выхлебала, а принялась облизывать смоченную им тушенку!
– Три глотка, не больше! – Закричал Максим, выхватывая бутылку из рук припавшего к горлышку Сухроба и добавил:
– Три глотка. Цыган предупреждал, что много нельзя – травануться можно.
Сам тоже выпил, но аккуратно и соблюдая рекомендованную дозу.
Лекарство помогло быстро и конкретно – все в точности, как обещали рейдеры. Поужинали с аппетитом, без последствий, а вот ночь прошла ужасно. Несмотря на аномально теплую для ноября погоду, Макс замерз. Одел на себя все что можно и укрылся всем, чем можно и все равно замерз. Да и обстановка в окрестностях, мягко говоря – не убаюкивала. Периодически вспыхивала разнокалиберная стрельба, невидимые твари издавали противные чавкающие звуки, а под самое утро рядом с кафе так страшно закричал человек, что друзья вскочили и схватились за оружие. Но крик оборвался на высокой ноте, захлебнулся в предсмертном хрипе – и наступила тревожная тишина.
А еще предательница Маруська. После принятия живительного эликсира вечером, подлая собачонка тихо смылась и появилась утром. Пришла, вяло помахала хвостиком, отказалась от предложенной Сухробом лапши и свернулась калачиком в уголке, явно не желая, чтоб ее тревожили. Ночью оба напарника не выспались, завтрак прошел в гнетущем молчании, и только после ударной дозы растворимого кофе – завязалась вялая беседа.
– Максим, брат – уходить нам нада. Не знаю куда но уходить. Я утром ходил хезать на улица – далеко два новый тварь видел. Очень быстрый тварь – как кенгуру прыгал.
– Ты, Сухроб еще раз в туалет захочешь – меня зови. Нам теперь все время надо держаться вместе. Чтобы один не делал – второй стоять рядом и охранять должен. Новая тварь как выглядит?
– Новый тварь как псих только одежды мало. И быстрый тварь – очень быстрый. Быстрей чем собака бегает. А как вместе ходить, почему вместе? Если ты рядом – я не могу хезать. Если Сухроб хезать – стоять рядом никто не должен!
Содержательная беседа могла продолжаться еще долго, но в небе загрохотали винты вчерашних вертолетов и они, забыв обо всем – выскочили на улицу. Увиденное, однако – не порадовало. Даже более того – испугало и заставило пугливо отойти назад, в темноту торгового зала. Вертолеты оказались такими же неправильными, как и закат солнца в полдевятого вечера, метающий урны монстр и прыгающие, подобно кенгуру – психи. Низко, над самыми крышами высотных домов, над ними прошли три «Ирокеза» с установленными в широких дверных проемах станковыми пулеметами.
Машины пришли с севера, сделали пару кругов над их кварталом, немного постреляли и ушли в южном направлении. Туда, куда им советовал уходить Цыган.
– Красивый вертолет – амириканский. Я такой многа в кино про Ремба видел.
– Да уж – точно не спасатели. И на вооружении нашей армии я такой техники не помню. Зря, мы, Сухроб – вчера не уехали с рейдерами. Ой, чувствую зря…
То, что над его родным Архангельском будут летать американские вертолеты и при этом палить из пулеметов, Максиму не могло присниться в самом страшном сне. Их появление стало переполнившей сосуд сомнений каплей. Он понял, что чем быстрей они перестанут цепляться за иллюзорный старый мир и воспримут мир новый – тем шансы на выживание выше. А Сухроб, хитрюга, наверняка еще утром себе сделал выводы, когда тех «кенгуру» увидел. Но мнение не навязывал – дал возможность принять решение ему самому.
Уходить решили как можно быстрее, не откладывая – но следовало пополнить снаряжение. Им требовались объемистые рюкзаки, два нормальных спальника, набор котлов для варки пищи и много что по мелочи. После короткого совещания решив, что визит в Спорттовары напрашивается в первую очередь – начали готовиться к вылазке. Полегче оделись, чтоб удобней было бегать, осмотрели оружие, распихали по карманам патроны, взяли в руки подаренные рейдерами «клювы». Сухроб, задержав взгляд на отрезанной голове монстра попросил минутку подождать, убежал в подсобку и вернулся с работающем от аккумуляторов шуруповертом.
Да… После того, как таджик отрезал эту самую башку бензопилой, Максим подумал, что больше тот его удивить ничем не сможет. Ничего подобного, у Сухроба – получилось. Он внимательно осмотрел гору трупов набитых вчера рейдерами психов, срезал со штанов у одного из них кусок кожаного ремня и прикрутил его к черепу рубера шуруповертом на несколько длинных саморезов. Подергал, проверил надежность крепления петли и удовлетворенный результатом привязал к ней кусок электрического провода. Он потащил голову за собой, как дети катают зимой санки! При всей своей омерзительности, решение логики не лишено – психи, реально шарахались.
Первое, что они увидели на развороченном входе и витрине магазина – это оружие. Да, на крыльце свободно валялись две новенькие одностволочки двадцатого калибра марки МР-18М – или оброненные рейдерами, или выброшенные ими за ненадобностью. Сухроб остановился и вопросительно уставился на Максима. Тот, с некоторым сожалением – отрицательно помотал головой. Они поднялись на крыльцо, прошли в глубину помещения и сразу напоролись на четверых психов, которые, впрочем – нападать не стремились. А когда таджик подтянул ближе башку рубера, то и вовсе начали пятиться назад. Максим потащил с плеча Мосберг, но встретившись глазами с напарником, тяжело вздохнул, кивнул головой и крепко сжал руками древко клюва.
Он забил двух психов, еще двоих на себя взял Сухроб, но без должного навыка получилось совсем не так ловко как у вчерашних чистильщиков Цыгана. И психи вели себя гораздо активнее вчерашних. Они отходили, делали встречные выпады, пытались защищаться руками но… В итоге четыре тела легли на скользкий, от пролитой крови пол. У Максима от ужаса содеянного затряслись руки, но Сухроб указал за прилавок и дрожь в руках сразу прошла. Там лежала разорванная на куски продавщица – это он понял по обрывкам фирменного халата с пластиковым «бейджиком» магазина. На мордах навечно упокоенных виднелась свежая кровь и трое из четверых были женщинами.
