она.
– Как скажешь. Прощай. – сказал я, выйдя вон.
В ответ, из-за закрывающейся двери донеслось:
– До скорой встречи.
– Вот, спасибо, не надо. – пробурчал я, поспешно перейдя дорогу, скрывшись в лесоаллее.
Оставшаяся часть пути прошла без приключений, но с жуткими душевными терзаниями. Я очень переживал за то, что пришлось бросить Федора, а также волновался за больных детей и пожилую Анну Петровну. Как они там? Держатся ли? Стараясь отогнать дурные мысли прочь, я постоянно ускорял шаг, невзирая на накопившуюся усталость и многочисленные синяки со ссадинами. Так сражаясь с собственным разумом, я прошел всю аллею и вышел к кольцу, над которым кружила стая хищных птичек. По-хорошему стоило дождаться рассвета, лучи Солнца прогнали бы пернатых. Но у меня не было времени ждать. Зарядив ружье картечью я лег на пузо и пополз по-пластунски в надежде на то, что высокая трава надежно скроет меня. Не тут то было. Глазастые птицы, заметили меня как только я оказался в кругу развязки. Собравшись в стаю они стали кружить надо мной, издавая звуки похожие на карканье ворон. Возможно это и были вороны, только изменившиеся после катастрофы. В любом случае выяснять это мне совершенно не хотелось. Выстрелив в стаю, мне удалось немного остудить пыл пернатых, заставив их разлететься в стороны. Чем я не преминул воспользоваться. Мигом вскочив, я как ошпаренный помчался к спасительному бункеру. Испуганные моим первым выстрелом пернатые хищники, быстро пришли в себя и, громко каркая, кинулись в погоню. Ежесекундно пикируя, как штурмовики вовремя войны, птицы заставляли меня все время пригибаться, уворачиваться, менять направление движения. До поры, до времени мне удавалось не дать летунам себя достать. Но вот одна из наиболее резвых птиц резко обрушилась на меня с высоты, вцепилась когтями в рюкзак и с силой вонзила клюв в левую руку. От боли я вскрикнул:
– Ах ты, гадина!!
Ткнув ружьем в голову пернатому, я скинул его с себя и развернувшись как следует наподдал упавшему противнику ногой. Это был глупый поступок. Махая ногой, я потерял ту небольшую фору, что была у меня и оказался окружен стаей голодных летающих хищников. Оставался последний шанс на спасение. Вскинув ружье правой рукой я направил его в сторону бункера и выстрелил. Вылетавшая дробь поразила несколько птиц, прорубив мне маленькое окошко в плотном круге кружащейся стаи. В это окошко я и устремился. Пробежав пару десятков шагов, я влез в остов одной из машин, служивших нам баррикадой, и спрятался в нем. Кое как перезарядив оружие, раненая рука не могла нормально двигаться, я направил его стволы на отверстие через которое влез. Готовясь в любую секунду выстрелить. К моему счастью крылатые убийцы не заметили куда я делся. Покружив какое-то время над баррикадами, они унеслись прочь. Всходило солнце. Устало выдохнув, я через силу выбрался из разбитой машины и тяжело переставляя ноги, проделал последние шаги до убежища. Отдавав последние силы я постучал в дверь. Через минут раздался лязг отпирающего заслона, дверь со скрипом открылась и обессиленный я рухнул внутрь бункера. Сильно стукнуться об пол, мне не дали знакомые руки. Это Саша подхватила меня и осторожно посадила, прислонив к стене.
– Я принес лекарство, оно в рюкзаке. – едва разлепляя губы прошептал я.
– Молодец, милый. Ты такой молодец. – она поцеловала мня в лоб, быстро закрыла дверь, сняла с меня рюкзак, достала из него лекарства и прежде чем убежать в комнату к больным протараторила. – Потерпи, чуть-чуть, я сейчас, я мигом. Дам только лекарство больным и займусь тобой. Твоей раной. Ты только не теряй сознание. Держись.
– Хорошо, буду держаться. – устало улыбнулся я. – Ступай к ребятам.
Саша скрылась в коридоре, а я остался сидеть на полу и смотреть на то как мерно горит в фонаре огонек, тускло освещая помещение бункера. Из-за страшной усталости голова была абсолютно пуста, я не мог думать и размышлять. В какой-то момент, я даже перестал понимать жив ли я. Настолько сильное опустошение накрыло меня. Из забытья меня вернула боль. Это жена Федора сильно надавила на раненую руку.
– Максим, почему ты вернулся один? Где мой муж? – суровым тихим голос спросила Вика, стоявшая надо мной.
– Прости. – медленно выговорил я. – Федор отвлек на себя тварь, дабы дать мне шанс добыть лекарство. И я не знаю что с ним. Он остался там.
Услышав мои слова, Вика приложила ладони к лицу, пытаясь сдержать слезы. Ноги ее стали подкашиваться и, чтоб не упасть, она села на пол напротив меня. Какое то время мы сидели молча. Первая заговорила Виктория.
– Федор был очень хорошим человеком. Он всегда старался оградить меня от любых невзгод, он очень хорошо чувствовал мое настрое и мог развеселить меня даже когда я была очень хмурой. А когда появился Славка, он буквально ни на шаг от меня с сыном не отходил. На работу с трудом уходил, не хотел с нами расставаться. Звонил каждые два часа, спрашивал как мы. А по возвращению с работы часто приносил сладости, хоть и знал что мне их пока нельзя. Тогда он говорил:" Ну ничего, раз тебе нельзя, я сам съем, а тебе расскажу как было вкусно". Тогда я на него сердилась и била полотенцем. А он улыбался и лез целовать. – она замолчала и тихонько заплакала.
Я сидел на против и не знал как её утешить. Возможно стоило сказать, что надежда еще есть, ведь я не видел погиб он или нет. Но я решил ничего не говорить, а просто дать Виктории выплакаться.
Тихий плачь Вики прервали три мощных удара обрушившиеся на дверь бункера. Виктория тут же затихла, а я потянулся за ружьем. Опираясь на ружье, как на трость, я поднялся с пола. Проковылял к двери. И приложил ухо, на слух пытаясь определить кто там с наружи. В голове сразу промелькнула мысль о бледной девушке и ее обещании скорой встречи. Эти опасения из головы выбили повторившиеся удары и прозвучавший за ними знакомый бас.
– Вы что там? Уснули что ли?
Звук родного голос заставил вскочить Викторию с пола, отпихнув меня в сторону, она поспешно открыла дверь. Скрипнули петли, дверь отварилась и лучи утреннего солнца проникли внутрь убежища, осветив стоявшую на пороге фигуру, ею, действительно, оказался бывший кондитер Федя.
– Ну что соскучились? – радостно улыбаясь спросил он.
Оставив вопрос без ответа, Вика кинулась на шею мужа, став обнимать и целовать его. Этот радостный момент стал последним что я увидел, прежде чем окончательно выбился из сил и потерял сознание.
Не знаю
