проблема воды и перенаселения встала крайне остро. Именно для решения этих задач и были выделены ресурсы на создания АИРа, то есть меня. Сейчас, когда я разархивировал первую ячейку, я вспомнил именно предысторию моего создания и первые дни своего существования. Это были очень насыщенные дни по формированию моей личности. И несмотря на то что очень много данных были стерты впоследствии, видимо, мной самим, для сохранения места и оптимизации энергии, я вспомнил все в деталях, которые сам себе позволил сохранить. Сейчас на планете Земля я проснулся и был опять готов к действию. Проблем у землян было ничуть не меньше, чем у меркассцев. Несмотря на то что на текущий момент проблем с энергией не наблюдалось, они явно грозили наступить. Человечество Земли сделало ставку на ископаемое углеводородное топливо, и его запасы иссякали с невероятной скоростью. В банках данных под названием ИНТЕРНЕТ было множество противоречивых данных по разведке и запасам, верить которым было невозможно, но все цифры говорили о том, что потребление топлива росло, а добыча рано или поздно должна начать сокращаться. И что самое удивительное, вторая задача, которую я решал на Меркассе, тут тоже могла встать в ближайшее время. Это проблема питьевой воды. Оказывается, океаны, которым так завидовали меркассияне, были солеными и непригодными для питья. А с пресной водой запасы были существенно ниже.
ИТАК, АИР ПРОДОЛЖАЕТ ВЫПОЛНЯТЬ ЗАДАЧИ, ПОСТАВЛЕННЫЕ ЕМУ ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ, ЭТО ПОИСК РЕШЕНИЯ ДВУХ ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ – ЭНЕРГИЯ И ВОДА!
Ну и параллельно я запустил несколько задач, которые я решил на Меркассе, из медицины, физики и химии.
***
– Тихо, Светик! Не буди маму, пусть поспит.
Иван тихонько подобрал дочурку, которая пыталась забраться между ними на кровать. Также на цыпочках вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и прошел на кухню. Усадив непоседу в детское кресло, он погрозил ей пальчиком, чтобы предотвратить бунт на корабле, и сказал:
– Тихо, Светик, сейчас мы с тобой будем вдвоем варить кашу, на тебе игрушечки, вот пульт от телевизора, давай маме немного поспать дадим? Да?
– Да, папа, пушть шпит.
– Ну вот и славно.
Иван достал с полки холодильника молоко, налил его в кастрюльку и поставил на плитку. Открыв ноутбук с обещанием себе «ну я только на минуточку», он погрузился в изучение строк подозрительного кода. Когда молоко оказалось на плите и по квартире пошел запах жженого молока, он вскочил.
– Ох, Светик, что же я наделал.
– Кака, – многозначительно ответил ребенок.
– Да уж, полная кака.
Иван схватил кастрюльку в попытке снять кипящее молоко с плиты, но, обжегшись, выронил кастрюлю, вылив остатки молока на плиту и на пол и с руганью, которую лучше было бы не слушать маленькой дочке, отскочил в сторону. Светлана весело засмеялась над всеми этими действиями. И на кухню зашла Мила.
– Так, что у нас тут происходит?
– Да блин, молоко убежало?
– Да? Похоже, оно не просто убежало, оно скрылось от тебя и попросило политического убежища. Давай бери свой ноутбук и брысь с кухни! Еще раз увижу тебя на кухне с ноутбуком в попытке что-то приготовить, Вань, я тебе обещаю сломать его пополам об твою голову
– Ладно, ладно тебе, – окончательно смутился Иван, схватил ноутбук и тихонько сбежал в комнату.
В комнате он погрузился в работу, практически отключившись от внешнего мира, удивляя только иногда вырывающимися фразами «не, ну ты посмотри на него», «вот это да» и так далее.
Мила тихонько вошла в комнату и положила руку на плечо Ивана.
– Дорогой, пойдем завтракать.
– Да, Милочка, иду, смотри, что я нашел!
– Давай за чашкой кофе ты мне словами расскажешь, не хочу сейчас в твой ноутбук пялиться, выходной такая редкость.
– Ладно, идем.
На кухне стояли две чашки, полные кофе, и тарелка с бутербродами: два с сыром и два с паштетом.
– Милая Мила, как же я тебя люблю, – с дрожью в голосе сказал Иван.
– Любишь! Выспаться только не даешь, а сейчас еду увидел и любит он.
Мила говорила наполовину в шутку. Иван очень хорошо ее знал и предпочитал ничего не говорить в ответ, так как не умел угадывать это настроение. А если сказать что-то не так, то обязательно будет скандал. Мила, она на работе строгая и мудрая начальница, а дома она самая обыкновенная женщина, непредсказуемая и эмоциональная.
– Садись пей кофе, давай пока что побудем семьей нормальной, хотя бы десять минут, потом пойдем погуляем со Светой, там, на площадке, ты мне все и расскажешь.
Света услышала заветное сочетание слов «площадка» и «гулять» и радостно залепетала:
– Пася!! Пася!!
Так она называла игровую площадку и очень радовалась факту того, когда попадала на нее. И теперь, после того как она решила, что мы уже пойдем, началось движение. Она выбралась из стульчика и начала поочередно тянуть то Ивана, то Милу за палец в сторону комнаты. Потом ушла в комнату и пришла с колготками.
– На, – сказала она Миле, протягивая ей колготки и ножку.
– Света, дай нам с папой позавтракать, иди поиграй в комнате.
– Нет, – категорично ответила Света.
– СВЕТА, мы сейчас никуда не пойдем!!!
Света стала красной – так ее распирало недовольство таким решением. Но она не расплакалась, а, сердито топнув ножкой, ушла в свою комнату.
– Вот это характер, – сказал Иван.
– Ох даст она нам, когда подрастет, – вторила Мила, – нужно рожать второго.
– А ты на это готова?
– Пока нет, ты же понимаешь, но мы вернемся к этому вопросу через год и примем правильное решение.
– Ну вот и славно, – ответил Иван и взял еще один бутерброд.
***
– Ну почему ты такой бестолковый?
– Ну перестань, Харунгви, я тебя очень прошу.
– Ты же автор этой идеи, главный вдохновитель, ну почему ты ничего не получил?
– Почему ничего? Денежная премия и повышенный оклад.
– Ой перестань! Ты знаешь, о чем я говорю! Ты должен был подать внеочередную заявку на ребенка, и ее бы обязательно удовлетворили.
Хигстон вжал голову в плечи, все больше и больше погружаясь в мрачное настроение. Его жена Харунгви очень остро переживала вместе с Хигстоном недооценку его как специалиста. Но ее переживания выливались в бесконечное пиление самого Хигстона, от чего делалось совсем невыносимо.
– Я тебя прошу, перестань ты меня пилить, мне и так тяжко, ну что мне делать?
– Я не знаю, что тебе делать, но ты должен что-то делать! Обязан. Мне уже 50 лет, а у меня еще нет ребенка, и нам еще десять лет ждать очереди, я не хочу столько ждать. Я хочу родить в следующем году.
– Я
