— То есть я буду смотреть видео, а вы смотреть за тем, как… кхм… как отреагирует мой организм?
— Совершенно верно, — кивнул врач.
— И никто ко мне даже не прикоснётся? — уточнил я на всякий случай. — Не говоря уже о всяких там зондах, которые… кхм… скажем так, попадают внутрь человека не самым приятным путём.
— Именно.
— С этого и надо было начинать. Я согласен на тестирование.
Доктор с недовольством что-то тихо пробурчал себе под нос и взял планшет в руки. Он снова обернулся к камере и принялся повторно зачитывать для станционного Искина кто, что, с кем, как именно и с какой целью собирался делать.
Закончив с формальностями, он кивнул одному из санитаров. Тот нехотя подошёл ко мне, под прикрытием своего собрата, и осторожно стянул полотенце, прикрывающее моё хозяйство.
Спинку кровати приподняли, так чтобы я занял положение сидя. И, установив стол с монитором напротив меня, включили запись.
Я увидел саванну, изнывающую от ужасной жары. Воздух дрожал и, казалось, словно он медленно плавился под палящими лучами солнца. Антилопа боролась с чувством страха. Она никак не решалась подойти к водоёму. Но спустя несколько минут жажда взяла верх и животное медленно, с опаской, подошло к самой кромке воды.
Антилопа наклонилась, но едва успела сделать первый глоток, как её голова исчезла в захлопнувшейся пасти огромного крокодила, неожиданно появившегося из-под воды.
Невероятно стремительная атака из засады. Всего секунда и хищник вместе со своей добычей исчезли в тёмных глубинах.
Я не успел ничего сказать, как включилось следующее видео.
На этот раз мне показали, как стая акул терзала раненого, но ещё живого кита. Мне дали услышать его предсмертные, полные боли крики.
Дальше животные закончились. Дальше пошли люди.
На экране руины города — остатки домов, чудом уцелевшие после орбитальной бомбардировки, внешне напоминали свечные огрызки, выгоревшие практически в ноль. Под воздействием адских температур взрывов, металл и камень растаяли, словно воск на солнце.
Из полуразрушенного подвала выходили солдаты. Я узнал их униформу — штурмовики Доминиона. Следом за ними показались мирные жители. Только женщины, дети и старики: грязные, измученные, до смерти напуганные люди.
Им приказали выстроиться в шеренгу возле одной из стен. И затем всех этих людей хладнокровно расстреляли. Визитная карточка Доминиона — полное истребление всего живого в городе-столице планеты.
На мгновение, прежде чем включился следующий ролик, я повернул голову и встретился взглядом с доктором. Он кивком показал, чтобы я вернулся к просмотру.
Начался новый ролик.
На этот раз у меня мороз по спине пробежал.
Не знаю где они откопали это видео. В сети в общем доступе подобного точно не найдёшь. Но я абсолютно уверен, что смотрел именно на пожирателей. Внешне они совсем не отличались от людей. По сути они ими и являлись, если бы не одно «НО». То, что они творили, на их фоне даже зверства Доминиона выглядели не более чем безобидной детской шалостью.
Меня хватило только на двадцать секунд. Потом я отвернулся, едва сдерживая рвотные позывы. Я не какой-то там неженка и видел по-настоящему ужасные вещи. Зачастую даже находился всего в паре метров от творящегося ужаса.
Но опустошители или как их ещё называли — пожиратели — это уже нечто невообразимое.
— Хватит. Я больше не хочу смотреть.
— Выключайте, — скомандовал доктор, выждав ещё около десяти секунд. — Мы закончили. Признаков возбуждения не зафиксировано.
Проверка показала, что Пандорум это не про меня.
Поэтому мне вернули не только штаны, но и остальную одежду.
* * *
— Шестьдесят девять ордеров на арест! Подозрения в контрабанде, кражах, множестве махинаций, и куча неоплаченных долгов… — шериф рывком повернул ко мне монитор. — Шестьдесят девять! Не всякий за целую жизнь успевает просто посетить столько звёздных систем. А ты в свои неполные двадцать лет уже разыскиваешься в куче…
— Во-первых, разыскиваюсь не я, а корабль, — я даже не взглянул на экран, для меня там не было ничего нового. — Во-вторых, около половины ордеров даже не системные, а планетарные. Надеюсь, вам не нужно объяснять разницу? — шериф скрипнул зубами, но ничего не ответил и я продолжил. — А теперь последнее и самое главное. Может, ордеров и правда слегка многовато, но это ещё не делает никого из нас пиратом. К тому же ни один из ордеров недействителен в этой системе. Так что хватит уже тратить время на то, что не относится к делу!
— А те одиннадцать трупов, которые ты притащил на мою станцию? Тоже не относятся к делу и не делают тебя пиратом?
— Уже в который раз повторяю, я не убивал свою команду и тем более не захватывал корабль!
— А кто же их всех убил?
— Космос… — вздохнул я. — Разве не очевидно?
Космос не место для слабаков. Он всегда таил в себе множество опасностей. И гибель экипажа космического корабля совсем не редкость.
Вчера, например, во время грабежа пираты выбросили каких-то бедолаг из шлюза без скафандров.
А сегодня, ещё до обеда, кто-то неправильно просчитал координаты для гиперпрыжка. И хотя сразу никто не погиб, люди оказались обречены. Из-за ошибки пилота-навигатора они сожгли всё топливо прежде чем куда-то добрались и застряли где-то в межзвёздной пустоте. В вечном дрейфе среди непроглядной тьмы никто не услышит их криков. И никто не ответит на мольбы о помощи.
И завтра космос непременно заберёт кого-то ещё. Так было. Так есть. И так будет. Мало кому повезёт дожить до глубокой старости. Уж точно не в дыре вроде этой системы, практически на самой границе исследованных миров.
И моя команда не стала исключением. Космос действительно забрал весь мой экипаж. Выжил только я один. Но на станции Солис для всех это выглядело очень подозрительно.
И поэтому до окончания расследования я застрял на самой удалённой орбитальной станции забытой всеми звёздной системы. Вынужден торчать в забытом всеми захолустье, какое ещё поискать, и впустую растрачивать своё время.
Изначально у местных имелось две версии случившегося с моей командой.
Первая — я спятил и убил весь свой экипаж. Нечасто, но такое случалось. Из-за слишком длительного нахождения в глубоком космосе иногда люди слетали с катушек и творили ужасные вещи.
Вторая версия — я не спятил, но всё равно убил весь свой экипаж. Наживы ради.
Стремление капитана придать команде в глазах властей имидж честных работяг сыграло мне на руку. Клаус оформил юридическое лицо, создав при этом, как того требовала страховая, и чёткую иерархию права наследования звездолётом. Разумеется, первыми в списке наследников шли сестра капитана и старпом — его лучший друг, я же числился самым последним. Поэтому насчёт корабля у меня даже в мечтах никогда не было никаких планов.
Но космическая аномалия всё круто изменила.
И теперь по закону я, как единственный официальный уцелевший член экипажа, становился временным владельцем корабля. Но только при условии, что в течение года не обнаружатся родственники бывшего капитана и не заявят о своём праве наследования. Только тогда, спустя отведённое время, судно перейдёт уже в мою полную собственность.
Любой звездолёт стоил немалых денег. А такой, как у меня — с подпространственным приводом, даже очень немалых. Поэтому, когда местный доктор закончил с тестами и полностью исключил версию с космическим психозом, в игру вступил шериф.
Законник вцепился в меня мёртвой хваткой.
Не думаю, что он сам верил в мою вину, просто решил во что бы то ни стало повесить всё на меня.
Ведь в случае успеха меня обвинят в пиратстве. А за поимку пирата, тем более живого, законник вполне мог рассчитывать на перевод из этой дыры и продолжить службу в месте поприличнее.
К тому же очень неплохим бонусом стал бы перевод на его банковский счёт скромного процента от весьма нескромной суммы за которую с аукциона продадут мой звездолёт.
