Александр Зорич - Группа эскорта

На Периметре — военные с автоматами, пулеметами, овчарками и большим желанием истребить тебя, гада, на подходе, пока ты не заразил их какой-нибудь дрянью. Далее. У парня два с копейками магазина патронов, граната — одна штука, нож — одна штука. У парня нет навыков самостоятельного хождения по Зоне.

Его, конечно, готовили к рейду. Ему кое-что объяснили. Вот только вся теоретическая подготовка чего-то стоила, только пока с ним был опытный ведущий. Ведь одно дело — знать, как оно может быть в Зоне, и совсем другое дело — собственными потрохами попробовать, как оно на самом деле бывает в Зоне. На брюхе ползая, от кровососов удирая, выяснить, куда тут можно делать шаг, а куда не стоит. А он тут гол как сокол, и всего снаряжения — комбез камуфляжный, противогаз имени Леонида Ильича Брежнева, харч да фонарик.

Ах да, у него еще есть дюжина болтов, сталкеры знают — зачем. Даже спального мешка нет. Не велели брать спальные мешки, мол, рейд короткий, обернемся мигом… Как же мастер собирался выходить отсюда до вечера? Через «воронку»-то уже не вернешься…

Или врал Клещ, и есть способ выйти тем же способом? Ну да, врал он или нет, а парень этого способа не знает, и подсказать некому.

Допустим, парень каким-то чудом доберется до Периметра. Не схватит при этом летальную дозу радиации. Не попадет кровососу в лапы. Даже сумеет прямо перед Периметром прикопать АКСУ, чтобы ему с ходу не выдали пять лет отсидки за незаконное ношение оружия.

Допустим. Но сразу после того как патруль гостеприимно спеленает парня, ему зададут вопрос: «А что ты, сукин кот, делаешь в Зоне Отчуждения Чернобыльской АЭС? Не знал, что ходить туда — уголовное дело? Ну, не знал так не знал. Незнание не освобождает от ответственности».

Так что, ребята, как ни крутись, а выбор невеселый: либо звиздец, либо отсидка в украинской тюрьме.

Но тюрьма все-таки лучше.

Н-да…

Я помолился.

Посидел на гравии, потер лоб. Почесал в затылке. Погладил подбородок. Надежные, проверенные способы вызвать богатую идею из мирового эфира прямо себе в башку дали сбой. Никаких мыслей насчет того, куда идти и что делать, в башке не обнаружилось.

Мысль была одна, но совсем другого свойства: мне очень не хотелось тут быть. Вот на этом долбаном гравии, рядом с распродолбанной станцией Янов, посреди троедолбаной Зоны. На кой я сюда поперся? Я что, совсем придурок? Я же нормальный парень, я же не полный идиот!

А? Кто-нибудь знает? Какой, интересно, подвиг надо совершить, чтобы всё это разом куда-то улетело, прекратилось, рассосалось?!

В общем, чтобы я оказался опять в Москве, у себя в квартире? Да я не верю, не может того быть: я, и вдруг прямо в заднице, на порядочной такой глубине, откуда и отверстия-то не видно!

Я по жизни никогда не оказывался в полной безнадеге. Чутье у меня — безнадеги обходить по широкой дуге. Ясно вам? Чутье. И где оно сейчас, это самое чутье? Уволилось? Или еще похмелиться не успело?

Мне не надо тут быть! Кому что не ясно?

В общем, хотите верьте, хотите — сходите в Зону и проверьте, а я с четверть часа сидел на том месте, не двигался и тупо ждал: может быть, оно как-то само собой кончится. Придет кто-нибудь и вытащит…

Никто не пришел и не вытащил.

Ни одна собака!

Четверть часа спустя моя задница замерзла. Я понял: надо выбираться самостоятельно. Будешь сидеть сиднем, просто сдохнешь. Хотя бы от простужения задницы. Видимо, именно она, бесценная моя, подала в мозг тревожный сигнал.

Я встал и огляделся.

Ух ты! Правду говорят — новичкам везет. Под самым носом у меня лежало моё счастье, зеленое счастье новичка. Много счастья в разных видах. Столько, что в обеих руках не донесешь.

У меня, ребята, появился махонький шанс.

У вас бывало такое когда-нибудь: вас расстреливают с грошового расстояния из крупнокалиберной винтовки, а вы вместо летального отравления свинцом получаете всего-навсего легонькие шлепки и пощечины? Эротические такие шлепочки?

У меня до сегодняшнего дня как-то ни разу такая вот развлекуха не складывалась. Да и с эротикой последнее время… даже с самой бесхитростной… впрочем, это мы как-нибудь потом, за стопкой чая обсудим. Когда я отсюда выберусь. Точнее говоря, если выберусь.

Ну а теперь давайте-ка вернемся к шлепкам и прочим игривостям. Я как-то не пропёр, отчего упырь этот сделал по мне несколько выстрелов из «Кабана», и ноль толку.

У него там крышу, наверное, снесло на тему: какого беса?! Вот он и начал лепить, мол, кто-то помогает салажонку, кто-то ему артефакт защитный привесил, кто-то ему то, кто-то ему сё. А потом и вовсе хлам какой-то словесный: мол, Хозяева Зоны его полюбили…

Я тоже в причины своей неуязвимости врубиться не мог. Пока не глянул вот прямо сейчас себе под ноги.

Обалдеть, ребята.

Точно, рядышком, на расстоянии полуметра друг от друга, лежали два защитных артефакта. Два самых настоящих артефакта. Первый в моей жизни хабар. Раньше я такие видел только на картинках. Инструктор Лис нам показывал.

Вот этот «камушек» выглядит очень приятно. Гладкий, глянцевитый, с желтенькими кляксами в форме многолучевых звезд. О! Даже чуть-чуть светится. Называется он «ночная звезда» и стоит, говорят, порядочно.

А лично для меня он — так просто на вес бриллиантов. Полкило крупных, чистой воды, совершенно нелегальных бриллиантов. Потому что защищает от втягивания в «воронку», в «птичью карусель», в любые «грави». А на десерт он еще и образует вокруг тела какое-то там эллипо… эллипто… эллипсохренопуперское гравиполе, предохраняющее от предметов, приближающихся с высокой скоростью. От пуль, например.

Вот эта маленькая приятная штучка недавно спасла мне жизнь, отклонив пули Клеща. Сколько, мать твою, вокруг этой штуки баек! Будто бы он подпрыгивает на месте и сверкает как рождественская ёлка. Будто бы его вообще увидеть нельзя, если у тебя нет особого детектора. Будто бы он торчит в сердце аномалии, а не по соседству. Будто его можно активизировать только с помощью спецтехники.

Всё фигня.

Может быть, свежие «ночные звезды» сидят точнехонько внутри аномалий, а от избытка энергии шпарят свечением во все стороны, подпрыгивают и чуть только не лают, выплескивая естественную жизнерадостность. Может быть, старые артефакты, кои никто не нашел в дни их юности, становятся невидимыми. Но зрелые-то — не слишком юные и не слишком дряхлые — просто лежат, да и всё.