— Значит, понял.
Густав засунул за ремень пистолет, еще раз глянул в окно. Кукловод неподвижно стоял у своего корабля.
Тогда странник нажал на гудок и неторопливо, сохраняя достоинство, вышел под яркие лучи солнца.
— Привет! — крикнул кукловод и поднял револьвер. — Ты ведь не тот парень, с которым я договаривался?
— Все нормально! — крикнул Густав и посторонился, давая бегуну и пирату пройти вперед. — Ты имеешь в виду этого парня?
Кукловод внимательно оглядел Гекса:
— Как бы нет. Тот был выше ростом. Но этого я помню. И тем не менее где ваш босс, господа?
— Я теперь за босса. — Густав поднял очиститель повыше и помахал им, улыбаясь.
Кукловод заулыбался в ответ и убрал револьвер.
— Волшебно. Тогда нам есть о чем разговаривать, босс!
Густав похлопал бегуна по плечу и пошел навстречу кукловоду. Небо прочертил рой мелких черных птичек, названия которых странник не знал. Они расселись на ветвях ближайшего раскидистого дуба и загалдели на разные голоса.
— Птицы — хороший знак, — сказал кукловод. — Значит, жизнь налаживается. Давай мне очиститель.
— Без проблем, — сказал странник. — Но прежде есть пара вопросов.
— Ко мне? Какие еще вопросы, парень?
— Кто ты такой, например.
— Что?!
Лицо кукловода искривилось, и он дернулся вперед, но Густав был быстрее и успел отскочить.
— Ты рехнулся, парень, что за детские игры?
— Я же сказал: мне нужно узнать кое-что. И будет просто отлично, если ты расскажешь мне все по доброй воле.
— Так ты не пират. — Кукловод ехидно погрозил Густаву пальцем. — Пираты не задавали вопросов. Им нужна нажива, прибыль, настоящие дельцы, мать их. В прошлом мире они были бы хорошими бизнесменами — хваткими, но тупыми.
— Это верно. Я не пират, я странник.
— Что ты хочешь услышать, странник? Как я понимаю, у нас назревает обмен? Вас трое, я один, у тебя очиститель, у меня ответы на вопросы?
— Все верно.
— А если я, ну допустим, попытаюсь очиститель отнять?
— Попробуй. Но я не хочу тебя убивать.
— А так?! — Кукловод вдруг выкинул руку, направив револьвер точно в лоб Густаву.
— Я же сказал: давай просто поговорим, — медленно, с расстановкой произнес Густав.
— Согласен. Ты умный малый, я видел, как у тебя дернулась рука к спине. Что там — пистолет, электрошокер?
— Пистолет.
— Ага, ясно. Ты дернулся, но не пошел до конца. Умно, с одной стороны. С другой — глупо, ведь я мог и пришить тебя.
— Я рассчитывал на благоприятный исход.
— Ты мне нравишься. Тогда к черту церемонии, давай посидим как взрослые люди.
Кукловод засунул револьвер в карман плаща и вернулся к своему кораблю, чтобы достать оттуда странную конструкцию непонятного вида. Щелкнув несколькими замками, он разложил ее, и это оказался столик с двумя стульями друг напротив друга. Получился этакий идеальный вариант для пикника.
— Присаживайся. — Кукловод указал на стул, потом достал из кармана черный шелковый мешочек и кусок белой папиросной бумаги. — Курить будешь?
— Нет, я не курю.
— Зря. — Кукловод развязал тесемки и высыпал горстку табака на бумагу. — А друзья твои так и будут маячить за спиной?
— Я могу посидеть в корабле, — сказал бегун.
— Я постою здесь, — сказал пират. — В тени, на свежем воздухе.
— Хорошо. — Густав нетерпеливо махнул рукой и выложил на стол очиститель.
Кукловод внимательно его осмотрел, но трогать не стал. Вместо этого облизнул край бумаги и начал сворачивать самокрутку.
— Не часто в наших краях встретишь человека, задающего вопросы, — сказал кукловод.
— В последнее время лишь этим и занимаюсь.
— И как успехи?
— С переменной облачностью.
— Ну, хоть без дождей. — Кукловод похлопал себя по груди, потом нырнул куда-то внутрь плаща и вытащил наружу зажигалку с черепом на боковине. Поджег сигарету и с наслаждением закурил.
Густав барабанил пальцами по столу.
— Во-первых, я хотел бы узнать, кто такие кукловоды?
— Тут все просто, кукловод — это я, Соколов Дмитрий, семьдесят девятого года рождения. Кажется, двадцать второго числа. Месяца не знаю.
— Смешно. Но меня интересует ваша деятельность, а не дата твоего дня рождения. Это вы организуете мутантов?
— Знаешь что, странник? — Кукловод вдруг хлопнул ладонью по столу. — Давай-ка начистоту, да?
— Так я этого и добиваюсь.
— Нет, я не про это. Я про то, что, когда ты подъехал сюда, у меня пошли помехи по всем датчикам корабля. А еще запищала одна такая веселая штука, которая сигнализирует о близости Легиона. Я знаю, кто ты такой. Мягко говоря, ты мерзкий выблядок, урод, скрещенный с черной тварью. Мне не доставляет удовольствия разговаривать с тобой, но придется, я креплюсь, потому что в какой-то мере ты на нашей стороне. Пока на нашей стороне, если я правильно понимаю.
Страннику стоило поистине титанических усилий, чтобы не взорваться и не ответить кукловоду на его оскорбления. Лицо его налилось кровью, а глаза превратились в две узкие амбразуры.
— На чьей это на вашей? — спросил он сквозь зубы.
— На стороне нормальных людей, которые не хотят просрать свою планету. Что ты знаешь? МКГ, Легион и все?
— Да. Еще про Луну. И человека, который может извлекать передатчики. Беглеца.
— Ах беглеца! Вот зачем я тебе понадобился.
Дмитрий откинулся на спинку стула, и вся раскладная конструкция чуть приподнялась вместе с Густавом. Он ощутил себя как на качелях.
— В основном да, — ответил странник. — Поэтому.
— Беглец твой на самом деле никакой не беглец. Вернее, да, он сбежал. Но не от «Гелиоса», а от нас. Кукловодов.
— И кто же вы такие, в конце концов?
— Мы? Мы третья сила. Неужели ты думал, что на всей планете столкнулись только два интереса? МКГ, Мудацкие Козлы с Гангреной, и Легион, тут уж без расшифровок обойдемся, и так мерзко.
— Я не думал, мне об этом рассказали, и я принял то, что узнал, во внимание.
— Рассказать можно что угодно, но правда в том, что сил и интересов — великое множество. Кто-то покрупнее, кто-то помельче. Но все эти силы нужно учитывать. Все. Без исключения. Потому что, пока они существуют, пока ты не подмял их под себя, есть большая вероятность, что они начнут стрелять. Или сожрут тебя тепленького. Мы вот хотим в итоге сожрать и МКГ, и Легион.
— Каким образом?
— С помощью мутантов. Посуди сам — лунатики и дымки борются за людей. На мутантов им плевать. А ведь их много. Гораздо больше, чем людей. Мутов уничтожают, но из них по-прежнему можно набирать целые армии. Огромные формации. И, самое главное, если они погибнут — хрен с ними! Никаких переживаний, уродской армии плевать на потери. То, что наши большие братья закрыли на мутов глаза, — ошибка. Непростительная ошибка.
