– слабость волнения пронеслась по телу юноши.
- Так что же? – на щеках дамы заиграл приятный багрянец.
- Сериль… ты мне… я…, - стал язык парнишки заплетаться.
Андреас поднялся с места и устремил взгляд далеко в окно, точно бы выискивая в облаках нечто интересное, но мгновенно уставился на двух человек, которые прижались друг к другу, и решил разогнать излишне «тёплую» обстановку:
- Данте, слышал последние новости?
- Какие?
- На Большой Конференции, собраний всех глав стран бывшей Испании провозгласили о создании Испанской Федерации. Теперь в неё войдут все страны, которые раньше составляли единое государство. Только жалко, что они вспомнили о единстве перед самой смертью.
- Хм, они?
- Да, объединились перед неминуемой гибелью. Но это их не спасёт, ибо уже сейчас имперские войска несут знамёна Рейха в сердце полуострова, - и, приостановившись, мужчина посмотрел с тенью неодобрения на даму, выставив руку ладонью к потолку в сторону девушки, капитан затребовал. – Уважаемая Сериль Гарсиа, покиньте, пожалуйста, мою каюту. Не в обиду вам, но мы затронем тему на которую…
- Я поняла, - хладно прервала она Андреаса, - государственная тайна. Конечно, без вопросов.
Сериль поднялась и лёгкой походкой миновала порог каюты и бросив мимолётный взгляд на парня, вышла из комнаты, оставив коммандера и капитана один на один.
- И что вы же хотели со мной обсудить? – недовольство вопроса так и слышится в каждой букве.
- Данте, я не буду учить тебя личной жизни, я не стану читать лекции, но скажи, готов ли ты расплатиться сердцем и душой за моменты счастья?
- Не понял, - нахмурился парень. – О чём вы говорите?
- Да всё ты понял, - недовольно фыркнул мужчина. – Запомни, у тебя будут враги, которые захотят воспользоваться твоей слабостью, они пожелают, чтобы ты всё отдал за ту, что тебе люба. И я думаю, что смотришь сквозь время и понимаешь, что такая перспектива вероятна, - внезапно его речь сделалась пылкой, а всякое слово преисполнилось силой и вызовом, а взгляд воспылал. – Так ответь, мне, Данте, коммандер ордена «Палачей» готов ли ты в одном из вариантов развития судьбы отдать сердце и душу за мгновение мнимого счастья?
- Не понимаю, у чему подобный фатализм, но… я готов, - без колебаний отвечает Данте. – Но и надеюсь, что Рейх, Канцлер и… Господь не доведут до такого.
- Тоже надеюсь, но наш мир таков, что на облаках чьих-то мечтаний, на осколках чужих грёз, может произойти многое, практически всё что угодно.
- Я это понимаю, капитан и мне остаётся только молить Всевышнего и верно послужить Императору, чтобы искоренить угрозу, уничтожить тех, кто несёт опасность.
- Хорошо. Помни о своём выборе и знай, что ты становишься на очень болезненный путь, который тебя либо возвысит к небу, либо бросит в самые пучины ада.
«К чему же такой фатализм… фанатизм в вопросе?» - спросил себя Дане, прежде чем лечь и расслабиться. Теперь у него времени, чтобы отдохнуть, чтобы подумать… или чтобы его посвятить Сериль.
Этим временем.
Лётное звено класса «разоритель» явилось с востока, заходя прямо на город тремя самолётами типа «летающее крыло», который раскрылся перед ними, когда облака отступили. Их корпуса черны, как и знамёна, под которыми они воюют, но, несмотря на грозный вид, они летят максимально бесшумно и тихо, словно охотники, подступающие к жертве. Ещё немного набросятся на неё хищной птицей и растерзают её. Вдали прояснилось ещё одно звено и через пару секунд ещё пара звеньев, встали в один ряд, зависнув над Градом, грозной дланью, карой Божьей.
В кабине главного самолёта, который выступил впереди остальных, сидят два человека, облачённых в костюмы пилотов – на каждом по шлему и маске, со встроенной рацией. Панели приборов так и пестрят электроникой, и куда не кинь взгляд, на пилота смотрят десятки светящихся показателей и устройств на тёмно-синем покрытии.
- Грифон-1, - раздалось воззвание в рации, - приём.
- «Гнездо», Грифон-1, на связи, - ответил командир машины.
- Грифон-1, доложите обстановку.
- Ударная группа вышла на боевую позицию и готова выполнить боевую задачу. Вражеской авиации не обнаружено, системы противовоздушной обороны по нам не стреляют. Как поняли, «Гнездо»?
- Понял вас хорошо, Грифон-1. Каково состояния Града под вами? Заметны ли существенные изменения от его прежнего состояния, составленного по разведданным?
- Существуют незначительные очаги дыма в самом городе, кварталы, расположенные в горах потерпели существенное разрушение. Золотая Пирамида на месте. «Гнездо», значительных изменений в общем состоянии не обнаружено. Разрешите узнать?
- Да, Грифон-1.
- Нами была поймана передача, противника в которой говорилось об Испанской Федерации. У нас новый противник, «Гнездо»?
- Как это относится к выполнению боевой задачи, Грифон-1? Если у вас нет замечаний или вопросов по делу, то приступайте к исполнению плана.
- Есть, «Гнездо». Конец связи.
За первым звеном явилась и вся ударная группа – ещё нескольког ревущих в поднебесье машин. Больше десятка чернокрылых самолётов стали опускаться к земле хищной птицей, неумолимо сокращая минуты жизни столицы Теократии. Они практически сблизились с Градом, вышли на точку сброса… теперь ничего, и никто не спасёт Град.
- Господа офицеры, - прозвучало обращение командира в устройстве связи каждого пилота летучей машины. – Приготовьтесь к исполнению задачи по моей команде. Зачистим место их лже-святыни под ноль, во имя и славу Господа, Канцлера и Рейха. Никто не уйдёт живым. Покараем нечестивцев.
Большинство людей на земле восприняли группу самолётов над головой не иначе как посланников зла. Они сегодня много пережили, начиная от мятежа и заканчивая уничтожением «небожителей» и теперь чёрные птицы, слуга ада пришли за ними. От такого безумного каскада происшествий они в панике пытаются разбежаться, падают на колени, плачут и молятся духам, кататься по земле и пытаются прятать детей, но все понимают, что их ничто не спасёт, и им остаётся только молиться сквозь слёзы, сквозь плач и стоны. Звено стало сходиться с горой, с оплотом власти Теократии.
- Мы на контрольной точке, - доложили пилоты.
- Сбросить боеприпасы, - приказывает бесстрастно командир.
- Есть.
Свистящим дождём на землю понеслись серые с оранжевой головкой десятки бомб. И вот наступила роковая секунда, когда первая «слеза смерти» долетела до земли, и прихрамовые кварталы,
