— А мы их хренозаврами обозвали… — ничуть не смутился при разговоре Глеб.
Живцову всё никак не удавалось его застращать, а и запугать пока.
Наконец и Глист закончил воевать, показался на БМП-3 среди трёх холмов.
— Живчик! — заорал он на всю округу, стараясь докричаться до командира колонны, выискивая того глазами среди мародёрствующих живодёров.
Тот поднял руку вверх.
— Вот ты где…
— Докладывай! Чё и как? А натворил? Ведь по глазам вижу — бегают! Не отводи от меня! Смотреть мне в них! — схватил Живцов за подбородок моложавого оппонента. — Кто ушёл и в каком количестве, а прорвался! Опять не подстраховался? Совсем страх потерял, а совести не имел и ранее ни на грош! Вот отправлю тя на дальнюю заставу в пекло к смертникам!
— А чё сразу я? Когда "железо" закончилось! Не тратить же на них "металл"!
— На кого — на них?
— Чертей этих! Всё по номиналу отпуска! Как и требуешь от меня, и всех иных живодёров! А то добра не напасёшься! Хабар так себе — больше мелочь… — проговорился Глист.
— Заткнись… — влепил Живцов пощёчину помощнику. — Делом займись — подсчётом "скальпов"!
И далее снова обратился к спецназовцу.
— Так на чём мы остановились? Ах да… в гости зазывал — и я тебя!
Удерживать дольше на поверхности живодёров чревато, но и знакомить с контингентом подземного поселения, а тем паче женщинами, вообще не с руки — протянешь ноги.
А тут ещё комендант, и устроил Волкову выволочку, явившись в дот с отрядом хунвейбинов. Они и задавили людей Глеба "мясом".
— Так и знал… — не сдержал Глеб эмоций при себе, заприметив подполковника.
— А это ещё кто, что за командир? — оживился Живцов.
— Комендант я, — выдал тот. — Семён…
— Живодёров… — пошутил подстать Живцов, навалившись для обнимания с ним, и намеренно выпачкал в крови, вытирая о спину гимнастёрки руки, демонстрируя своё отношение к тыловой крысе. — Где хлеб-соль? Почему нет девок? Куда попрятали? Я ж не требую их накрашенных в кокошниках и с подолами, можно и без — доступных! Но таких, что бы ух — сучек!
Комендант растерялся на мгновение, уставившись на Глеба. Мол, давай, выручай! А спасай положение!
Глыбин цыкнул недовольно, качнув отрицательно головой, давая в свою очередь немую подсказку: предупреждал же тебя, дурака, а ты опять не послушался!
Всё-таки уступил обоим разом.
— Хотят на поселение наше поглазеть — так сказать познакомиться поближе с нашим бытом и людьми.
Экскурсия по фортификационным коммуникациям закончилось тупиком для парочки из них.
— Это чё за дела!? — разошёлся молодой — Глист.
— Пасть забей, — выдал Живцов.
Ему требовались объяснения. Их он и получил.
— Захотите похозяйничать — не стесняйтесь, но помните: кругом ловушки, — улыбнулся наигранно Глеб. — Так что как говориться: добро пожаловать…ся — не стоит! Чем богаты, тем и рады угостить, а попотчевать! Трупы отродий уже покромсали, вот и наслаждайтесь, а сами питаемся исключительно ими — точнее порождениями! А тут хренозавры! Всех же не утащите!
— Про запас у вас оставим, опосля спросим — по возращении, а не раз, — отреагировал адекватно ситуации Живцов. — Знать не желаете сотрудничать с нами — по-хорошему…
— Зря ты, живодёров, злишься, — продолжил Глеб. — Баш на баш — Рашен традишин! Ты мне — я тебе! Иначе никак! Мы вам трофеи, а вы нам — новые неприятности? Не по-людски — не по-русски! Кто вами там заправляет и где, как ты любишь повторять — на базе! Оккупанты что ли или янки? Так — гоу хоум! Чужого не надо, а и своё не отдадим — без боя!
— Догадался уже, — огрызнулся Живцов. — На этом всё или имеете ещё чего сообщить!
— На память не жаловаться — отшибу!
— Живчик, дай мне — я его порву!
Живцов сам изувечил напарника, пока того не зашиб спецназовец.
— За что-о-о…
— Заткнись! И шевелись…
Глеб протянул смазливому живодёру руку помощи.
— Да пошли вы… — побрёл Глист, куда глаза глядят.
— Не заблудится, Приблуда? — поинтересовался Живцов относительно его дальнейшей судьбой.
— Вернём в целости и сохранности, а лучшем виде…
— И всё-таки, где у вас бабы? Мне бы в санчасть попасть, типа лазарета! И некоторым моим бойцам.
— А раньше как справлялись? — вставился Глеб.
— Своими силами…
— Вот и дальше дрочите — мой вам совет! А ожоги залижите! Надеюсь, имеется чем залить — спирт?
— Да уж найдётся и даже попотчевать вас, оглоедов! Накрывайте "поляну"! Раз трахнуться не получиться, хошь упьюсь досмерти! А то в дороге уж какие сутки, да всё не до сна было!
Спирт подействовал успокаивающе — не на всех. Живцову хоть бы хны, оказался стойкий к данному напитку.
— Девчонки! Ну, девки! Бабы! Покажитесь, суки…
— Эко его, а… — отметил комендант, обращаясь к Глебу.
— Прикидывается, скотина, пытается обдурить нас, — напомнил он с кем имеют дело — живодёрами. И пировали, празднуя победу. Рейд, по здешним меркам увенчавшийся небывалым успехом. Обычно пару десятков "скальпов", в лучшем случае до сотни, если раздолбать какой-нибудь клан исчадий в оазисе и то в основном там больше зверёнышей-детёнышей, а за них платят как за использованный патрон. Так что резать зачастую приходилось мачете в рукопашную. И потерь больше чем нынче в данной мясорубке. Голов — за тысячу — и среди них до сотни демонов. И если бы только, а не только. Имелись помимо грузом-200 ещё и трёхсотые. В основном погонщики с наездниками и парочка асов оставшиеся без своего привычного "транспорта". Хотя и хренозавры на цепи. Поэтому колонна на обратном пути превратиться в караван — не иначе.
За живых отродий платили щедро, как иной раз за сотню голов чертей или пару хреноящеров.
— Куш так куш, — продолжал бормотать в бреду Живцов.
— Ага, — возник рядом с ним Глист. — Это новые "колёса", "металл" и "железо"! И сучки — каждому по одной в качестве рабынь-наложниц…
Последовал удар — сильный и точный.
— Нет, ну достал, пистюк сопливый… — уставился Живцов на Глеба. — А сам чё вылупился, ёлупень?
— Вот про рабынь — подробнее, если можно, а придётся порассказать! Говоришь там у вас, откуда сами, живодёры, процветает работорговля?
— Да какая нахрен торговля людьми! Мы ж не отродья какие, люди мы! А что с баб взять — когда сам понимаешь для чего потребны! Не рожают они — суки! Сколько ты их не имей, ничего кроме секса не поимеешь! Ад, не рай — не плодятся люди! Только умирают, а чаще сами подыхают от голода и болезней!
— Хочешь меня убедить: о семье речь лучше не заводить?
— Да не заводись ты, солдафон! Скоро привыкнешь! Сколько здесь уже — неделю, две, три?
