— Кузнец в отпуске, — отшутился Кабан. — Примите Скрипача, эта падла ему все мозги покорёжила. Ну и посерьёзней потери имеются…
— Вижу, — обронил Капитан, пересчитав отряд по головам. — А я-то в прошлый раз к ним, к уродам, всей душой… Надо наказать.
— Точно! — подержал Пельмень.
Они с Гариным встретились взглядами и после короткой задержки оба отвели глаза.
— К стенке его! — потребовал Пельмень. — И хрен с ними, с «монолитовцами». Мы им другого отловим, ещё краше.
— Ты соображай, что гонишь! — вскинулся на него Кабан. — Какого ещё «другого»? Где ты другого видел? Уйди с дороги. И Скрипача, говорю, возьмите, вон его ведут.
Пельмень, смирившись с тем, что пленный не будет расстрелян, отступил назад. Строй двинулся дальше по проспекту — мимо садика у главного корпуса больницы, мимо сгоревшего автобуса, прямо к забору у кафе «Припять», где Олега уже ждали.
Ограда была недавно отремонтирована и блестела свежей оцинкованной «егозой». Одна из секций сдвинулась, и Гарина провели на другую сторону. Там его встретили трое «монолитовцев».
— Арестованного принял, доложу по команде, — пролаял старший наряда.
— Слава «Монолиту»! — брякнул Гарин.
Кабан посмотрел на него через колючую проволоку с нескрываемым сожалением.
— Ну, бывай, сынок, — сказал он. — Больше уж не свидимся. Разойдись!
«Коробочка» распалась, и наёмники свободным порядком отправились к госпиталю.
— Следуй за мной. Не оглядывайся и не сворачивай, — бесцветно проговорил «монолитовец». — При попытке к бегству ты будешь уничтожен.
Территория речного порта разительно отличалась от всего того, что Олег видел в других частях города. Вокруг не было ни соринки. Трава, которая лезла сквозь щели в асфальте, регулярно выпалывалась, даже бордюрный камень был поправлен и выложен по ниточке.
«Монолитовец» провёл Гарина вблизи от заколоченных витрин кафе и пошёл дальше, вдоль навеса на бетонных опорах со встроенными лавочками. Олег заметил несколько ухоженных елей. Всё это было удивительно и выглядело как последний оазис цивилизации посреди разрухи и запустения. Если, конечно, забыть о том, куда он на самом деле попал… Но Гарин не забывал ни на секунду.
Пройдя под навесом, Олег оказался на внутренней площадке, между зданием порта и широким спуском к воде.
Сопровождающий пропустил шедший навстречу патруль и, повернув налево, повторил:
— Следуй за мной.
Путь окончился возле небольшого крыльца с задней стороны корпуса. Гарина ввели внутрь. Он прошёл между чистым сортиром и металлической лестницей. Впереди была комнатушка дежурного, коридор уходил от неё вправо и сразу, всего метрах в трёх, упирался в новую дверь.
Один из «монолитовцев» дёрнул на себя ручку и втолкнул Олега в камеру. Гарин оказался в маленьком помещении без мебели. Единственное окно было заложено кирпичом и закрашено под цвет стен. Лицом к окну, словно глядя куда-то вдаль прямо сквозь кирпичную кладку, стоял человек в плаще. Не в бандитском и не в брезентовом, а в обычном кожаном плаще, новом и чистом.
Когда дверь закрылась, человек обернулся. Это был Коршун, хотя видеть его в такой одежде было непривычно.
— Здравствуй, Пси-Мастер, — сказал он Олегу.
— Какой же я Пси-Мастер… — растерянно произнёс Гарин.
Он ещё раз оглядел комнату: здесь не было ни стула, ни табуретки, ни даже мешка с соломой, куда можно было бы присесть. Между тем дверь за спиной закрыли плотно и недвусмысленно. Олег и не рассчитывал, что будет свободно гулять по базе «монолитовцев». Он отошёл в угол и, сунув руки в карманы, прислонился к стене.
— Никакой я не Пси-Мастер, — повторил он.
— А что ты так напрягся? — насмешливо спросил Коршун. — Это не имя и не должность, это тип психики плюс развитые способности. Как у политика, боксёра, пианиста… Это в некотором роде тоже профессия. Хотя ты, конечно, пока ещё бестолковый подмастерье. Когда в тебе это проснулось? Ты должен помнить, такое не забывается.
— Смотря что считать началом карьеры, — осторожно ответил Олег. — Первый контакт с «венцом» я как раз забыл. Вспомнил не скоро и не сам.
— Столяров помог, — угадал собеседник.
Гарин молча кивнул.
— Для этого его к тебе и приставили, так ведь? Опера из департамента собственной безопасности Института, — блеснул информированностью Коршун.
Олег не знал, разыгрывать ли ему удивление, или не рисковать. Вести себя нужно было адекватно, а следовательно, не врать в мелочах.
— Что ещё про нас известно? — равнодушно осведомился Гарин.
— Многое, но я не уверен, что всё это правда. Расскажи про свой первый контакт с «венцом».
— А есть ли смысл отвечать на твои вопросы? Может, сначала пообещаешь что-нибудь — сытую жизнь, лёгкую смерть…
— Это не я решаю. — Коршун покачал головой.
— Тогда зачем мне с тобой разговаривать?
— Мания величия проснулась? Не рановато ли? Зачем вы притащились в Зону?
— Тебе это давно известно. — Гарин удивленно вздёрнул брови.
— Вы на самом деле хотите отнять у Мастера его детище?
— Человеку устраивают освобождение из спецтюрьмы. Снабжают необходимой аппаратурой и материалами. Присылают в помощь коллектив исследователей, — перечислил Олег. — Короче, создают все условия для работы. Но как только появляются первые результаты, он тут же посылает всех на хрен, перестаёт выходить на связь и перевозит оборудование в новое место. И после этого он ещё спрашивает, откуда у Института взялись претензии?
— Значит, вы серьёзно долги вышибать приехали? — хохотнул Коршун.
— Пришли пешком, — сурово поправил его Гарин. — Программа «Венец» принадлежит Институту Альтернативных Исследований. Руководство хочет иметь не один экземпляр, с которым не ясно, что делать, и который, к слову, попал в Институт случайно. Они хотят владеть всей программой — отчётами об исследованиях, а также документацией по производству и применению.
— Ты не хуже меня знаешь, что инструкций к «венцу» нет и быть не может. Это не кофемолка и не утюг. «Венец» почти живой, это самоорганизующаяся система. Он не предназначен для продажи в универсамах в комплекте с троном и мантией.
— А это, кстати, вообще отдельная тема, — мрачно проговорил Гарин. — Институт заказывал нечто совсем иное.
— Вот именно! Институту нужен простой пси-пулемёт. И как можно догадаться — не столько Институту, сколько тем, кто его финансирует! — выпалил Коршун так горячо, словно дело касалось его самого. — Да, Мастер согласился на эти условия. Но в процессе исследований Лаборатория пришла к другим результатам, ошёломляющим. Открылись новые перспективы, на порядок выше, чем ёршик для прочистки мозгов.
