Из-за стабилизаторов выглянул Карлос и, внимательно проследив за манипуляциями Сергея, удивлённо спросил:
— Это не опасно? Что ты задумал?
— Не бойся, док. В моём плане нет ничего революционного! Вернём соль туда, где она была раньше, а потом посмотрим, как к этому отнесутся наши захватчики? А что ты молчишь о Росите?
Вместо ответа Карлос протянул окровавленную ладонь с серым свинцовым шариком.
— Ай, да молодец! — не сдержался Сергей. — А то — не знаю, не могу! Как она?
— Всё так же. Надежда на молодой организм, да на чудо. В себя не приходит. Сказывается потеря крови.
— Ну вот что ты за человек? Вместо того, чтобы самому верить в лучшее и меня успокоить, начинаешь нести какую-то пессимистичную ахинею!
Субботин принёс из пещеры свой МСК и, расстелив рядом с бомбой, приказал доктору:
— Помоги! Сейчас я тебя научу, как настраиваться на оптимизм. Без мокрых спин здесь, конечно, не обойдётся. Зато потом всё завершится хорошим фейерверком!
Перекатив бомбу на спасательный костюм, они потащили её будто на санках, волоча за рукава. Подтащив к озеру, Сергей с Карлосом оставили стальную болванку на берегу, затем вернулись за второй.
— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь? — Запыхавшись, доктор рухнул на песок и, похлопав по гладкому цилиндру бомбы, спросил: — Если они взорвутся, то где будем мы?
— Далеко. Не волнуйся, Карлос, я не камикадзе. Всё продумано! Из того немногого, что есть у нас под руками, я сделаю большой бум замедленного действия.
На миг задумавшись, Субботин поправился:
— Не то, чтобы замедленного, но сбежать мы успеем.
— Ничего не понял, но понадеюсь на твою сообразительность. Говори, что дальше делать?
— Тащим вторую. Теперь по накатанной колее будет легче.
Перетащив вторую бомбу к первой, они уложили их рядом бок о бок.
— Двух недостаточно для твоего плана? — смахнул пот Карлос.
— Нет! Взрывать так взрывать! Потерпи, док. Уже половину сделали. Не думай об усталости! — не удержался от иронии Сергей. — Думай о спасении мира!
— Только ради него! — насупившись, вполне серьёзно ответил Карлос. — Только ради спасения мира!
— Да уж! — хмыкнул Субботин. — А мир спит и не знает своих героев. Пошли, док. Там нас ждёт ещё две гири для его спасения.
Перетащив в пещеру четыре бомбы, Сергей с Карлосом вернулись к Росите. Девушка, казалось, спала, вытянувшись на песке и сложив руки на забинтованной ране. Сквозь белую марлю проступило кровавое пятно, обеспокоено кивнув на него доктору, Субботин спросил:
— Это ничего?
— А как ты хотел? Мне даже швы наложить нечем!
В руках Роситы Сергей увидел рыжую корягу «Цветка жизни». Она прижимала вещь к бинтам, будто поминальную свечку. Такая аналогия Субботину не понравилась и, поморщившись, он процедил сквозь зубы:
— А это ещё зачем?
— Кто знает? «Цветок жизни» полон загадок. Вдруг поможет?
— Ты бы надеялся не на вдруг, а на собственные руки, — недовольно проворчал Сергей, но спорить не стал.
Осторожно подхватив на руки, Субботин перенёс Роситу в вертолет. Уложив девушку на откидные скамейки, он вернулся к лодке.
А вот теперь заключительная часть его плана. Эта, пожалуй, самая лёгкая, но требующая хорошей сноровки.
Вытащив из-под лавки клубок шагомера Макса, Сергей распутал верёвку с узлами и прикинул её длину. Хороший клубок! Не хуже, чем у Гаспара или Салаха! Не меньше пяти сотен метров будет! Такой вполне даст им фору на бегство.
Вернувшись в пещеру, Субботин снял с пояса М67 и привязал к взрывателю одной из бомб. Американская граната, будто созданная для этого объединения, крепко легла, зажатая со всех сторон. Протянув в её кольцо верёвочный конец, Сергей накинул узел и, затянув петлю, попробовал натяжение каната. Усилие для срабатывания взрывателя гранаты большое не требуется. Оно рассчитано, чтобы гранатой мог воспользоваться даже обессиленный раненый. Потому, опасаясь, чтобы преждевременно не вырвать кольцо, Субботин придавил верёвку камнем, затем, осторожно разматывая, пошёл к вертолёту.
— Док, не запутайся и не устрой преждевременный салют! — прикрикнул он на Карлоса, глядя, как тот топчется по аккуратно уложенным петлям. — Размотаем её здесь, у входа, чтобы верёвка не запуталась в воздушной струе. Сейчас я накину петлю на шасси, а ты беги в кабину!
— Мы улетим на вертолёте?
— Какой ты догадливый!
— Но куда?
— Выбор у нас невелик. Курсовая система вертолёта здесь не работает. Так что надежда только на твой «Компас». Определи обратное направление на ваш остров и в путь!
— Ты решил вернуться? Но…
— Я же говорю, что выбор невелик. Этот остров сейчас исчезнет, а больше ни на какой другой остров мы направление по «Компасу» не знаем. Вот и получается, что выход у нас один — возвращаться.
— Я понимаю, но вдруг победили грузовики?
— А вот кто победил, уже не важно. Ты считаешь, что этому летающему танку может угрожать дробовик ваших грузовиков? Или даже захваченный пулемёт? Брось, Карлос! Теперь мы хозяева положения. Кто бы ни оказался в победителях, это всё равно. Их мышиная возня теперь не в счёт. Теперь у нас у всех один враг. Он там, в воде, и пока что не подозревает о том, какую подлость мы ему готовим. Так что не болтай и готовься к отлёту. Посмотри Роситу и садись в кресло штурмана. На тот случай, если победители и впрямь окажутся безмозглыми ослами и начнут стрелять, я тебе покажу, как пользоваться пулемётом.
Выполнив мягкий, ювелирный взлёт, Субботин в открытый блистер наблюдал за разматывающейся верёвкой. Плавно удаляясь от пещеры, он держал вертолёт левым бортом к скале, глядя на уменьшающиеся у входа петли. Внизу проплыла береговая черта, затем воздушная струя едва не перевернула лодку, далее умиротворённая вода вскипела от нависающего над ней вертолёта, а верёвка всё разматывалась и разматывалась. И, казалось, нет ей конца и края. Но вскоре провисавший вниз канат натянулся, и тогда Субботин с замирающим от волнения сердцем дал двигателям максимальную мощность. От острова они были уже далеко, но чтобы исключить обидные случайности, он хотел успеть улететь ещё дальше. Больше от него уже ничего не зависит. Теперь план вошёл в свою завершающуюся стадию. Верёвка натянулась, сбросила страхующий камень, с лёгкостью выдернула кольцо и потянулись томительные четыре секунды. Для Субботина они показались часами. Он гнал вертолёт прочь от острова и в тоже время старался не упускать его из вида. Время шло, и он уже успел подумать, что всё провалилось! Что-то не срослось! Оборвалась верёвка, не взорвалась отсыревшая граната, не сработал взрыватель бомбы! Как вдруг даже на таком расстоянии почувствовалось, как вздрогнул остров. Будто гигантскому каменному колоссу подбили одну ногу и он закачался, теряя равновесие. Разрывая скалу, из каменной стены вырвался огненный смерч, а дальше вулкан покачнулся, наклонился и начал оседать в море.
