ЛаХэйн уловил треск энергии, когда Вон отчаянно попытался уплотнить воздух меж дулом оружия и своей головой. Он видел, как на бледном лице его сформировалось осознания поражения, и с громким победным криком он насладился моментом долгожданного убийства. Болт псипушки прорвался сквозь слабеющие ментальные щиты Вона, словно сквозь обычную ткань. Заряд острой иглой боли вошел в его череп, угодив в носовую полость и добравшись до самого мозга. Пораженная активная зона в нем нарушилась, взорвавшись. Уже не в состоянии ничем поддержать существование своей плоти, Торрис Вон, корсар Невы, ненавистный преступник и преступный колдун погиб, издав сиплый вздох. Высвобожденная, наконец, им ментальная энергия растаяла, целиком впитавшись пси-устройством, и механизм полыхнул белизной.
Дьякон позволил выпасть розарию и израсходованному оружию из его пальцев, обронив на пол под собою. Он пошатнулся, слабо и не без боли рассмеявшись, придержавшись за края пульта управления. Кровавые отпечатки пальцев оставались на блестящем металле в тех местах, к которым он прикасался.
- Вот и все, - сказал он себе. – Каждые великие старания требуют жертв, - пошатываясь, он направился к краю платформы.
Вращающиеся кольца были на расстоянии вытянутой руки, при каждом своем обороте обдавая его лучами теплоты. Он улыбнулся и слезы счастья заблестели на его лице невзирая на то, что каждое его движение отдавалось жгучей болью в животе. Но нет – он зашел слишком далеко, он боролся слишком долго для того, чтобы умереть, еще не начав исполнять свое предназначение. Он почувствовал, как его касается рука Бога-Императора, ведя вперед.
- Я сделаю это, повелитель, - проговорил он вслух. – Я сделаю это во славу Тебя.
Что-то тяжелое просвистело в опасной близости от его головы, отчего он чуть не потерял равновесие. Лорд-жрец вскрикнул и ухватился за белого резного Имперского орла на гребне своей платформы, всего один удар сердца отделял его от недостигнутой цели. Он глянул вниз и увидел сестру Мирию с ее проклятыми спутницами, собравшимися под ним подобно муравьям вокруг ноги гиганта. Он заметил, как женщина вскидывает пистолет, беря его на мушку.
- Виктор ЛаХэйн, - пропела она. – Ты преступил законы Имперской Церкви. Сдавайся и прими подобаемое наказание, или будешь казнен на месте за свою ересь против нашего Бога.
Он ничего не ответил – лишь рассмеялся ей в лицо.
Мирия проигнорировала прошептанную ругань Кассандры. Попасть из болтера той было реально проблематично – воздух мерцающими волнами плясал вокруг поднятой на высоту металлической трибуны, каскад лазурных символов безмолвно кружил над ними хлопьями падающего снега. В данный момент дрожь вулкана поутихла, но потоки лавы все еще шумели за их спинами, готовые разбушеваться в любой миг. Все они были свидетельницами убийства Вона. Необычное расщепление его тела ошеломило их, но Мирия приказала подойти ближе. Колдун был мертв, а значит – одним делом было меньше. Еще оставался ЛаХэйн. Обезумивший, истекающий кровью, управляющий этим безумным механизмом, совладать с которым мог, если еретику можно было верить, лишь Сам Император.
Он смотрел на них, на этих треклятых тварей в изодранных рясах. С подобной раной, как у него, можно было прожить куда дольше, чем казалось на первый взгляд - целестинки видели мужчин и женщин с похожими ранениями в живот, но те при этом слезно умоляли о смерти, которая бы освободила их от этой агонии. На лице ЛаХэйна можно было разобрать массу эмоций: восторг, боль, ненависть и радость.
- Узрите ж-же, – прохрипел он, - вам выпала та же честь, что выпала Алисии и Невестам Императора, когда те предстали пред Ним после Отступничества… Вы увидите.
Вы увидите!
- Убей его, - шикнула Изабелла. – Пока не поздно, убей этого клятого еретика!
Но в глубине души Мирии было что-то крошечное, что не позволяло ей побороть благоговейный страх пред вращающимися кольцами устройства. Она не могла в открытую сказать откуда именно была сия уверенность, но она столь же ясно, как ясны звезды в небе, знала, что в одном ЛаХэйн был все-таки прав. Машину создал не человек, а Бог-Император. И от осознания этой правды кровь стыла в ее жилах.
ЛаХэйн ткнул в нее пальцем:
- Ты увидишь это. Ты осознаешь, что это правда. Пойми меня, девочка, как только я ступлю в объятия машины – я буду перерожден. Переписать книгу жизни есть ее главное предназначение. И я заслужил этот приз, я предназначен для него!
Верити отчаянно замотала головой, бессмысленно возражая ему:
- Ты не можешь соединиться с работой нашего Повелителя.
Клерк склонил голову назад и продемонстрировал основание своего черепа. Знакомая выпуклость была заметна под его кожей – тот самый серебряный сферический имплантат.
- О, еще как могу.
- Ты не псайкер, - парировала Кассандра.
- Через мгновения стану. Самым великим из всех.
- Нет… - прошептала Мирия. Осознание этого было слишком немыслимым для нее.
- Да! – рявкнул он, харкнув кровью. – О, да! Я исполню волю нашего бога. Я отправлюсь на Терру и пробужу Его, а затем мы вместе переделаем человечество, как желал Он… - его голос дрогнул. – Внимайте же. Все части собраны воедино. Ключи найдены, загадки разгаданы, все сходится на мне. Наблюдайте со всей своей верой, милые сестры. Смотрите, как я приму мантию, утраченную благословенным Малкадором и стану Вторым Сигиллитом!
Вздох Мирии застрял в ее горле, и ее рука дрогнула. ЛаХэйн произнес имя избранного адъютанта Императора, таинственного администратора-жреца, выбранного в дни Великого Крестового Похода, человек, который, как гласили легенды, был первым из своего рода, который прошел ритуал духовной связи, что навеки связал его с Отцом Человечества.
Малкадор погиб тысячи лет назад и с тех пор ни один человек не осмеливался даже попытаться присвоить его титул. Говорилось, что Сигиллит был наимощнейшим изо всех псайкеров, уступая в ментальной мощи лишь Императору. И то, что дьякон, как он полагал, мог занять место Малкадора, было либо богохульством высочайшей степени, либо же просто необратимым помутнением рассудка.
Мирия захватила цель, и ее палец лег на курок плазменного пистолета.
- Виктор ЛаХэйн, именем Святой Терры, цена за твое преступление – жизнь.
Лорд-жрец метнулся прочь с платформы, когда она выстрелила. Послышался визг дисгармонирующих энергий, а затем зала заполнилась слепящей белизной.
Яркий свет заставил Верити упасть и прижаться лицом к полу, дабы не ослепнуть. Изабелла оказалась не столь быстра и рухнула на колени, дико взвыв. Белая вспышка спала, и Верити, неистово замигав глазами, подавила в себе лютое желание выцарапать их. Каждый тлеющий уголек в зале впивался ей мозг подобно игле. Она пошатнулась, выведенная из равновесия, едва не падая возле распростертой боевой сестры. И хотя внутренний голос вовсю кричал, что этого делать не стоит, она взглянула вверх.
