Ознакомительная версия.
– Молчун!
– На связи.
– Здесь дети.
Вот так. Эти два слова буквально выбили из колеи Молчуна. Он быстро переключился на камеры в том помещении, где был Фёдор. В углу помещения сгрудились два десятка подростков лет десяти. Все они были в салатового цвета больничных робах, у всех на руках массивные браслеты.
– Не трогай их! – завопил Молчун, обращаясь к Федору, а сам, вскочив, метнул уничтожающий взгляд на привязанного к стулу профессора. – Не трогай их, Федя, не надо.
На пару минут наступила тишина, Молчун смотрел на монитор.
– Оставь их там, запри пока, – механик рухнул в кресло, будто силы его покинули.
– Хорошо, – откликнулся Секатор. – Здесь всё чисто, только вот эти дети.
– Останься там, подежурь.
Через несколько минут всё закончилось. Все бойцы по одному доложили о том, что их сектора зачистки чисты, трупы прибраны. Джим Ферро вернулся в командный центр, а Молчун отправился в дом, в подвальную часть. Едва он открыл дверь, за которой было спальное помещение на двадцать два места, как его скрутило эмофоном тревоги и страха. Дети боялись, они так и не вышли из угла, в котором собрались, стояли плотной группой, глядя на него широко раскрытыми глазами.
Молчун присел на одну из кроватей, помотал головой, будто не веря тому, что видит. Сейчас, глядя на этих мальчишек, он видел себя и своих друзей, которых имплантировал когда-то профессор Лиман. Впервые за долгие годы спазм перехватил горло, в глазах защипало. Он заморгал, с ресниц сорвались капли влаги, имплант, повинуясь душевному порыву, послал волну тепла, окрашенную в мягкий перламутровый цвет, пытаясь успокоить детей.
– Я… я друг! – сипло произнёс Молчун. – Не бойтесь, теперь всё будет хорошо.
Он встал и вышел, прикрыв за собой дверь, не в силах больше вынести этого зрелища. Жестом указав на неё Фёдору, он направился в командный центр. Время подавления сигналов кончилось, следовало послать сообщение Карсону, что поместье за ними.
– На связи, – отозвался легионер, едва связь установилась.
– Всё чисто, приз у нас, – сказал Молчун. – Но есть одно обстоятельство, здесь имплантированный дети.
– Дети?! – удивился Карсон. – Много?
– Двадцать два мальчика. И их следует эвакуировать.
– Я устрою эвакуацию, не переживай, Рон. Теперь запускай все системы в нормальный режим и готовьтесь к возможным визитам. С транспортом прибудет и наша группа, для усиления и продолжения операции.
– Добро, ждём. – Молчун переключился на канал команды, вызывая Ферро. – Джим, вызывай наш бот, будем устанавливать взрывчатку.
– Понял, – ответил Ферро и тут же активировал передатчик, на который был записан сигнал вызова десантного бота, на котором с орбиты прибыла команда. В грузовом отсеке бота хранилось приличное количество гамматермитной взрывчатки. По окончании всей операции Молчун решил сровнять с землёй это поместье.
Закончив отдавать распоряжения, Молчун повернулся к Лиману.
– Не скажу, что рад вас видеть, профессор, но так сложились обстоятельства. В другой день я убил бы вас, не раздумывая, но сегодня вы нужны мне для разговора.
– Я всего лишь служу науке! – выкрикнул Лиман. – Я хочу сделать этот мир лучше!
– Благими намерениями выстлана дорога в ад. Ваша дорога, профессор.
Бот спустился уже через час после вызова, Мик Стоппани и Тони Бенсон принялись таскать ящики с взрывчаткой из грузового отсека в ближайшее подсобное помещение.
А утром, когда солнце ещё не встало, а лишь едва подкрасило вершины гор, на посадочную площадку поместья сел большой десантный бот легионеров. Из него вывалились десять бойцов, которые тут же рванули к дому. Остальные рассеялись по территории поместья, занимая посты. С ними прилетел Карсон, этот сразу отправился в подземный бункер – центр управления системами обороны и слежения.
Молчун сидел у управляющего терминала, что-то изучая, открывая и закрывая вкладки программ управления. В углу помещения, на стуле, со связанными назад руками, сидел профессор Лиман. Карсон поздоровался с Молчуном, осведомился, как прошла операция, похлопал по плечу.
– Слушай, Рон, я заберу профессора у тебя, поговорю с ним?
– Забирай, – пожал плечами Молчун. – Я бы пустил его в расход, мне он ничего полезного всё равно не сообщит.
– Ничего, – протянул Карсон. – Я просто побеседую, кое-что проясню для себя.
С этими словами легионер разрезал на руках Лимана пластиковую ленту ножом и потянул за локоть. Тот послушно встал и пошёл за легионером.
Весь день Карсон допрашивал Лимана, прерываясь на короткие передышки. Он не орал и не угрожал, просто беседовал. Порой его голос изменялся до неузнаваемости и, казалось, что говорит не легионер, а кто-то внутри него, внутри его утробы. Профессор рассказывал и рассказывал, он тоже вёл себя спокойно, хотя пару раз пытался что-то выкрикивать, доказывать свою значимость в исследованиях нейрохирургии и слияний человеческого организма и электронных устройств. Но Карсон начинал что-то говорить своим утробным голосом, Лиман сникал и замолкал, успокаивался.
Молчун сидел у терминала, прокручивая программы управления, настраивая их на свой лад, исправляя ошибки. Сейчас он просто отдыхал, как и его товарищи.
Вечером пришёл Карсон, сел рядом.
– Ну, ничего особо нового я не узнал, единственное полезное это то, что теперь знаем, когда прибудет бот из монастыря, который, собственно, мы и собираемся штурмовать. Теперь время воевать. Детей отправили на одну из наших баз, с ними всё будет в порядке.
– Раз ничего не остаётся, будем воевать, – мрачно ответил Молчун.
Бот из монастыря прибыл к вечеру, пассажиров взяли без особого шума. Теперь команда легионеров была готова отправиться на боте в самое логово «Коричневой плесени».
В тот момент, когда Молчун перенастраивал систему бота, на его коммуникатор пришёл сигнал, он ответил.
– Это Варго, мистер Олива.
– Слушаю тебя, Дик.
– Мы нашли цель.
– Отлично! – Молчун вскочил. – Готовься, Дик!
Апатия механика сменилась взрывом энергии. Он подобрался, будто дикий кот перед прыжком. Карсон тоже встал, не понимая перемены поведения Молчуна.
– Что случилось?
– Планы меняются, – сказал Молчун, направляясь к выходу. – У нас появилась реальная цель, ради которой я провёл здесь шесть лет.
– Цель? – удивился Карсон. – Разве Лиман не твоя основная цель? А «Коричневая плесень»?
– Нет, – Молчун улыбнулся. – «Коричневая плесень» это путеводная нить, а Лиман пустышка, его просто использовали вслепую. Ему позволяли совершенствоваться в нейрохирургии в обмен на послушных мнемоников, которых он собирался создать из тех детей. Извини, мне некогда.
Ознакомительная версия.
