Я расследовал гибель двойника, а тем временем вел беседу с ним самим!
– Да, – кивнул двойник-заговорщик. – Жаль, но от герра Фалка пришлось избавиться. Я сам лично отрубил ему голову, пока он сидел за столом в кабинете, а потом ушел в гостиницу. Джиллиан в сговоре, она наврала, что Фалк пел, когда она убирала. Когда пришли вы, я специально сделал все так, будто во всем виноват невидимка, чтобы вы напали на след, а позже, когда мой план будет приведен в действие, подтвердили, что поисковая деятельность проводилась. Но я недооценил вас. Горе мне.
– Зачем вы это сделали? – прорычал Джоза. – Зачем так жестоко? Зачем убивать всех, кто встает на пути к власти? Есть же старые методы, далеко не столь варварские: шантаж, подкуп, угрозы. Если уж вам так невтерпеж, что вы готовы идти по головам, то хотя бы не заливайте улицы города кровью, не вывешивайте трупы на всеобщее обозрение!
– Увы, без этого никак. Требовалось представление, переворот, не только государственный, но и переворот в головах горожан. В Ореншпиле зверствует маньяк, убивает дворян и издевается над телами. Капитан стражи тоже не избегает общей участи, а когда не остается никого, возвращается как избавитель и устанавливает новый порядок, наказывает виновного, спасает всех, не принимая похвал и благодарности, ибо сие – долг его.
– Всего лишь слова захватчика. Вам придется убить меня, потому что как только я выйду за городскую стену, отправлю послание принцу Тэдэрику в Кронфест, и вас казнят как изменника.
– Не надо угроз. Вы не знаете, как все обстояло до вашего прибытия. Погибшие дворяне были самыми настоящими изменниками и приносили гораздо больше вреда, чем пользы. Судья фабриковал доносы и брал взятки в угоду себе и бургомистру. Казначей считал налоги особым образом, отправляя в карманы себе и бургомистру львиную долю. Капитан Фалк держал город в страхе, железной рукой устанавливая контроль невиданных масштабов, и получал часть прибыли. Епископ помогал ему «словом Матерь-Древа», произнося проповеди и отлучая от церкви неугодных. Но ему недолго осталось, скоро нам предстоит серьезный разговор. Если вам нужны доказательства, то вот бумаги в подтверждение моих слов: выписки из книги городской казны, несколько фальшивых доносов, которые наполнены косвенными уликами. Показания солдат о тяготах службы вы, думается, уже выслушали. Прошу, ознакомьтесь.
Джоза взял бумаги и ради приличия пробежал их глазами. Бумаги, говорящие о грехах покойных, могли быть как настоящими, так и подложными. Теперь это было не важно. Важно то, что сейчас агента КОРШ ждали несколько десятков солдат. Попробуй он пробиться, в лучшем случае Морт в облике герра Фалка объявит его вне закона, в худшем – смерть.
– Я кое-чего не понимаю, – сказал «коршун». – Вы не слишком-то похожи на капитана Фалка. Люди, знающие вас обоих лично, легко заметят разницу. Если горожан и удастся обмануть подменой, то как быть с теми, кто всегда находится рядом? Как на подобную аферу согласились солдаты, как согласилась Джиллиан?
– Очень просто. Я обещал, что солдатам и слугам будет легче жить под управлением нового Тилльтона, и они закрыли глаза на незначительные изменения. Вот и все. Иногда людям надо дать вздохнуть спокойно, чтобы добиться результатов. Люди охотней идут за пряником, чем повинуются кнуту. Когда я разберусь с епископом, я объявлю себя новым бургомистром и соберу новый Совет из честных людей, которые знают свое дело, а не из червей, думающих, как набить брюхо.
– Страшно слышать – «разберусь с епископом». Натравите на него Дровосека? Кстати, где вы его откопали?
– В прошлом, ваше благородие. Помните, я рассказывал, что судовой колокол в кабинете покойного Фалка – подарок от старого друга? Это ложь, Тилльтон просто любил использовать его для вызова слуг. Но старый морской вольфер – правда. Дровосек раньше бороздил моря, но потом женился и осел на суше. Семья его оказалась разрушена во имя интересов судьи Д’оннстанна Игнрана и вырублена под корень. Простите, ваше благородие, но я обещал не распространяться о настоящем имени моего друга и его судьбе, чтобы обеспечить ему безопасность и инкогнито.
Джоза переступил с ноги на ногу.
– Странно. Вы с таким энтузиазмом только что раскрыли весь план переворота. Отчего же не рассказать самое главное?
– Потому что я не хочу вас убивать, герр Джоза. – Морт сделал несколько маленьких шагов вперед и перешел на громкий шепот: – За весь сегодняшний день, что я провел с вами, я понял, что вы – человек здравомыслящий. И мне очень хотелось бы с вами договориться.
Взгляд Джозы скользнул по оголенным мечам, мерцающим снаружи, рядом с разнесенной стеной сарая.
– Что от меня требуется?
– Всего лишь не рассказывать о том, что произошло в Ореншпиле в действительности, называть меня «герр Фалк» и подписать эти бумаги.
Один из солдат поднес дощечку, на которой растянулся пергамент с заранее заготовленным текстом. «Коршун» прочел слова одно за другим. Это подтверждение, что агент проводил расследование и нашел убийцу. Город спасен, виновные наказаны.
– А что я получу взамен?
– Вашу жизнь, – пожал плечами Морт. – И новую ниточку в вашем расследовании.
Морт, теперь уже капитан Фалк, протянул Джозе свиток пергамента. Тот развернул его и прочел текст, написанный косыми неровными буквами: «…засим сообщаю, что некий обезземеленный дворянин, действующий под прозвищем Барон, обнаружен в Гольдли».
– По рукам, – кивнул Джоза. – Что мне до внутренних склок Ореншпиля?
Стражники встали в строй и зашагали прочь, гремя доспехами под счет сержанта. Факельные огни удалялись вслед за ними, постепенно погружая текст на пергаменте во тьму и делая буквы неразличимыми. Когда солдаты КОРШ, отпущенные напавшими из засады стражниками, подошли к своему капитану, тот все еще пребывал в раздумьях и не сдвинулся с места.
Никто из подчиненных не решался потревожить капитана, он так и стоял, пока не свернул письмо в трубочку и не положил в суму. Тогда он двинулся туда, где начался его день – в Королевский отдел по расследованию шпионажа.
Пустынные мокрые улицы, блестящие в колеблющихся островках света факелов. Каждый шаг Джозы отдавался бульканьем луж и чавканьем грязи. Агент двигался достаточно неторопливо, и привыкшие к вечной спешке служивые с трудом удерживали себя от скоростного марша. Они строем шли за командиром, ожидая дальнейших приказов, но так и не получили их до самого штаба КОРШ.
У входа, как и полагалось, горел факел. В окне тоже мерцал огонек, и большая упитанная тень шарахалась туда-сюда. Когда Джоза сделал шаг через порог и оказался внутри, перед ним предстал его коллега по цеху – Томас Ларсон. Он торопливо собирал свои вещи и беспорядочно скидывал их в сундук и мешок. Заметив гостя, ореншпильский «коршун» на мгновение замер, будто испугался внезапного посещения, но тут же продолжил сборы.
– Далеко собрались, ваше благородие? – сказал вместо приветствия Джоза.
– Да, – коротко ответил Том. – Как можно дальше отсюда. А если быть точным – в столицу.
– В столицу? – Джоза поднял брови и, догадавшись, что приглашения не получит, позволил себе сесть на стул. – Вас вызвал его
