от нее осталось. Левая нога была в отличном состоянии, словно бы и не побывала в эпицентре взрыва.
– Части тела принадлежат женщине, азиатке, возраст около двадцати лет, не девственница, – сухо говорит прозектор и зевает. Не выспался. Этот город переварил и его, думает Горо, превратил в циника, который равнодушно смотрит на тело молодой девушки и думает о том, как он не выспался прошлой ночью. Или не заплатил страховку за автомобиль.
Горо смотрит на эту чудовищную мозаику на столе, задумчиво потирает подбородок. Двадцать лет. Не девственница. Конечно, кто может остаться девственницей в этом городе в двадцать лет.
– Причиной расчленения являлся взрыв, – продолжил прозектор, прозевавшись, – однако причиной смерти указанный взрыв не является.
– Да? А что является? – его стажер, его головная боль, Киоко-тян подалась вперед, держа наготове блокнот и карандаш. – Декапитация?
– Хм. – Прозектор посмотрел на девушку и смерил ее взглядом: – Странгуляционная борозда, идущая от правого уха и вниз по шее, говорит нам, что причиной смерти является так называемая странгуляционная асфиксия. Проще говоря, она повесилась.
– Или ее повесили, желая скрыть улики! – не скрывая своего восторга, пискнула Киоко-тян и что-то записала в свой блокнот.
– Согласно статистике, – скучным голосом дополнил прозектор, – девяносто девять процентов таких вот смертей – суицид.
– Но не сто! И потом, что она делала на пустыре завода? Почему ее взорвали? Где оставшиеся части тела? – взорвалась вопросами Киоко-тян.
Горо только вздохнул. Да, когда-то и он верил в справедливое возмездие и бесстрастную, неподкупную руку закона. Когда только-только выпустился из академии. Чертов город прожевал его, переварил и выплюнул со всеми его потрохами. Город сожрет и эту девчонку-стажера с восторженными и наивными глазами за стеклами очков. Сожрет и выплюнет.
– Спасибо, – говорит он и кивком головы прощается с прозектором. Он выходит на улицу, за ним семенит Киоко.
– Горо-сан, Горо-сан, а сейчас мы куда? – спрашивает она.
– Сейчас, Киоко-тян, мы будем дергать тигра за усы, – говорит Горо и морщится. Дергать тигра за усы не хотелось. Иногда ему казалось, что лимит раздражения Джиро-сама уже выбран подчистую, и сегодня был один из таких дней. Но нанести визит боссу местной семьи было необходимо. В этом городе ничто не происходит без его ведома, а значит, он либо сэкономит время, либо получит черную метку. А может быть, и то и другое.
– Садись. – Он открывает дверь своего старенького «чероки», и Киоко удобно устраивается на переднем сиденье, тотчас достает свой блокнот и делает заметку. И чего она там пишет, – подумал Горо, что тут можно писать. Просто город сожрал еще одну наивную девчонку, а уж повесилась она сама или ее повесили – не имеет значения. Этот город всегда найдет свою жертву.
Через двадцать минут Горо и Киоко сидели у старого босса семьи, Джиро-сама. Киоко таращилась по сторонам, Горо сидел, опустив голову. Старый босс задумчиво смотрел на них. Сбоку бесшумно отодвинулась дверь, и красивая девушка в темно-синем кимоно, сидя на коленях в сэйдза, перенесла через порог поднос с маленьким чайником, тремя чашками и прочими предметами для церемонии. Плавно перетекла по эту сторону двери, закрыла дверь и взяла поднос. Все было сделано бесшумно, плавно и довольно быстро. Вот только что открылась дверь, а вот девушка уже расставляет чашки перед гостями. Расставив приборы и поклонившись, девушка исчезла, так же как и появилась. Старик Джиро прокашлялся, очищая горло, и занес руку над столиком, придерживая рукав кимоно.
– И что привело тебя в мой дом, Горо-кун? Да еще и вместе с такой очаровательной спутницей? – прищурился он, наливая кипяток в чайник, для первой заварки. Такое могло быть истолковано и как неуважение, будь Горо равным, но так как статус у него был намного ниже, чем у босса семьи, то и Джиро-сама мог позволить себе говорить прямо во время заварки. Первой заварки. Или это все-таки неуважение?
– Происшествие, Джиро-сан, – сказал Горо, – взрыв на пустыре цементного завода и инцидент с нападением на юниорский состав «Воинов Сейтеки».
– Интересно. А почему это, Горо-кун, ты считаешь, что я что-то знаю об этом… достойном сожаления инциденте? – Джиро-сама прикрыл чайник крышкой и оставил настаиваться.
Да потому, старый хрыч, что в этом прогнившем городе ты – главный паук, захотел выкрикнуть ему в лицо Горо, потому что за каждым трупом в подворотне, за каждой дозой наркотика, за каждой бутылкой нелегального алкоголя можно увидеть твое лицо! Но ты глупец, старый Джиро, если думаешь, что это ты тут кукловод, если ты думаешь, что это ты тут крупная рыба. Город съест и тебя. Ты всего лишь закуска на его гнилых зубах, но, когда ты это поймешь, будет уже поздно, старик. Может быть уже поздно.
– Джиро-сама, я надеюсь, что такой осведомленный и уважаемый человек, как вы, могли что-то об этом слышать, – произнес вслух Горо.
– Хм… – хмыкнул Джиро. Задумался.
– Когда армия Цинь подошла к границе государства Янь, наследный принц Янь очень испугался и задумал убить правителя государства Цинь, чтобы защитить своё владение от завоевания, – произнес Джиро нараспев, закрыв глаза. Помолчал. Открыл один глаз и смерил Горо взглядом. Горо молчал в ответ. Вечно старый хрен загадками говорит, подумал он.
– Ой, – услышал он вдруг. Его головная боль, Киоко-тян сидела, испуганно прижав ладонь ко рту, как будто хотела удержать вырвавшееся слово.
– Хм? – старый Джиро подобрался и наклонил голову, изучая стажершу, так, словно она была предметом мебели, который вдруг заговорил. – Ты что-то хочешь сказать, дитя?
Горо стиснул зубы, молчи, подумал он, молчи, дурочка, куда ты лезешь, зачем я взял тебя с собой, молчи, заклинаю тебя.
– Это же… когда карту развернули, обнаружился кинжал, да? – робко произнесла Киоко, и Горо нахмурился. Стажер что-то знала об этом птичьем языке, на котором общался старый босс?
– Хм, хм. Удивительно. – Джиро повернул голову к Горо и слегка улыбнулся – едва-едва, кончиками губ: – А твоя спутница, несмотря на столь юный возраст, знает больше, чем ты, Горо-кун. Да, Киоко-тян… – повернулся Джиро к его стажеру, а Горо только руками мысленно всплеснул. Куда она лезет? И откуда старик Джиро знает ее имя?
– Как здоровье твоей уважаемой матушки, Киоко-тян? Слышал, что в последнее время не очень.
– Д-да, а откуда вы знаете? У нее миому обнаружили, а страховка не покрывает операцию, мы на бесплатную в очереди стоим… – захлопала глазами Киоко.
– Не переживай ты так, сделают твоей маме операцию. Сегодня и сделают. А как твой младший брат, Кэйтаро-кун? У него были проблемы в институте?
– …нууу, его выгнали из института, Джиро-сама, мы с мамой очень расстроились.
– За что? – В уголках глаз
