— Кто вы?
— О, прости. Я должен представиться. Я — Пиэксус, сын Птантуса, джеддака Инвака. А кого я имею честь взять в плен?
— Пока что ты не имеешь этой чести, — мне не понравился этот невозмутимый голос, слишком, просто приторно вежливый, масляный.
— Ты настроен недружелюбно, но мне не хочется применять насилие, — сладость в голосе незнакомца исчезла. В нем послышались металлические нотки.
— Я не знаю, где ты прячешься, но если ты выйдешь с двадцатью воинами, вы отведаете вкус стали моего меча. Мне надоела эта игра.
— И мне тоже! — рявкнул голос. Теперь в нем слышалась угроза. — Схватить его!
Я быстро осмотрелся, но по-прежнему никого не увидел: только я и чей-то голос. Но тут что-то или кто-то дернул меня за ноги, и я упал лицом вниз. На меня тут же навалилось человек шесть, вырвали меч, связали руки, накинули петлю на шею. Голос сказал:
— Вставай!
Я поднялся.
— Если ты будешь сопротивляться, тебе же будет хуже. Лучше не сопротивляйся — это в твоих же интересах. Мои люди отличаются горячностью и решительностью: смотри, а то не доберешься до Инвака живым.
— Будь по-твоему. Куда идти?
— Тебя поведут. Ты должен проявить благоразумие, а то и так доставил немало хлопот.
— Ты еще не знаешь, что такое настоящие хлопоты, потому что я не вижу тебя.
— Не угрожай. Ты и так обеспечил себе много неприятностей.
— Что с девушкой, которая прилетела вместе со мной?
— Она будет доставлена в Инвак.
Не могу передать, какие чувства овладели мною в те минуты, когда меня вели люди, которых я не видел. Но я знал, что меня ведут туда, где сейчас находится Лана, поэтому я не сопротивлялся.
Я видел и ощущал физически, что на моей шее затянута веревка, а ее конец исчезает где-то впереди. Изредка натяжение ослабевало, и веревка провисала, затем снова натягивалась, и петля сжимала мне шею. Ощущение было не из приятных.
Вдруг я услышал голос:
— Смотри, куда идешь, идиот!
— Затем прозвучал другой:
— Не наступай на ноги, скотина!
Происходящее вокруг выглядело загадочным, и я пока не мог проникнуть в эту тайну. Однако, несмотря на серьезность ситуации, я не мог удержаться от улыбки.
Но вот моего локтя коснулась рука или то, что показалось мне рукой. Другая рука подхватила меня сбоку. Затем заговорил уже знакомый голос:
— Мы идем по опасному месту. Держись лучше за нас.
Я протянул свою ладонь, и ее перехватила чья-то невидимая рука. И тут же я с удивлением отметил, что моя ладонь исчезла! Видимая часть руки доходила до кисти — дальше ничего не было! Я не видел кисти! Потрясающее ощущение! Впрочем, я не любил ситуаций, которых не понимал.
Послышался смешок:
— Теперь ты чувствуешь, что я — не только голос?
— Да, похоже, что ты человек из плоти и крови. Тогда, может, у тебя и имя есть?
— Да. Кандус. А тебя как зовут?
— Дотар Соджет, — я снова вернулся к этому имени.
Мы благополучно преодолели топь или что-то, подобное болотистой трясине. Я высвободил свою ладонь из руки Кандуса. Немедленно моя рука снова стала видимой. Опять я шагал один, и веревка висела передо мной в воздухе, как бы пренебрегая законом всемирного тяготения.
— Дотар Соджет, — задумчиво повторил Кандус. — Похоже на имя зеленого человека.
— А ты знаешь зеленых людей?
— Да. Они постоянно бродят кругом. Но мы научили их обходить лес стороной! Они боятся нас.
— Могу себе представить. Трудно драться с голосом. Никак не сориентируешься.
Кандус рассмеялся:
— Тебе, вероятно, не терпится испробовать на мне свой меч.
— Нет. Ты достаточно вежлив. Но мне не нравится тот, который называет себя Пиэксус. Я не отказался бы скрестить с ним мечи.
— Не так громко, — предупредил меня Кандус. — Пойми, он сын джеддака. Мы очень почтительно относимся к нему, независимо от того что думаем о нем.
Я понял, что Пиэксус не пользуется особой симпатией. Я и не предполагал, что можно составить верное впечатление о человеке по одному только голосу. А голос Пиэксуса мне сразу же не понравился. Голос Кандуса был голосом мужчины — открытый и без фальши — хороший голос.
— Откуда ты? — спросил Кандус.
— Из Виргинии.
— Никогда не слышал о таком городе. Где он находится?
— В США. Ты не слышал об этой стране.
— Нет. Вероятно, она очень далеко.
— Очень. Каких-нибудь сорок три миллиона миль отсюда.
— Ты, видимо, шутишь. Я не против шуток. Но вряд ли твои шутки понравятся Пиэксусу или Птантусу. Ни у того, ни у другого нет чувства юмора.
— Я не шучу. Ты видел на небе Джасум?
— Конечно.
— Я оттуда. Там эта планета называется Земля, а Барсум — Марс.
— Ты выглядишь и говоришь, как благородный человек. И, хотя мне непонятны твои слова, я верю им. Но я советую назвать другое место рождения, где-нибудь на Барсуме, если тебя спросят. А спросят тебя скоро, мы уже у стен города.
Инвак! Город в Лесу Потерянных Людей! Сначала сквозь густые заросли я увидал только ворота, а потом постепенно стали вырисовываться и стены, густо поросшие деревьями и кустами.
Я услышал окрик часового и ответ Пиэксуса.
— Я принц Пиэксус. Со мной двадцать воинов и пленник.
— Пусть один выйдет вперед и назовет пароль, — потребовал часовой.
Я удивился, что часовой не узнает своих, даже сына джеддака. Кто-то шепотом произнес пароль, и голос часового сказал:
— Входи, Пиэксус, с двадцатью воинами и одним пленным.
Ворота неторопливо открылись, и я увидел освещенную аллею и людей на ней. Затем веревка сильно натянулась, и меня потащили к воротам. К моему удивлению, прямо передо мной, словно из небытия, возникли один за другим вооруженные воины. Они появлялись сразу же как только входили в ворота, как будто материализовываясь из ничего и невозмутимо шагали дальше по освещенной аллее. К воротам я подходил совершенно один, но очутившись за ними, оказался окруженным двадцатью воинами.
Я оглядел воина, шагавшего рядом, и, видимо, на моем лице было написано такое изумление, что он улыбнулся.
— Ты Кандус? — спросил я.
— Да.
— Как вы это делаете? — вырвалось у меня.
— Все очень просто, но это тайка Инвака. Но я могу сказать тебе, что мы невидимы, пока не освещены специальными лампами. Если ты обратишь внимание на систему освещения в городе, то поймешь, как это происходит.
— А зачем вы становитесь видимыми и для чужаков? Разве плохо, что вы их видите, а они вас нет?
